Читать книгу "У меня живет жирафа - Екатерина Вильмонт"

И Саньке можно пока ничего не говорить, чего зря нервировать мальчишку. Кстати, вполне возможно, Ие идея такого гостевого брака может понравиться. И меньше шансов, что она захочет родить. Что-то нет у меня сил на младенца в доме. Вся работа полетит к чертям, а ее сейчас столько, что и вздохнуть скоро будет некогда. Ну, если, конечно, Нине не вздумается мстить мне за обманутые ожидания, хотя, видит бог, я ничего ей не обещал.

Ия вернулась домой в полном изнеможении. Помимо всех дел в ателье, достаточно грустных в сложившихся обстоятельствах, ее еще вызывали на Петровку, где симпатяга Андрей Мануйлов опять задавал ей кучу вопросов, и хотя он абсолютно ни в чем ее не обвинял и, похоже, даже не подозревал, но само это учреждение внушало тоску и какой-то безотчетный страх. От этого она устала еще больше.

Дома она первым делом сбросила с себя все, долго стояла под душем, смывая усталость и страх, потом накинула легкий халатик – в квартире уже включили отопление – и открыла холодильник, в котором практически ничего не было, кроме куска масла и пластиковой упаковки с селедкой. Не густо. Ни хлеба, ни картошки в доме не было. Тогда к чему селедка? Надо бы одеться и пойти что-то купить. Ерунда! Сварю гречневой каши. С маслом очень даже вкусно. Она поставила кашу на плиту, и в этот момент кто-то позвонил в дверь. Неужто Голубев? Ее захлестнуло восторгом. Но на всякий случай она спросила:

– Кто?

– Ия, это я, Роман!

– Ром, ты чего? – крайне удивилась она.

– Впустишь?

– Заходи.

– Привет, выглядишь не очень…

– Зато ты цветешь. Как твоя авиакомпания?

– Создается! – просиял Роман. – Знаешь, это так интересно, все с самого начала, практически с нуля, кручусь как белка в колесе, за всеми глаз да глаз нужен, разгильдяйства много, надо в корне пресекать, ну, сама понимаешь…

– Рада за тебя. А ко мне-то ты зачем пожаловал?

– Я в курсе, что с тобой произошло. Ужас какой!

– Слава богу, до настоящего ужаса не дошло.

– Знаю, все знаю. Ий, я вот тут тебе принес…

Он вытащил из роскошного кейса крокодиловой кожи толстую пачку пятитысячных купюр.

– Это что?

– Странный вопрос, деньги, не видишь разве?

– Какие деньги? Зачем?

– Отвечаю по пунктам. Деньги российские, деревянные, тебе на восстановление салона.

– Ром, спасибо, конечно, но с какой стати?

– Тебе не нужны деньги?

– Очень нужны.

– Тогда бери и пользуйся.

– И что я буду тебе должна?

– Абсолютно ничего. Это просто подарок. Ты же мне все-таки не чужая.

– Вот как? Интересно.

– А что тут такого? Это мои деньги, я заработал, тут четыреста тысяч, должно хватить…

– Ромка, тебе там плохо, да?

– Да что ты! Мне замечательно, но просто я же понимаю, каково это… А вообще, Ийка, ты прости меня, я любил тебя, честно, но такой шанс… Разве я мог мечтать о том, что стану директором авиакомпании? Думаешь, я не понимаю, как все это выглядит в глазах людей? Но мне наплевать… Только не на тебя. Но ты же не осталась одна, правда?

– Правда, Ромка, правда. И я давно тебя простила. Если б ты не ушел, кто знает, может, я пропустила бы главную любовь своей жизни…

– А это случайно не Михась главная любовь твоей жизни? – вдруг напрягся Роман.

– Нет, что ты! Миша чудесный человек, но это не он.

– А мне тогда показалось, что он к тебе неровно дышит.

– Говорю же тебе – не он!

– Ну и хорошо, – как-то потерянно проговорил Роман. – Ладно, я пойду. Дел невпроворот, вот вырвался к тебе, а время поджимает уже…

– Ром, ты деньги-то забери.

– Начинается! Ий, а ты от брата деньги бы взяла?

– Но ты же мне не брат, а бывший муж.

– Ну и что? А разве бывший муж не может войти в положение бывшей жены? Тебе же наверняка позарез нужны эти бабки?

– Факт. Нужны.

– Вот и бери.

– Хорошо, я возьму, но только в долг.

– Хорошо, пусть в долг, – поморщился Роман. – Отдашь, когда сможешь.

– Спасибо тебе, Ромка, я тронута. Не ожидала.

И она чмокнула его в щеку.

А он вдруг обнял ее, прижал к себе и прошептал:

– Это ты для любимого такой халатик надела, вернее, полхалатика? Правильно, здорово действует!

И с этими словами он вышел из квартиры. Ия стояла в полном ошалении. Но пачка денег на кухонном столе осталась. Надо же… Неужели он, несмотря ни на что, меня любит? А я его уже совсем не люблю. Но он, несомненно, хороший парень, не жлоб, не подонок, так, немножко продажный…

Гречневая каша тем временем давно сварилась.

Владислав Александрович проснулся с головной болью, которая всегда сопровождала его возвращение из стран Западного полушария. Перемена часовых поясов штука утомительная. Вставать не хотелось. Может, поваляться еще, никто ведь не знает, что я уже вернулся. Санька сейчас в школе, Ия на работе. Ия… Он вдруг отчетливо вспомнил фантастический вкус ее губ, руки истосковались по нежной смуглой коже, которой подходили только затертые, трафаретные сравнения – шелк, бархат… Нет, не шелк и не бархат, а шкурка маленького жирафенка… У него перехватило дыхание. Он вскочил, побрился, оделся, наскоро что-то сжевал и выбежал из квартиры. По дороге он конечно же попал в пробку. Вытащил мобильный и позвонил в салон. Ответила ему, по-видимому, Аня.

– Простите, могу я поговорить с госпожой Руденко? – произнес он, изменив голос, а почему, и сам не знал.

– А вы по какому вопросу? – осторожно осведомилась Аня. В последнее время Ию замучили звонками журналисты.

– По личному.

– А ее сегодня не будет.

– Спасибо!

И он помчался к ее дому. Неужели я сейчас увижу ее, поцелую, прижму к себе, вдохну легкий запах ее духов…

Но сколько он ни звонил в дверь, никто ему не открыл.

Что я за идиот! Почему не назвался Ане, а ляпнул дурацкое «По личному»? Поди пойми…

Он подъехал к ателье, взбежал по ступенькам, открыл дверь. Никого, но колокольчик на двери звякнул. Выглянула Аня.

– Ой, это вы! Здравствуйте, с приездом!

А Ийки нет, она поехала машинку новую заказывать. Вы знаете, что тут у нас было?

– Только в общих чертах.

– Да нам этот урод тут все поразбивал.

И, главное, дорогущую машинку, мы просто не знали, что делать, но вчера Ийке денежки неожиданно обломились, вот она и помчалась новую заказывать, – тараторила Аня. Она тоже почему-то побаивалась Голубева. – Ой, а она вообще-то в курсе, что вы приехали? Или это сюрприз?