Читать книгу "Колонна Борга - Алекс фон Берн"

— Ты хорошо управляешься с пулеметом? Надо расстрелять этих предателей фюрера.

И командир указал в сторону стены. Цольмер раскрыл от удивления рот, глядя на толпящихся у стены окровавленных штурмовиков и избивавших их эсэсовцев. «Враги фюрера?!» Эта фраза запульсировала в висках Цольмера, застилая красной пеленой глаза. Он деловито передернул затвор пулемета и, прежде чем Кольрозер снова открыл рот для отдачи приказа, Цольмер открыл огонь по стоявшим у стены арестованным штурмовикам и эсэсовскому конвою. Он успел расстрелять всю ленту, прежде чем опешивший командир роты и несколько подоспевших эсэсовцев сумели вырвать у него из закаменевших пальцев пулемет. У избитой пулями и заляпанной кровью стены осталось лежать шесть штурмовиков и пять эсэсовцев. Цольмера посадили в одиночную камеру до приезда Дитриха.

— Да он просто чокнутый! — сделал вывод Дитрих и распорядился отправить Цольмера в психушку.

Но Дитрих рано успокоился. Цольмер вернулся в Лихтерфельде через полгода и предъявил заключение медицинской комиссии о том, что его «неадекватные действия были вызваны нервным срывом в результате сильных переживаний за судьбу фюрера». А в настоящее время медицинские светила признали его полностью выздоровевшим и вполне годным для прохождения дальнейшей службы в Лейбштандарте. «В этом видна рука мерзавца Гиммлера!» — скрипнул зубами Дитрих. Гиммлер давно не мог простить Дитриху его независимости. Но отказаться принять обратно на службу столь преданного фюреру солдата, да еще официально признанного абсолютно психически здоровым, Дитрих не мог.

Дитрих долго изучал украшенное солидными печатями и подписями медицинское заключение на официальном бланке главного управления штаба СС, потом неприязненно взглянул на вытянувшегося перед ним в струнку сияющего Цольмера и мрачно поинтересовался у него:

— Ты знаешь, что ты единственный человек в рейхе, официально признанный абсолютно психически здоровым?

— Никак нет, группенфюрер, — признался Цольмер, съедая глазами начальника.

— Ну, так теперь знай, — вздохнул Дитрих и отправил Цольмера в роту. «И все равно он чокнутый!» — подумал Дитрих. После чего махнул на Цольмера рукой. Впрочем, спустя два года после начала службы в «штабвахе» (к этому времени уже гордо называвшейся «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер») Цольмеру присвоили звание СС-штурмманна (что соответствовало армейскому званию ефрейтора). Те, с кем он начинал службу, уже вышли в офицеры или получили хотя бы унтер-офицерские чины. А Цольмер так и оставался ефрейтором.

Но самого Цольмера это абсолютно не волновало. Ведь он охранял фюрера! А в свободное от несения службы и занятий время он бережно ухаживал за своим стальным конем. Частенько свободного времени не было и с разрешения своего командира Цольмер задерживался на пару часов после отбоя. Командир роты ценил исполнительность Цольмера и даже подал рапорт о повышении Цольмера в звании, но Дитрих без всяких объяснений положил рапорт под сукно.

На четырехлетнюю годовщину создания Лейбштандарта в марте 1937 года солдаты подарили Дитриху памятное платиновое кольцо. Проходя мимо стоявшего на посту в казарме Лихтерфельде Цольмера, находившийся в благодушном настроении Дитрих остановился возле него и спросил:

— Ну как, Ганс, не тесно тебе в звании ефрейтора? Может, пора тебя повысить?

— Прошу вас, группенфюрер, не делать этого! — горячо выпалил Цольмер.

— Почему? — изумился Дитрих.

— В этом звании сам фюрер окончил войну, — проникновенно сообщил Цольмер, — поэтому ефрейтор есть самое почетное звание!

На мгновение Дитриху показалось, что Цольмер издевается. Но, встретившись с безмятежным взглядом восторженных голубых глаз, Дитрих понял: это — сама Искренность.

— Да он просто чокнутый! — пробормотал Дитрих, выходя из казармы.

В мае 1938 года Дитриху наконец подвернулась возможность избавиться от Цольмера. По приказу Гиммлера Дитрих был вынужден выделить людей для формируемого в Вене полка «Дер фюрер» войск особого назначения СС[17]. В первую очередь, требовались унтер-офицеры. Дитрих быстренько присвоил Цольмеру звание «СС-унтершарфюрер» и со вздохом облегчения отправил его в Вену.

В полку «Дер фюрер» Цольмера приняли с распростертыми объятиями: острая нехватка опытных унтер-офицеров была извечной проблемой СС-ВТ. Но вскоре командование полка выяснило, что в лице Цольмера получило троянского коня: два года парень служил солдатом, три года ефрейтором и вдруг непосредственно перед переводом получает унтер-офицерское звание, перепрыгивая через звание СС-ротенфюрера! А когда командир полка выяснил через знакомых в штабе СС детали инцидента во время «Ночи длинных ножей», то ему стало плохо: новобранцами будет командовать настоящий псих. Однако пусть он псих, но зато признан санитарным управлением штаба СС психически здоровым и годным к дальнейшему прохождению службы.

Но нет таких препятствий, которые не мог бы преодолеть бюрократический гений!

Если неугодного человека нельзя уволить, то его надо отправить на повышение. И в том же году Цольмер отправляется обучаться на офицера в юнкерскую школу СС Бад-Тёльца.

Как унтер-офицер, пришедший из полка СС, он был освобожден от вступительных экзаменов и двухмесячных унтер-офицерских курсов в Дахау. Впрочем, для проформы Цольмеру задали обычный экзаменационный вопрос: «Кто был Гутенберг?» Цольмер, ни секунды не колеблясь, ответил: «Унтершарфюрер из 1-й роты Лейбштандарта Адольф Гитлер». Смешные люди! Как он может не знать Вернера Гутенберга?! Да они росли на соседних улицах! Преподаватели переглянулись, и один из них с видимым раздражением спросил:

— Вы хоть книги читаете? Кто ваш любимый писатель?

Ответ был очевиден.

— Адольф Гитлер, господин штурмбаннфюрер!

Преподаватель закашлялся и осторожно осведомился:

— Ну… а других писателей вы читали?

— Никак нет, — честно ответил Цольмер. «Это гестапо, — мелькнуло в голове штурмбаннфюрера, — кто-то написал донос, опять меня проверяют, сволочи! И когда они только угомонятся?!» Цольмера зачислили в школу, присвоив сразу звание СС-штандартеноберюнкера.

В школе Цольмеру понравилось: шагистики было меньше, чем в Лейбштандарте, часовой кросс по пересеченной местности и бесконечная возня с оружием даже доставляли ему удовольствие. Что там кросс! Даже подъем в шесть утра и завтрак, состоявший из овсяной каши и минеральной воды, он считал священным ритуалом, — потому что фюрер тоже рано встает и тоже ест на завтрак овсяную кашу с минеральной водой. Во всяком случае, так им говорили на занятиях…

На самом деле овсянка с минералкой были популярны в школах СС не из-за того, что так велел фюрер: просто Главное административно-хозяйственное управление СС обладало монополией на эти продукты.

Природная выносливость позволяла Цольмеру выносить изнурительные марш-броски с полной выкладкой, а врожденная исполнительность — придирки командиров. Свободное время Цольмер проводил, возясь с мотоциклами: при школе было несколько довольно изношенных мотоциклов, пожертвованных для НСКК членами партии и сочувствующими, и начальство охотно позволило Цольмеру привести их в порядок. В школе готовили тренированных спецназовцев, владеющих многочисленными видами оружия и приемами рукопашного боя, преданных фюреру до мозга костей. И Цольмер как нельзя лучше соответствовал этим требованиям.