Читать книгу "Играй и умри - Андрей Буторин"

Так, что же происходит с «внешниками» сейчас? Ага, Свояк подхватил раненого Урода и потащил его к выходу из кабака. В другой руке он по-прежнему держит гранату, угрожая кинуть ее в зал, если кто-то попытается помешать им уйти. Ну что ж, обязательно попытаются. Ведь ты же сам, Свояк бестолковый, расплатился за еду и пиво гранатой. И вот как только вы выйдете за порог… Ага, вот вы как раз вышли… Даем импульс новому блоку сценария! Хозяин трактира, он же официант, достает из кармана фартука гранату, отгибает стопорные усики, выдергивает кольцо, делает замах… Ах ты, надо же, глаза у него на затылке, что ли?.. В последнее мгновение Свояк оглядывается, видит в руке у хозяина гранату и, не раздумывая, швыряет свою. Кольцо у него уже было вытащено, знать, не надеялся на мирный исход.

Бух! Бах! Тарарах!!! – обе гранаты взрываются в зале кабака. Руки-ноги посетителей летят в разные стороны, по стенам размазываются кишки и внутренности. Вот чья-то голова катится по столу и сбивает на пол две кружки. Гм-м… Интересно!.. Надо будет запомнить и попробовать придумать что-то вроде игры: наставить кружек… нет, кружки будут биться… лучше что-то пластиковое, но тоже цилиндрическое, и разных цветов… А игрок должен, катнув большой шар с расстояния, сбить как можно больше этих «кружек». Можно играть на скорость, на точность. И, разумеется, на деньги. Обязательно нужно будет продумать детали! Но это позже.

А сейчас что? В кабаке все мертвы. Точнее, выведены из строя, потому что на девяносто процентов то были куклы – очень натуралистичные, сразу от людей не отличишь. Но были там и люди. В частности, хозяин кабака. И еще пара актеров. Ну что ж, доигрались. Всему и всем когда-то приходит конец. По крайней мере, не попали в ментальную установку – и то плюс. После нее, понятно, никто не возвращался, но ходят слухи, что «высасывание мозгов» – ужасная процедура. Те пятнадцать-двадцать минут, что она длится, кажутся несчастным «донорам» часами непереносимых страданий. А сейчас… Сейчас они уже ничего не чувствуют и никуда не годятся. Если только… Фир снова вспомнил недавний спор с Айной о переработке человеческих трупов на биомассу, и его замутило. Нет, такого все-таки не может быть. Потому что – ни в какие ворота. Это же кем надо быть, чтобы такое!.. Нет-нет-нет! Это явную глупость девчонка придумала! Самая лучшая девчонка на свете – и на тебе!.. Тьфу, так и стоит теперь перед глазами эдакая гигантская мясорубка, из которой руки-ноги торчат, а на выходе – фарш кровавый… Тьфу, тьфу и еще раз тьфу! Нужно срочно отвлечься!.. Пусть-ка, пока ночь не кончилась, «внешники» в пустой дом заберутся, раны перевяжут да поспят. А то ведь так их надолго не хватит.

«Пристроив» Свояка и Урода и сдав смену дежурному наблюдателю (в отличие от сценаристов, наблюдатели ни во что не вмешивались, а лишь сообщали ведущему сценаристу о ситуации, когда такое вмешательство требовалось, и, как правило, именно они следили за сном игроков), Фир, прежде чем пойти домой, зашел через «видеопузырь» в архив. Он нашел то, что искал, довольно быстро: такие существа, как Урод, попадали на Эдилу с Тохаса более ста лет назад. Тогда еще не было биопреобразователей. Тогда киберы только-только начали использовать сценаристов для устройства «реалити-шоу». Как раз с тохасианами, которых, к счастью, попало на Эдилу не так много, и возникали проблемы: их поведение было весьма непредсказуемым и портило впечатление от «представления». К тому же киберам в принципе не нравились нелюди, поэтому, пока не создали биопреобразователи, тохасиан стали сразу отправлять на «высасывание мозгов». Однако их ментальная энергия то ли не подходила киберам, то ли они в принципе не могли ее получить, и тогда на немногих оставшихся тохасиан просто махнули рукой. А потом они и вовсе перестали появляться в порталах. Однако Фир нашел информацию, что несколько потомков тохасиан на Эдиле все же осталось. Его обуяло сильное любопытно. Ему страшно захотелось познакомиться с новым «внешником» лично, а если получится, то найти и других тохасиан, если, конечно, кто-то из них еще жив. А тогда… тогда попробовать устроить им встречу! Фир настолько вдохновился своей идеей, что готов был прямо сейчас побежать к «внешникам». И в то же время он, разумеется, знал, что это является серьезным нарушением. Киберы строго запрещали сценаристам общаться с невольными «артистами». Для тех все должно было казаться естественным, они не должны были подозревать о существовании киберов и о своем участии в «шоу» для них – кроме тех, разу– меется, кто был специально к этому подготовлен.

Фир чувствовал, что лопнет, если не поделится с кем-то своими желаниями и мыслями. Но доверять он мог только одному человеку на свете – Айне. И сценарист, наскоро попрощавшись с коллегами, помчался домой.

– Айна, ты дома? – крикнул он прямо с порога.

– Да, Чертенок, я здесь, – отозвалась подруга из комнаты.

Голос девушки был тихим и вялым, но Фир не придал этому значения – слишком был возбужден результатами своих «исторических изысканий». И он принялся рассказывать – возбужденно, взахлеб, размахивая руками и перескакивая с одного события на другое. Однако вскоре Фир заметил, что подруга не заинтересовалась рассказом, не искрится радостью, не задает уточняющих вопросов, как это у них обычно бывало при каких-то совместных обсуждениях. Впрочем, такое поведение девушки пока еще его не встревожило – Фир списал это на усталость, недомогание или на то, что он попросту разбудил ее своим приходом.

– Ты будешь есть? – спросила Айна, когда Фир подошел к ней и чмокнул в щечку. – Там еще не остыло, иди.

– А ты? Идем вместе! Я тебе еще не все рассказал, осталось еще кое-что интересненькое, – заговорщицки подмигнул сценарист.

– Я не хочу, прости, Чертенок. И я… я тебе потом тоже кое-что интересненькое расскажу.

А вот теперь тон подруги насторожил-таки Фира. Он ему очень-очень не понравился. Расхотелось даже говорить про тохасиан и Урода.

– Рассказывай сейчас, – потребовал Фир.

– Это подождет. Сначала поешь.

– То есть это настолько плохое, что может испортить мне аппетит?

– Иди ешь! – повысила голос Айна. – Или не расскажу вообще ничего.

– Хорошо, – решил поторговаться Фир, – тогда едим вместе, а потом ты рассказываешь мне свою новость.

– Ладно, Чертенок, идем, я посижу рядом, – выдавила подобие улыбки Айна. – Но есть я и правда не хочу. Чайку попью.

Чайком подруга называла раствор темно-красного тонизирующего порошка, выдаваемого сценаристам в пайках. Считалось, это улучшает мозговую деятельность. Но Фиру он совершенно не нравился, казался противным и горьким, а вот Айна пила его едва ли не постоянно, сказав, что эта красная бурда напоминает по вкусу земной черный чай. Жалела лишь, что какого-то «сахара» не было.

Аппетит, как это обычно бывает, пришел во время еды. Фир так увлекся приемом пищи, что не обратил внимания, каким нежным и в то же время горестным взглядом смотрит на него Айна. Не сразу он заметил и слезинку, скатившуюся по ее щеке. А когда увидел – не на шутку испугался; он никогда еще не видел подругу плачущей.

Разумеется, об ужине сразу было забыто. Фир подскочил к Айне, присел рядом, обнял ее, поцеловал в жесткий ежик волос.