Читать книгу "Чистилище для Гурова - Алексей Макеев"

– Паша! Ты молодец! – похвалил его Лев. – Имя второго парня выяснил?

– Ну да! У меня все записано!

– Тогда отдыхай, а завтра я жду тебя на работе, только прямо к девяти не приезжай – мне с утра нужно будет к Виктору заглянуть и кое-какие подробности узнать. – Отключив телефон, Гуров повернулся к Орлову: – Все, Петр! Есть доказательства того, что черный «Range Rover» принадлежит Сучкову-младшему.

– Нам бы теперь еще саму машину найти, – заметил тот.

– Ничего! Найдем! – уверенно сказал Лев, а потом предложил: – Надо подумать над составом следственной бригады, потому что мне одному весь этот воз не потянуть. Только люди нам нужны надежные!

Они стали прикидывать, кого можно привлечь к этому делу, когда раздался звонок домофона. Гуров пошел посмотреть, кого это нелегкая принесла, и невольно вскрикнул – на руках у уже знакомого ему молодого кавказца лежала Мария. Он не помнил, как нажимал кнопку домофона, как, путаясь в замках, открывал дверь, как выскочил на лестничную площадку, как метался по ней в ожидании лифта – это все ему потом Орлов рассказал. Но вот лифт остановился, и парень шагнул на площадку. Лев принял у него Машу, которая была в сознании, но совершенно никакая, и, увидев кровь на ее белом пиджаке, уставился на кавказца.

– Чужая кровь, не ее, – объяснил тот.

Гуров вошел в квартиру, а парень – за ним. Занеся жену в спальню, положил на кровать, а она смотрела на них и, кажется, даже не узнавала, а потом уставилась на мужа и воскликнула:

– Как ты мог? Как ты мог меня отпустить?!

– Уйди отсюда! – цыкнул на него Орлов, и Гуров вышел.

Они с парнем зашли на кухню, и Лев, налив себе коньяка, выпил его залпом, но не отпустило, тогда он выпил еще и на этот раз, кажется, уже мог говорить.

– Что произошло? – спросил он у сочувственно смотревшего на него парня.

– Уважаемый! Ваша женщина долго одна по городу гуляла, а за ней машина следила. Мы не знали, чья она, зачем и почему за вашей женщиной едет, вот и не вмешивались. А потом ваша женщина в сквере на лавку села. Тогда из этой машины мужчина вышел и к ней пошел. Сел рядом. Недолго сидели: минуту или чуть больше. А потом он ее очень жестко вот здесь, – он показал на свое предплечье, – взял и с собой повел. Я сам видел – он ей нож к боку приставил. Мы подходить не стали – он ее зарезать мог. Пришлось стрелять.

– Значит, на ее пиджаке его кровь? – едва шевеля онемевшими губами, спросил Лев.

– Его, уважаемый, – кивнул парень. – Мы и его, и водителя взяли, а вашу женщину сюда домой повезли.

– Где эти сволочи? – в бешенстве крикнул Гуров, готовый в эту минуту расстрелять их собственной рукой, а там – будь что будет!

– Как где? У хозяина! Где и остальные!

Ехать куда-то и оставлять Машу одну было невозможно, поэтому Лев спросил:

– Ты можешь описать, как выглядит тот, кто моей жене ножом угрожал?

– Зачем описывать? Я его сфотографировал, – удивился парень и, достав мобильный, показал Гурову снимок.

Увидев знакомое лицо, Лев набрал полную грудь воздуха и застыл, ожидая, когда уймется бешено колотившееся сердце, а потом, выдохнув, сказал:

– Спасибо тебе огромное! Передай, пожалуйста, Джафару Мусаевичу, что я перед ним в огромном долгу. Я ему сам попозже позвоню, а сейчас у меня на это просто сил нет.

– Я вас понимаю, уважаемый! Если бы у меня была такая же красивая женщина, я бы за нее тоже переживал. Я все передам хозяину.

Парень ушел, а Гуров, закрыв за ним дверь, осторожно заглянул в спальню – Маша лежала, свернувшись калачиком, с закрытыми глазами, и тихо плакала, а Орлов, осторожно поглаживая ее по плечу, что-то негромко ей говорил. Гуров не стал заходить, а позвонил из кухни Болотину. Услышав его голос, тот обеспокоенно спросил:

– Доктор! Что случилось?

– У меня сегодня чуть не похитили жену, – хриплым от бешенства голосом произнес Лев.

Ответная тирада была такой, что любой биндюжник покраснел бы, а потом Болотин поинтересовался:

– Чем я могу тебе помочь? Может, ее сюда ко мне перевезти?

– Еще не знаю, может быть, и придется. А пока я тебя, Игорь, Христом-Богом прошу: ну жахни ты из главного калибра!

– Уже! – неожиданно для Гурова ответил Болотин. – Я сегодня посетил в его загородной резиденции Самого! Мы имели продолжительную беседу на тему развития нефтегазовой отрасли и цветной металлургии, а также еще кое о чем! Жди завтра результатов!

– Спасибо, Игорь!

– Глупость сказал! – бросил тот. – Чему я очень рад – не все же мне одному дураком выглядеть. Кстати, ты случайно не знаешь, куда делся мой начальник службы безопасности?

– Случайно знаю. И еще, ты распорядись завтра, чтобы твой отдел кадров подготовил личные дела всех, без исключения, работников службы твоей безопасности.

– И мяч опять вернулся ко мне, – буркнул Болотин, имея в виду, что главный дурак все-таки он. – Я уже понял, что мне ее придется менять всю от начала до конца. Сделаю, конечно! А насчет приглашения не забудь – моя жена будет только рада! Позвонишь, и я за ней машину пришлю.

Поговорив с Болотиным, Гуров понял, что уже в состоянии объясняться с Мизоевым, и позвонил ему:

– Уважаемый Джафар Мусаевич! – начал было он, но тот не дал ему продолжить:

– Только не надо меня благодарить! Мужчина должен разбираться с мужчиной, но вот сводить счеты через женщину – подло! Это недостойно мужчины!

– И все равно спасибо!

Отключив телефон, Лев снова заглянул в спальню и увидел, что Маша лежит уже на спине, с открытыми глазами, укрытая покрывалом с кровати, и слушает Петра. Сейчас никто не назвал бы ее красавицей: всклокоченные волосы, размазанный макияж, а главное, несчастное лицо и потухшие глаза. У него сердце кровью обливалось, и он рискнул войти. Когда Мария его увидела, у нее задрожали губы, и она спросила:

– Лева! Я ужасная дура, да?

– Машенька! Родная! Ты моя самая любимая на свете женщина! – совершенно искренне ответил Лев.

– Маша! Тебе надо поспать! А давай-ка ты у нас сейчас коньячку выпьешь? – предложил Орлов. – Как говорится: не прими, Господи, за пьянство, прими за лечение! Тебе нужно, чтобы нервы отпустило. Договорились?

Она молча покивала головой, и Гуров принес из кухни остатки коньяка, которого оказалось не так уж много, – уж слишком день нервотрепный выдался. И они стали крохотными порциями поить Машу коньяком, потому что давно известно, что процесс всасывания начинается еще во рту. Вот и получается, что можно за один присест выпить стакан водки – и ничего, а вот если его наперстками пить, вырубишься, не дойдя даже до половины стакана. Испробованный на практике метод оказался действенным и на этот раз. Мария захорошела, ее потянуло в сон, и, когда она уснула, они вышли из спальни, оставив, однако, на всякий случай дверь открытой.