Читать книгу "Сердце в пустыне - Лора Бекитт"

Когда впереди показался Тигр, берега которого были густо застроены глинобитными лачугами, на Зюлейку нахлынули воспоминания о прошлом. Вот она, ужасающая, неприкрытая бедность! Река часто выходила из берегов и размывала ветхие постройки, уничтожала скот. Бешеное течение уносило взращенные непомерным трудом посевы, в то время как несчастные жители деревушки сидели на грозящей рухнуть крыше дома и с тоской наблюдали за тем, как стихия разрушает их будущее, обрекая на страдания и голод.

Алим и Наджиб смотрели вперед, туда, где виднелись одни из четырех знаменитых ворот великого Багдада. Подъезжая к городу, путники обратили внимание на странные шествия людей, то молчаливые, то сопровождаемые громким плачем.

Стражники с необыкновенным старанием допрашивали и даже обыскивали всех, кто собирался войти в город, – будь то важные сановники или бедные торговцы. Среди стражи было немало членов личной гвардии халифа.

– Что-то случилось, – сказал Алим Наджибу.

Оба тут же получили ответ, прозвучавший из уст одного из дожидавшихся своей очереди путников:

– Говорят, умер Харун аль-Рашид!

Молодые люди вздрогнули. Как и многие другие, они привыкли считать правителя халифата бессмертным.

– Когда и как это случилось?

Человек пожал плечами.

– Не знаю.

Алим и Наджиб переглянулись. Наджиб первым осмелился задать вопрос, волновавший не только их двоих, но и всех жителей Багдада:

– Кто теперь будет нашим правителем?

– Очевидно, Мухаммед аль-Амин, – сказал Алим и нахмурился.

Младшего сына Харун аль-Рашида, которого халиф назначил своим первым наследником, в Багдаде не любили. Несмотря на чистоту арабской крови, он не пользовался уважением ни у арабов, ни у персов. Легкомысленный и слабый духом, принц предпочитал государственным делам всякого рода развлечения. Второй наследник, сын персидской наложницы, Абдаллах аль-Мамун, был гораздо серьезнее и умнее.

У Алима промелькнула тревожная мысль о возможной войне между братьями, но он прогнал ее прочь. Аль-Мамун правил Хорасаном и жил в Мерве, вдобавок Харун аль-Рашид повелел закрепить разделение страны между сыновьями специальными документами и священными клятвами и запретил наследникам нарушать полномочия друг друга.

Как ни кощунственно это звучало, смерть халифа была на руку Алиму. Едва ли охваченное тревожными думами багдадское общество обратит внимание на его скоропалительную женитьбу!

Он ободряюще улыбнулся притихшей жене.

– Едем, Зюлейка! Нас ждет новая жизнь!

Глава IV

809 год, Хорасанский тракт

Амир узнал о смерти халифа от гонца, следовавшего из Багдада в Хорасан выведав новости, главарь банды обычно отпускал вестников с миром. Если те не желали добровольно выдавать государственные тайны, отбирал у них грамоты, безжалостно срывал печати и читал послания за подписью важных багдадских чиновников, визиря, а то и самого халифа. Такую добычу он ценил куда больше золота и серебра.

Когда Амир прочитал адресованное Абдаллаху аль-Мамуну и подписанное главным визирем письмо, его охватило такое волнение, что он едва смог удержать бумагу в дрожащих пальцах. Свершилось! Аллах забрал к себе того, чьей гибели Амир ежеминутно желал все эти долгие годы! Теперь у него были развязаны руки. В грамоте сообщалось, что Харун аль-Рашид скоропостижно скончался по дороге в Самарканд, куда направлялся, чтобы усмирить мятеж, поднятый военачальником города. «Интересно, – подумал молодой человек, – от чего он умер?» Халифу было всего сорок шесть лет.

После гибели Хамида Амир взял власть в свои руки и руководил бандой еще более хладнокровно и твердо, чем это делал его предшественник. Теперь смертоносный отряд насчитывал более ста человек и стал настоящим бедствием для караванных и почтовых дорог Хорасана. Амир изгнал или убил тех, кто был слишком жаден, и тех, кто не желал подчиняться его приказам, и попытался превратить толпу разбойников в хорошо организованных воинов. Он сумел сохранить дисциплину в достаточно разношерстном отряде, вовремя разгадывал заговоры приближенных и не был ранен ни в одной из жестоких схваток, хотя никогда не прятался за спинами товарищей.

Прочитав послание главного визиря, Амир задумался о своей судьбе. Если б он воспользовался хотя бы частью надежно спрятанного в тайнике золота, то давно мог бы начать новую жизнь: спокойно поселиться в любом городе, кроме Багдада, и вести размеренное, обеспеченное и благополучное существование. Но Амир мечтал не об этом. Он хотел вернуться в прошлое, приехать в столицу халифата не в качестве преследуемого законом преступника, а в качестве победителя. Выждав неделю, Амир приказал своим людям дожидаться его на тракте, а сам отправился в Мерв. У него было странное чувство – будто он собирается возвестить о пришествии восставшего из ада грешника, о воскрешении человека, который давно похоронен. Амир знал, что сильно рискует, что его могут схватить и казнить прежде, чем он успеет предстать перед правителем Хорасана Абдаллахом аль-Мамуном, которого Харун аль-Рашид несправедливо обидел, назначив всего лишь вторым наследником после младшего брата.

809 год, Мерв, провинция Хорасан

Сказать, что такое Мерв, было довольно сложно. Зеленый остров в море песков, очаг жизни среди безмолвия и безлюдья. Ослепительно-белые стены зданий, осененные высокими пальмами площади, буйная зелень олив и тамарисков в садах знати и тесные, убогие кварталы бедноты. Мир, строго поделенный на две части: зелень и пустыня, вода и засуха, богатство и нищета.

Это был грандиозный город, в котором сходилось великое множество торговых путей, в том числе знаменитый Великий шелковый путь. Мощные крепостные стены окружали не только огромную цитадель и ремесленные кварталы, но и обширную территорию с полями и пастбищами. Основой процветания и существования города была «мать Мерва», полноводная река Муграб. На высоких террасах цитадели были разбиты пышные сады, и издали казалось, будто город покрыт цветастым ковром.

На пути к оазису Амир продолжал размышлять о том, как держать себя с аль-Мамуном, если им посчастливится встретиться. Он не станет называть свое имя, просто скажет, что владеет ценными сведениями. После смерти Харун аль-Рашида любые донесения имели не меньше значения, чем вода в пустыне!

Интересно, как поведет себя аль-Мамун по отношению к брату? Скорее всего, примет присягу и станет выжидать подходящего момента. Едва ли он способен забыть обиду. Мерв богат и велик, но Мерв – не Багдад, а наместник Хорасана – не халиф. Амир знал об аль-Мамуне немного, но этих знаний было достаточно для того, чтобы понять, что это за человек. В отличие от других правителей наместник Хорасана не гнушался использовать тюркских наемников, которые были отменными воинами, но коих многие считали дикарями. Он был расчетлив, умен, редко поддавался эмоциям и никогда не упускал свою выгоду. Едва ли аль-Мамун решит его убить – сначала захочет выслушать. А если все же прикажет казнить – значит, на то воля Аллаха.