Читать книгу "Лилия прокаженных - Патрик Данн"

Момент, когда со многим предстоит разобраться, наступил. Прежде всего не избежать перемен в отношениях с Финианом. Они складывались как-то не так и становились все более напряженными. Но я плохо представляла себе, что у нас не ладится и насколько это серьезно.

Вдобавок прошлой ночью меня пытались запугать. Я припомнила, в какой последовательности все происходило: угрозы по телефону, бегство из дому, встреча с полицейскими на дороге, возвращение и чуть ли не столкновение лицом к лицу с поджигателями на месте преступления. Ведь они (или он, или даже она?) подпалили гнездо, давая понять, что это предупреждение.

И тут меня осенило: значит, они рассчитывали на то, что я скоро вернусь. Наверняка знали — на дороге стоит контрольно-пропускной пост, и меня завернут. То есть их заранее предупредили о введении карантина. О решении блокировать подъезды к городу могли сообщить очень немногим — тем, кому полагалось по должности. И едва ли среди них были члены семейства Болтон.

Несмотря на жару, меня прошиб холодный пот.

Возвращаясь от Лонгвуд-Хауса, я решила, минуя дом, еще раз из любопытства съездить к Олдбриджу. За полкилометра до развязки, где меня остановили прошлой ночью, вытянулась колонна фур и грузовиков, припаркованных у обочины. Водители, видно, заночевали в городе и теперь попали в ловушку. Я собиралась повернуть назад, но кто-то впереди уже развернулся и теперь двигался мне навстречу. Я высмотрела просвет между двумя контейнеровозами елевой стороны и втиснулась туда, чтобы дать проехать.

За рекой, прямо напротив меня, раскинулось олдбриджское кладбище с развалинами собора. Отдельные надгробия разрушились, некоторые упали плашмя на землю, многие покосились и торчали из травы, как больные зубы. Водитель пропущенного автомобиля дважды прогудел в знак благодарности, а я, выбираясь на дорогу, краем глаза заметила движение среди могильных памятников. Человек в черном выпрямился, осмотрев одну из горизонтальных плит. Мортимер.

Я наблюдала, как он снова нагнулся, поводя головой из стороны в сторону, словно грач, клюющий кусок падали, — пытался прочесть какую-то надпись. Очевидно, она его не заинтересовала — он пошел дальше, пробираясь между могилами и что-то разыскивая.

ГЛАВА 22

Оушен Маккивер открыл дверь и придержал ее, пока я не зашла в прихожую. Под мышкой у него был футбольный мяч.

— А я как раз уходить собрался. Уроков в школе нет — у нас устные экзамены.

— Ну что, появлялся сосед, о котором мы говорили?

— Не видел. Хотя последние несколько дней мяч гоняем прямо у его ворот.

— Может, заходил кто в дом или выходил?

— Тоже не замечал.

— Слушай, сделай одолжение. Шпионить не прошу, но если мяч залетит в кусты перед домом, можно ведь заглянуть в окно? Увидишь женский жакет с подсолнухами, дай мне знать.

Фрэн окликнула меня из кухни:

— И как ты догадалась, что я кофе варю?

— А подсолнухи — как у Ван Гога? — полюбопытствовал Оушен.

Я улыбнулась.

— Те самые.

Когда я вошла в кухню, все еще улыбалась. Сидя за столом, Фрэн налила мне в чашку кофе.

— Похоже, ты вполне довольна собой, — заметила она.

— Меня радует, что по натуре Оушен мягче, чем хочет казаться. Он не подозревает, когда себя выдает. — Тут я заметила, что Фрэн выглядит не такой мрачной, как в последнее время. — Да ты и сама повеселела. — Я села за стол напротив нее.

— По-моему, Дейзи решила расстаться со своим Бирном. Говорит, что сегодня все закончится.

— Вот и молодец.

— Она сказала, ты видела его на мосту. Но дело не только в том, что он лжет. Думаю, здесь еще и физическая сторона их отношений. Вообще-то я знать ничего не желаю. Еще убью его, если что. — Она пододвинула ко мне чашку с кофе. — Нутром чую, он положил на девчонку глаз, потому как мужчины в доме нет и можно ничего не бояться.

— Ну да, мужчины, — задумчиво изрекла я. — Худо нам без них, да?

— Что у тебя на уме, Иллон? — Фрэн прямо читала мои мысли. — Финиан все никак времени для свадьбы не найдет?

— Если бы только. Познакомилась вчера с одним человеком… — Я рассказала ей о Груте и двух наших встречах.

— Как в песне поется. — Голос Фрэн окреп: — «Пришла любовь — с ней не поспоришь».

Я покачала головой:

— Не поэтому. Просто с ним я чувствую себя равной. Финиан привык считать меня… не могу даже объяснить… не такой самостоятельной, не такой взрослой, как он сам. Понимаю, выглядит смешно, причем в каком-то смысле он прав. Но я замечаю это отношение к себе все чаще, и оно мне не нравится.

— На днях мы с тобой разговаривали, и я вспомнила себя подростком, чтобы сравнить — была ли я чем-то похожа на Дейзи. Еще как! Одно время чудовищно вела себя с родителями. Знаю, что отец вконец извелся из-за моих выходок, так переживал. Но ты-то всегда была безобидным цыпленком, совсем как Дейзи несколько месяцев назад. О такой дочери только мечтать — девичьи платьица, никакой косметики, отличница… Настоящего бунтарского духа в тебе никогда не было.

— А что влюбилась в учителя истории на двенадцать лет старше себя? Какому отцу такое понравится?

— В том-то и дело. Все мы тогда думали, какая ты рисковая — не просто влюбилась в учителя, а решила, что он тебе достанется, хоть небо на землю упадет. Но в то время твой отец не бывал дома по шесть дней в неделю, а иногда месяцами, когда уезжал на гастроли.

— И что?

— А то, что Финиан заменил тебе папочку. Вы ходили на прогулки, разговаривали об истории, пели дуэтом на вечеринках, как раньше ты пела с отцом. Он надоумил тебя заняться археологией, настоял, чтобы ты продолжала изучать латынь, а главное — ни разу с тобой не переспал. Понятно, о чем я?

Я покачала головой.

— Слушай дальше. Когда твой отец получил роль в телевизионном сериале, ты стала видеться с ним гораздо чаще, чем с Финианом. Встречалась с парнями-однолетками, кое-кому не отказывала в близости. В последние два года отец снова исчез из твоей жизни, и что произошло? Вернулся Финиан. Сказать почему? Ты никогда не порывала с домом, как другие, чтобы найти свое место в жизни. Потом отношения с родителями восстанавливаются, но это уже отношения между взрослыми людьми. А ты все живешь с мамой, работаешь в городе, где выросла, я остаюсь твоей лучшей подругой… Раз уж меня понесло, знаешь, отчего ты вечно суетишься, что и какого цвета надеть? Подсознательно, как хамелеон, стараешься приспособиться. Спрятать под тряпками, что внутри. А там, в глубине, — действующий вулкан, в любой день жди извержения. Или он потух? Помяни мое слово: выйдешь замуж за Финиана — сама засомневаешься.

— Значит, ты считаешь, что в свои тридцать восемь я должна взбунтоваться?

— Я только говорю, что встреча с Грутом открыла тебе глаза. Вопрос в том, хочешь ли ты в себя заглянуть.