Читать книгу "Гимн настоящей стерве, или Я у себя одна - Елена Ямпольская"

Библия современной женщины, дамские журналы, — это вообще отдельная тема. Если там хоть в какой-то степени трактуется о психологии отношений, о любви и сексе, значит, перед вами издание для девочек до двадцати пяти. Или для умных девочек до двадцати двух. Взрослой женщине остаются мода, домашнее хозяйство и исторические анекдоты. Никто не говорит о любви серьезно с теми, кому за тридцать. То ли на них (на нас) уже поставлен крест, то ли считается, что мы сами все знаем.

А мы, сколько я могла заметить, не знаем практически ничего. И нам страшно.

Я очень люблю своего мужчину и очень боюсь его. Боюсь, что ему удастся однажды меня разочаровать. Боюсь тех мгновений, когда он вдруг становится чужим, смотрит отстраненно и холодно, и между нами ни с того ни с сего — дистанция огромного размера. Боюсь, что он меня разлюбит, боюсь, что я его разлюблю. Боюсь своей зависимости от него. Боюсь возможной независимости. Боюсь оказаться жертвой или нечаянно сделать его своей…

Личная безопасность отличается от любовной сущей мелочью: любимому мужчине не брызнешь в лицо парализующим газом. А основы любовной безопасности, к сожалению, заключаются только в том, что мой мужчина — это и главный мой страх, и главный страж. Иных защитников у меня нет и не будет. Только бы он об этом помнил.

_____

RAZLUKA ТЫ, RAZLUKA…

Я долго откладывала этот разговор. Долго не могла решиться. Несколько раз создавала в компьютере файл Razluka и выбрасывала его в трэш. Потому что больно. Невыносимо больно вспоминать.

Люди расстаются каждый день. До завтра, на месяц, на год, навсегда. Расстаются, если любовь иссякла, и некоторый вполне понятный душевный дискомфорт искупается чувством глубокого облегчения. Но расстаются иногда и любя, поддавшись обаянию глупой романтики.

Бывает так, что любовь оказывается больше жизни. Ложится камнем, встает плотиной на ее пути. Мы начинаем думать, что мешаем друг другу. Что все наши интимные радости — на самом деле обуза для любимого человека. Без нас он зашагает и легче, и дальше. Значит, надо его освободить. Разобрать плотину. Пускай сам любимый при этом отчаянно сопротивляется — мол, жить без тебя не могу, и тому подобное. Ничего страшного. Все отболит, все пройдет и забудется, а мы исполним свой долг. Это ли не любовь — пожертвовать собой ради чужого блага?

Человек — животное общественное. В этом утверждении констатируются сразу два негативных факта. Во-первых, мало лестного называться животным. Во-вторых, социальная жизнь постоянно требует от нас вносить коррективы в жизнь личную. Я не очень успешен. Не слишком благополучен. Она заслуживает большего. Я ее не потяну, не смогу соответствовать. Расстанусь с ней, и у нее появится другой мужчина. Сейчас я заслоняю ей свет, подвинусь — и перед ней откроются новые горизонты. Сегодня ей кажется, что она любит меня. Завтра она поплачет, утешится и полюбит другого. Я уж как-нибудь обойдусь. Только бы ей было хорошо.

Эта извращенная логика свойственна самым благородным людям. Все горе в нашей жизни — от благородных людей. Насколько легче иметь дело с эгоистами…

Любовь рождается между мужчиной и женщиной и в этом смысле мало чем отличается от ребенка. Любовь — третий в нашем союзе. Это живое существо, которому ежесекундно требуются опека и внимание. Есть люди, неготовые похоронить мертвую любовь, и есть те, кто выгоняет на мороз живую. Страшнее всего, что они делают это с ощущением собственной правоты. Им чудится, что третий — лишний.

Расставаться любя — гигантская ошибка. Я знаю, о чем говорю, ибо испытала это на собственном опыте и до сих пор не пришла в себя окончательно. Хотя в нашем случае финал вроде бы был счастливым: мы вовремя одумались. Тем не менее, на протяжении нескольких месяцев я не жила вообще. Мне вдруг стало ясно, что это такое — когда земля уходит из-под ног. Буквально. Очень точное выражение. Столь же точное, как «не могу без тебя жить».

В первый и, надеюсь, в последний раз у меня возникли мысли о суициде. Мне физически не хватало воздуха. На сердце лежал раскаленный камень. День оборачивался пыткой, ночь — кошмаром. Каждое утро я просыпалась с надеждой, что все это только сон.

Я была счастлива, когда удавалось поплакать. Оросить пустыню.

Гордость не работала. Какая гордость, если я люблю его больше, чем себя. Логика не действовала. Да, разумеется, все пройдет. Но прежде чем пройдет, я умру. Мне ампутировали любовь без анестезии, и я загибаюсь от болевого шока. Только бы побыстрее. Только бы прекратить эту муку.

Я знала, что любовь вышибают ненавистью. Или другой любовью. Не получилось ни то, ни другое. Все попытки заинтересоваться новыми мужчинами выявляли полное отсутствие чувствительности. А для ненависти нужны силы и основания. Попробуй возненавидеть человека, который ни разу не дал тебе повода просто рассердиться, который прекрасен, как море, как утро, как старинный город? Человека, в чьей нежности я купалась, словно в пенной ванне…

Пепел всех ароматических свечек, сгоревших возле нашей постели, стучал в мое сердце. Упорно вспоминалось то, о чем вспоминать ни в коем случае не следовало. Меня будто пристегнули к креслу в кинозале, вынуждая снова и снова просматривать старые пленки. С эффектом «долби стерео».

Сигарета в пальцах, родное тепло, родной запах. Поворот головы, голос: «Я люблю тебя, помни об этом». И я, замирая от счастья, думала, что сотру из своей памяти все остальное, сохраню только это: он любит меня, любит, любит…

Любит так, что решил расстаться.

Однажды я попыталась применить радикальное средство — вышибить любовь сексом. Примерно на полпути у меня потоком хлынули слезы, а несчастный, ни в чем не повинный парень просидел со мной до утра, меняя носовые платки. Больше я его не видела. Ни лица, ни имени сегодня уже не помню. Я была с ним, но меня не было. Всякий, кто пересекал тогда мои личные границы, попадал в радиоактивную зону и облучался горем. Ничего другого я предложить не могла.

Не знаю, как чувствовал себя в тот момент мой любимый мужчина. Не спрашивала тогда, не спрашиваю сейчас. Я до сих пор злюсь на него за то наваждение. До сих пор не простила. По его вине, хорошо, не вине, скажем нейтральнее — по его инициативе, я стояла на краю, заглядывала в бездну и отошла от нее в итоге другим человеком. Прежней я не буду никогда. Расставаться любя — значит получить контузию, последствия которой непреодолимы. С этим просто живешь дальше.

Может быть, я сама спровоцировала разлуку? Что-то сделала для этого? Да, наверное. Кажется, я сказала ему: «Мне надоело ждать, я хочу определенности, решай немедленно…» Нечто подобное вроде бы прозвучало из моих уст. Ну и что?! А зачем он поверил? Зачем воспринял мои слова всерьез? Разве можно верить всему, что болтает женщина?!

Говорят, любовь надо вырывать с корнем. Говорить легко. Любовь — растение крепкое. Не оранжерейная лилия, а, скорее, сорняк. Оборвешь вершки, от корешка вверх потянется новый росток. И боль, причиненная себе самому, окажется лишней. Ненужной. Бессмысленной.