Читать книгу "Рождественская мистерия - Юстейн Гордер"

— Он имел в виду помощь беженцам.

— Вот именно, — сказал Иоаким. — Именно об этом я и подумал.

Мама с папой переглянулись.

— Я думаю, что это имеет какое-то отношение к той женщине на фотографии. Она тоже была беженкой. Кроме того, она была возлюбленной Иоанна.

Папа поднялся с кровати Иоакима. Он решительно хлопнул в ладоши и сказал:

— Ну хватит, давайте поторопимся. Через десять минут мне надо выезжать на работу.

В тот вечер, прежде чем улечься спать, Иоаким какое-то время сидел и играл буквами. Он думал об Иоанне, который встретил Элизабет в Риме, и о том, что если слово «Рим» (по-латыни — ROMA) прочесть справа налево, то получится слово «AMOR» -любовь.

В конце концов он записал несколько волшебных слов в свою записную книжечку:

Ему показалось, что полученная фигура похожа на дверку внутри другой дверки. Ну хорошо, а что же находится внутри этой маленькой дверки?

22 ДЕКАБРЯ

...И пищей его были акриды и дикий мед...

Двадцать второго декабря Иоаким проснулся рано. До Рождества оставалось всего три дня — и только три закрытых окошка в волшебном календаре.

Появится ли Иоанн в их городе до Сочельника? Разве он не обещал Иоакиму вернуться? А что он имел в виду, когда сказал, что удалился в пустыню?

И вдруг Иоакима осенила блестящая идея. Книготорговец говорил, что не представляет, откуда Иоанн брал те цветы, которые продавал на площади. Быть может, он выезжал куда-то за город, чтобы собирать там цветы?

Сейчас середина зимы. Так что не очень-то пособираешь цветы. А если та загородная местность невероятно далеко отсюда — скорее всего, в той стране, где круглый год царит лето! Ведь Иоанн как раз родом из такой страны.

И еще одна мысль поразила Иоакима. Элизабет одним махом перепрыгнула из зимы в лето. Конечно, это изумило ее, но ведь факт остается фактом: она собирала цветы посреди зимы.

Иоаким горел нетерпением узнать, что таят в себе последние окошки в волшебном календаре. Он не решился открыть очередное окошко прежде, чем встанут мама и папа, — тем более теперь, когда их оставалось только три.

И вот родители в его комнате. Папа, кажется, слегка нервничает.

— Давайте... давайте приступим.

Иоаким открыл окошко и увидел человека, погруженного в воду по пояс. Его плечи и грудь прикрывали бедные лохмотья.

Мама развернула тоненький листок и принялась читать:

Хозяин гостиницы

Святая рать идет через Самарию. Это происходит в самом конце первого столетия от Рождества Христова. Первым летит, проворно взмахивая крылышками, ангелок Умораил, потом идут семь священных овец, которых гонят Навин, Иаков, Исаак и Даниил. За стадом шествуют три волхва: Каспар, Бальтасар и Мельхиор, за ними наместник Квириний и император Август. Император держит сверкающий скипетр, поднятый к голубому небу, подмышкой у него священный свиток. Сзади идут Элизабет и ангелы Эфириил, Серафиил, Керувиил и Евангелиил. Они спешат в Вифлеем, в Вифлеем!

На рассвете одного дня в год 91-й они останавливаются на берегу реки Иордан, которая вытекает из Геннисаретского озера и впадает в Мертвое море.

— Здесь! — восклицает Эфириил.

Ангел Серафиил продолжает:

— Именно здесь Иисус был крещен Иоанном Крестителем, на Крестителе была одежда из верблюжьего волоса и кожаный пояс на чреслах. А пищей его были акриды и дикий мед.

— Я знаю, — вмешался Умораил. — Иоанн сказал: «Идущий за мной сильнее меня; я недостоин развязать ремень его обуви. Я крестил вас водой, а он будет крестить вас Духом Святым». Потом пришел Иисус и крестился в реке Иордан, я сам видел это из-за облаков и хлопал в ладоши. У меня даже в животе закололо от волнения, такой это был великий момент.

— Это тогда с неба спустился голубь? — поинтересовалась Элизабет, ведь она что-то такое слышала.

Умораил прошелестел крыльями и кивнул:

— Именно так!

— В Вифлеем! — провозгласил Навин. — В Вифлеем!

Они продолжили путь и вскоре уже пересекли большой город. На бегу Эфириил сообщил, что город называется Иерихон и, вероятно, это самый старый город в мире. Именно на этой дороге милосердный самаритянин помог несчастному человеку, который пострадал от разбойников.

Потом наши пилигримы направились к Иерусалиму. Сначала они взобрались на Елеонскую гору. Отсюда они посмотрели вниз, на Гефсиманию, где Иисус был схвачен стражниками, а его ученики заснули в то время, когда должны были бдеть и молиться.

Они взглянули на Иерусалим, и Элизабет увидела лишь одни руины.

— Неужели это могла быть иудейская столица?

Эфириил объяснил;

— Ангельские часы показывают семьдесят первый год после Рождества Христова. Год назад сюда пришли римляне и разрушили весь город, потому что его жители восстали против римского колониального владычества. И сейчас великий город похож на разбитый кувшин.

— Это дело рук императора Тита, — сказал Умораил, — но не только его одного, конечно. Тита и десятков тысяч солдат.

Эфириил продолжал:

— Они разрушили и местный храм, осталась только небольшая часть западной стены. С тех пор эта стена получила название стены плача. И с того времени евреи рассеялись по всему свету.

— Эта история с разрушением города настолько страшная и нелепая, что мне хочется плакать, — сказал Умораил. — Мы постоянно твердим «мир да пребудет с вами» или «мир на земле». Но, кажется, люди никогда не научатся тому, что не следует враждовать друг с другом. Когда Иисуса схватили стражники, а один из бывших с ним пытался защитить его мечом, то он сказал: «Все, взявшие меч, мечом и погибнут».

Эфириил кивнул:

— Все, кто чтит Рождество, должны помнить, что основной смысл Рождества в провозглашении мира.

— Об этом мы все поем каждый Сочельник, — продолжал Умораил. — Мы славим Творца и мир на земле! Но, кажется, именно этогото псалма люди как раз и не хотят слышать. Скоро я сам уже не смогу петь его.

Навин ударил посохом о вершину Елеонской горы: