Читать книгу "Логика прыжка через смерть - Сергей Герасимов"

Молодежь организовала еще одно движение, «Национальная Самооборона», НС сокращенно. Самооборона разгуливала по улицам мелкими группами и самооборонялась от тех, кто был недостаточно патриотичен. Следующей неделей за Военно-Воздушной шла Неделя Охраны Природы. Все недели в Осии были проименованы для удобства населения. За Неделей Охраны Природы следовала Неделя Родного Языка, когда ожидалось появление еще одних отеческих указаний – на тему о том, что нужно беречь древние традиции и полнее вводить их в свой быт. Директора школ уже получили инструкции с перечнем старославянизмов, обязательных к употреблению, а также всех чиновников обязали употреблять непонятные слова. Слова употреблялись не всегда кстати, но звучали приятно – что-то большое и теплое действительно стояло за ними. Впрочем, чиновникам все равно какими словами морочить головы.

Неделя Охраны Природы в Ыковке означала грандиозное мероприятие: пуск первой очереди речки Хворости. Длина первого участка была километра полтора.

Вода качалась из подземной скважины, текла положенное расстояние по древнему руслу, а потом снова закачивалась под землю. Подземная вода оказалась слишком чистой и непохожей на речную – такую, какая сохранилась в музейных образцах и на видеопленке, – поэтому к подземной воде добавляли желто-зеленый краситель и замутнитель оригинального состава. Был еще ароматизатор и немного бензина – в реках ведь всегда есть бензин. Пластиковые водоросли заранее рассадили по дну. В воду пустили простеньких киберрыбок, которые умели многое: плавать туда-сюда, дергать хвостиками и даже ловиться на специальную наживку. Один комплект наживки стоил пятьдесят современных копеек. Рыбка была, разумеется, несъедобной, зато по номерам пойманных рыбок разыгрывалась лотерея. Главным выигрышем в лотерее была бесплатная следящая система. А рыбки запускались с плотностью 0,2 на кубометр.

Берег Хворости на протяжении полутора километров хорошо обустроили: укрепили бетонными уголками и присыпали песочком. Поверх песочка настелили мягкие зеленые коврики. Большой луг на на целых пятьсот метров от реки застелили другим ковром, цветастым. Ковер этот был настоящим произведением искусства, хотя и печатался с общей матрицы (тираж 7000 экз). На пластиковой подложке ковра торчали пластиковые цветы, с трудом отличимые от настоящих.

Каждый цветок имел капсулу с ароматным веществом, поэтому пах. Над ковром запустили искусственных стрекоз, а над рекой – искусственных комаров, которые умели зудеть и жалить. В берег вмонтировали имитаторы лягушачьего голоса, которые включались с первыми лучами солнца и довольно похоже курлыкали до самой полуночи. Могли бы и на искусственных лягушек расщедриться, но не захотели. В первые дни все население Ыковки раскупило билеты на реку, люди даже ночами стояли в очереди. Потом желающих отдохнуть у реки поубавилось – билеты на атракцион все же дорого стоили. Несколько отдыхающих и рыболовов продолжали ходить постоянно. А по утрам над рекою поднимался туман – туман был совершенно настоящим.

Уже на второй день после пуска Хворости к одиноко стоящему старому зданию у леса подъехали грузовики. Грузовики оставили медицинское оборудование, оборудование для столовой, палатки, детали водокачки, много металлической сетки, несколько больших собак и несколько людей. Люди собрали из аллюминиевых блоков подсобные помещения и довольно большой корпус столовой, расчистили и размели дорожки, поставили водокачку и подключили ее к системе накачивания реки, посадили собак на цепи.

Здание было не очень старым, но частично разрушенным. Двухэтажным, из настоящего кирпича. Когда-то здесь размещался детский лагерь, но уже лет двадцать, как по комнатам бегали лишь механические ящерицы, в свое время забытые детьми. Когда-то они были популярными игрушками и каждый ребенок мечтал иметь ящерицу. В отличие от живых, механические ящерицы не старели, а потому продолжали бегать по комнатам целых двадцать лет, не замечая того, что люди ушли.

В здании разместили больницу и даже привезли сюда нескольких пациентов из города. Конечно, конечно, – говорили Ыковцы, – климат у нас хорош, тут вам не в городе, и еще река рядом, а этим еще и за бесплатно. Мы и сами так поболеть не прочь.

45

– Приехали, – тихо сказал Коре и перевернул ладонь так, чтобы машинка была незаметна.

Кажется, никто не наблюдает.

Это совсем не дома, но и не В Осии.

Несется гладкая быстрая речка, снова воздух полон звуков, а над лугом плывут запахи, такие плотные, что воздух кажется разноцветным. Напротив сидит рыболов с собачкой, в его ведерке нет ни одной рыбки, даже маленькой.

Мелькает в зеленой глуби неуловимая яркая плотва. Гудят комары, которые давно уничтожены на всех континетах. Комары?

Коре с трудом повернул свое грузное тело и посмотрел в сторону. Невдалеке медсестра в косынке читала книжку. Из под косынки выбегала тяжелая русая коса.

Под халатом – красные сапожки с чуть загнутыми носками. Нет, в моем мире так не одеваются. Это все-таки Осия. Он попробовал встать (делая как можно меньше заметных движений), но не смог, поскольку сидел в инвалидной коляске, а в такие коляски просто так не сажают. Что-то вроде этого и должно было случиться.

Вес моего тела килограмм сто сорок – сто пятьдесят, – подумал Коре. Из полутора центнеров больше половины приходится на чистый жир. Интересно, как сейчас обстоит дело с моей неуязвимостью?

Он посмотрел на свои дряблые руки. Как можно было дойти до такого уродства?

И возможно ли хоть что-нибудь сделать такими руками? Я противен сам себе, хочется самого себя… Но, если ее оставить при себе, то сразу отберут. Меня для того и держат, знают, что рано или поздно аппарат окажется здесь… Интересно, из Оксаны они тоже сделали тумбочку или придумали что-то пооригинальнене? Жаль, что не ходят ноги, не добраться даже до воды. Можно было бы бросить ее в воду, но, во-первых, можно не найти потом, во-вторых, за мной могут наблюдать сейчас и сразу увидят, как я что-то бросил. И как бы не унесло водой – течение сильное.

Быстрее думай!!! Откуда они взяли речку?

До воды было всего метра три. Уклон небольшой, но грунт прочный. Под колесо подложена палка, чтобы коляска не покатилась. Никто на меня не смотрит. Господи, сделай так, чтобы никто этого не увидел!

Он сжал машинку в левой руке, а правой толкнул колесо вперед. Палка хрустнула и коляска поехала к воде.

– Помогите! – закричал Коре, как только медсестра подняла голову от книги. – Помогите!!!

Коляска сорвалась с отрывистого берега (до воды метра два и должно быть глубоко, здесь водоворот) и плюхнулась в воду; сразу пошла на дно. Исчезла отвратительная тяжесть собственного веса и двигаться стало легко. Коре начал цепляться руками за глинистую подводную стенку, погружаясь. Вот. Еще немного.

Сейчас меня уже почти не видно с поверхности. Здесь обязательно должны быть рачьи норы. Вот эта не особенно глубокая. Совсем не осталось воздуха – что они сделали с моим телом? Вот эта подойдет. Тело жирным мешком начало подниматься и отплывать от берега. Жир легче воды, поэтому толстяки не тонут, если умеют правильно дышать. Сейчас нужно успеть оттереть руку от грязи, иначе они догадаются. Нужно успеть, успеть… Как стучит в висках, что они сделали с моим сердцем?..