Читать книгу "Путь Эскалибура - Дэвид Марк Вебер"

Драться под землей было тяжело, но на открытой местности англичанам тоже приходилось несладко. Местные арбалетчики были чертовски меткими и метали свои болты исключительно далеко, так что только превосходные доспехи уберегли его людей от поголовного истребления. Узнав о потерях, демонический шут впервые тогда проявил эмоции — кажется, он был не на шутку испуган. Ведь восполнить потери англичан ему было нечем, все способные носить оружие мужчины были давно уже соответствующим образом обучены и превращены в солдат.

Возможно, именно эти потери заставили двоеротого согласиться на усовершенствование луков, предложенное молодым Читэмом. Как правило, командир был недоволен, когда сэр Джордж или кто-то из его людей предлагали усовершенствовать свое вооружение. Он не возражал против усиления какого-нибудь отдельного качества вроде замены одного сплава другим для изготовления доспеха, но более серьезные изменения воспринимал крайне настороженно. Создавалось впечатление, что изобретение новых, лучших способов ведения войны пугало его, хотя сэру Джорджу это представлялось абсурдным в свете бесчисленных технических устройств, окружавших двоеротого и придававших ему ощущение собственного превосходства над людьми.

Как бы то ни было, демонический шут позволил переделать английские луки, и сэр Джордж остался доволен результатами их усовершенствования. Компьютер сделал разработку сразу же, как только молодой лучник объяснил ему свою идею, и, несмотря на неизбежное ворчание ветеранов по поводу того, что, мол, старый способ стрельбы был лучше, стрелки приняли новое вооружение с энтузиазмом. Этому, несомненно, способствовало знакомство с техническим чудесами, которыми звездолет двоеротого был буквально напичкан, но решающим все же оказался факт, что придумка Читэма позволит им стрелять дальше и точнее и таким образом повысит шансы лучников остаться в живых и одержать очередную победу. Теперь они могли с поразительной точностью поражать цель размером с человека на расстоянии в три сотни шагов. Их стрелы с широким наконечником наносили страшные раны, а стрелы с иглообразным наконечником пронзали кольчуги и даже латы.

При стрельбе по врагам, не имевшим никаких доспехов, как, например, на Шаакуне или здесь, это приводило к полному истреблению противника. Битва превращалась в бойню. Сегодня сэр Джордж и его конные латники обменялись ударами с врагом лишь в тот момент, когда кавалеристы врезались в бегущую толпу, чтобы довершить разгром противника. Барон поморщился, вспомнив, как быстро армия троеруких превратилась в испуганную толпу и бежала с поля боя.

Правда, двое его конников все же были серьезно ранены, хотя и не настолько тяжело, чтобы лекарь не мог их спасти, но при этом они потеряли пять бесценных коней. Слишком мало лошадей, вывезенных им с Земли, осталось в живых. Сатана, слава богу, был одним из них, и демонический шут получил возможность оценить истинность слов сэра Джорджа по поводу того, сколь необходимы его воинам кони для победы в сражениях. Уверившись в этом, двоеротый начал заботиться о лошадях больше, чем Шеймас МакНили или сам сэр Джордж. Он даже побуждал лекаря найти лучшие способы предохранить их от пагубного воздействия фазового перехода, а также разводить и «клонировать». Но в отличие от людей кони плохо переносили длительное пребывание в стазисе во время межзвездных перелетов, невзирая на все усилия лекаря. В условиях корабля они плохо размножались, а искусство, которое возвращало к жизни убитых лучников и латников, оказалось не столь эффективным в отношении лошадей. Лекарь обеспечивал постоянный приток новых взрослых лошадей, но он был весьма невелик, и Шеймасу МакНили не хватало времени обучить их как следует. Между тем лошади были более крупной и уязвимой мишенью, чем закованные в доспехи люди. С каждой битвой число их катастрофически таяло, и близилось время, когда отряд англичан останется вовсе без конницы. Это огорчало сэра Джорджа не только потому, что он полюбил Сатану, верно служившего ему одиннадцать лет. Будучи солдатом до мозга костей, он понимал, что конная атака против надлежащим образом защищенных лучников — полнейшее безумие. Ну, против английских лучников, во всяком случае, поправил он себя. Зато пешие воины, среди которых нет стрелков, практически не в состоянии остановить кавалерийскую атаку и устоять против отряда закованных в сталь всадников и лошадей. Приходилось ему, правда, слышать о пикинерах из далекой Швейцарии, каре которых не удавалось проломить рыцарской коннице, но сам он ничего похожего не видел. И временами подумывал, что неплохо было бы иметь некоторое количество таких воинов. Если поставить их между его лучниками и врагом… пожалуй, это стоило бы иной кавалерийской атаки! Возможно, думал сэр Джордж, ему еще придется всерьез задуматься над созданием отряда пикинеров, когда он окажется без кавалерии. Хотелось бы знать, что происходит нынче дома, наверное, даже французы и итальянцы осознали, что кавалерия без поддержки стрелков и пехоты сейчас уже мало чего стоит. Во всяком случае, он был рад, что до сих пор его людям не приходилось сталкиваться со столь дисциплинированной и стойкой армией, как легендарные швейцарцы.

И все же он был рыцарем, а эмблемой рыцарства были шпоры. День, когда лошадь окончательно исчезнет с поля битвы, станет поистине днем скорби, и сэр Джордж надеялся, что не доживет до этого.

«Хотя, возможно, доживу… теперь. И может, даже увижу Землю. Хотя вряд ли».

Барон задумчиво покачал головой и покосился на своего оруженосца. Со дня гибели Томаса Снеллгрэйва у него было два оруженосца, но оба уже были посвящены в рыцари, и ни один из них не был так высок, как третий. Несмотря на то что барон был высокого роста, Эдуард превосходил его на полфута. Глядя на статного юношу, держащего его шлем, сэр Джордж не мог не порадоваться тому, что сын и жена оказались подле него на том злополучном когге. Хвала Господу и всем святым! Если бы не Матильда и Эдуард, он вряд ли пережил бы заточение на звездолете двоеротого и бесконечную чреду бессмысленных сражений. Порой он задумывался о том, сколько же сейчас лет его сыну, и не мог ответить на этот простой вопрос. Ему было почти тринадцать, когда они отплыли во Францию, к королю Эдуарду, но как давно это было?

Ответа на этот вопрос не было, и, следовательно, он не мог правильно оценить возраст своего единственного сына. Внешне молодой человек выглядел лет на восемнадцать, но эта оценка была столь условной, как и расчеты, касавшиеся возраста самого барона.

Он давно уже сделал вывод, что их жены и дети оказались здесь благодаря случайному стечению обстоятельств. Кем бы ни был этот недомерок, он так и не научился понимать людей, находившихся под его командованием. Вероятно, это проистекало из того, что он никогда не хотел их понимать, не считая достойными своего внимания. Они были для него одушевленным имуществом, не более того. Он даже и презирал-то их не по-настоящему, поскольку они не были достойны его презрения. Они были для него именно тем, кем он продолжал называть их, начав с самого первого дня знакомства, — варварами и примитивными существами. Низшей формой жизни, которую высшие будут использовать так, как сочтут наиболее целесообразным.

Сэр Джордж не сделал ошибки и не стал относиться к демоническому шуту так, как тот этого заслуживал. Напротив, сознавая, что сила на стороне двоеротого, он затаил свои чувства и ничем не показывал, что видит все его слабости и ошибки, вытекавшие из его непомерного самолюбия и гордыни. Например, демонический шут прилетел на Землю только ради того, чтобы заполучить отряд хороших бойцов, хотя сэру Джорджу до сих пор казалось нелепым, что существа, которые могут построить такой волшебный корабль, нуждаются в лучниках и меченосцах. Барон не сомневался, что командир предпочел бы обзавестись только бойцами и наверняка серьезно задумывался, не избавиться ли ему от лишних ртов, которые сопровождали экспедицию во Францию. Но демонический шут этого не сделал, и сэр Джордж возблагодарил Бога за то, что чужак все же понял, что женщины и дети могут обеспечить ему послушание мужей и отцов. Но вот что до его командира дошло с большим запозданием, так это то, что наличие среди них женщин и естественные потребности мужчин дают ему возможность поддерживать численность его маленькой армии. Хотя возраст сэра Джорджа вроде бы не менялся, многие юнцы вроде Эдуарда превратились в мужчин и заняли свое место в строю. Рождавшимся детям предстояло пойти по их стопам, когда придет время.