Читать книгу "Сезам, закройся! - Ольга Хмельницкая"

– Совсем не похоже на кровь, – заметил он. – Где ты это взяла? Неужели-таки вспомнила, где видела его?

– Конечно, – кивнула Соня, – как только увидела ботинки Гришина, так сразу память и вернулась.

Коршунов повернулся и посмотрел на девушку. Пламя зажигалки плясало в ее васильковых глазах. Он все еще не понимал.

– Ботинки. Обмылок лежал у Гришина в ботинке!

– В правом или левом? – уточник Виктор.

Он был ошеломлен.

– В обоих. По половинке. Посмотри, какая форма.

Коршунов еще раз поднес огонек зажигалки к розовой массе. По форме она представляла собой половину овала.

– Чудеса! – выдохнул Виктор.

Он не мог оторвать глаз от предмета, который держала в руках Пчелкина.

– Какую дозу надо принять? Как вводить препарат? Съесть крупинку? Развести со спиртом и выпить? Растворить в физрастворе и вколоть в вену?

– Я не знаю, – покачала головой Соня.

– И я думаю, что никто не знает. Может, Ильина рассчитает? Она на самом деле тут самая умная. Кроме покойного Комиссарова, конечно. Конечно, есть еще и экспериментальный путь…

– Не советую, – отрезала Соня. – Лучше проверить на мушках-дрозофилах.

– Или на лабораторных крысах, – улыбнулся Виктор. – Тут есть вода?

– Предлагаешь пойти простым путем, сделать водный раствор и напоить милых белых мышек?

В этот момент двери потряс страшный удар. Створку двери расколола сверху донизу глубокая трещина. В образовавшемся проеме показались сразу три оскаленные морды.

Виктор успел выстрелить трижды, прежде чем у него закончились патроны.

Рязанцев покачал головой. В его глазах были отчаяние и безнадежность.

«А может, проще сделать отмычки?» – подумал он, но тут же отрицательно покачал головой. Замочные скважины находились глубоко под водой.

– Вот если бы у меня были жабры, – сказал Владимир Евгеньевич. – Как у Ихтиандра. Но это все бред. Надо просто-напросто отсюда выбраться, найти ключи и освободить девушек.

Полковник зашел в лифт, подпрыгнул и ударил кулаком в потолок кабины. В металле осталась заметная вмятина. Он ударил еще раз, а потом еще. Угол потолка с треском оторвался от стенок. Владимир Евгеньевич посветил туда фонариком. Трещина. Секунду спустя он расширил зазор ножом, работая им как рычагом. Еще через минуту полковник подпрыгнул, схватился за обвисший трос и подтянулся.

– Тебе придется остаться здесь, – сказал он Степану. – Ты не сможешь подняться.

Комиссаров коротко кивнул.

– Мне очень жаль, что я не могу взять пса с собой, – сказал сам себе Рязанцев, карабкаясь вверх. – Потому любая встреча с крысой без зверя будет представлять проблему. А мне надо действовать быстро.

Комиссаров стоял по шею в воде. Вокруг плавали мозгоеды. В камерах сидели девушки, силы их были уже на исходе, а он ничем не мог им помочь. Степан коротко гавкнул.

– Хорошая собачка, – печально пробормотала за дверью Ильина.

Вторая девушка молчала. И это был очень плохой признак.

Процессия быстро шла по коридору к лестнице, украшенной витражами, изображающими биологов за работой. Все старались держаться посреди коридора. Гришин сжимал в руке пистолет. Третий глаз Марины торчал вверх, как перископ.

– Сейчас будет поворот, – тихо сказал Утюгов, – а потом – вниз.

Люди, стараясь не шуметь, повернули. Если коридор хоть немного освещался светом, падающим из окон, то на лестнице стояла кромешная тьма.

Маргарита Утюгова притормозила. Ее старческие глаза совершенно ничего не видели.

– Валентин Эмильевич, Маргарита Валентиновна, держитесь за стенку! – шепотом сказала бухгалтерша.

Ноги зашаркали по ступенькам. В здании НИИ было очень тихо.

«Как в склепе, – подумала Марина Яковлевна. – Неужели все погибли?»

В этот момент Гришин споткнулся.

– Что там? – спросила Зинаида Валериевна.

Алексей щелкнул зажигалкой. На лестнице лежали трупы. Это были сотрудники бухгалтерии, почти в полном составе. Видимо, они тоже хотели спуститься по лестнице в гараж, но не сумели. Увидев своих коллег, Зинаида Валериевна упала на колени и отчаянно зарыдала.

– Тихо, пожалуйста, тихо! – зашипела Марина Яковлевна. – Крысы где-то рядом!

Алексей поднял заливавшуюся слезами Дрыгайло, и процессия пошла дальше.

– Надо быть очень осторожными, – тихо сказал Гришин, – снимайте обувь!

Он снял свои бутафорские ботинки. Его примеру последовали все остальные. Люди боялись даже дышать. Тьма все сгущалась по мере того, как Утюговы, Гришин, Цветкова и Дрыгайло спускались вниз.

Сверху послышались три выстрела. Процессия остановилась.

– Это Коршунов и Соня, – тихо сказала Маргарита Утюгова. – Скорее всего, это были их последние патроны.

Дрыгайло вновь всхлипнула.

– Тихо! – снова зашипела Цветкова. – Мы уже почти спустились! Вы своими всхлипываниями нам все испортите.

Через несколько секунд люди оказались в полутемном холле НИИ. У дверей лежали еще два трупа.

– Боже мой, – прошептала Зинаида Валериевна, хватаясь за сердце.

На лестнице, оставшейся за спинами беглецов, что-то зашуршало. Во тьме возникли два красных круглых пятна. Утюгов отпрянул, упал, потом снова вскочил. Маргарита зажала рот рукой. Ее ноги стали ватными, колени подломились. Зинаида Валериевна тихо подняла с пола стул, собираясь сражаться. Цветкова медленно отступала, пытаясь оказаться за спинами коллег, как можно дальше от грызуна и как можно ближе к гаражу, вход в который был уже недалеко.

Крыса присела и приготовилась к прыжку. Алексей поднял пистолет. Чудовище прыгнуло. Раздалось несколько выстрелов. Грызун отпрянул, но удержался на лапах. Во тьме блеснули его острые зубы и метнулся длинный гладкий хвост.

– Бежим! – отчаянно закричал Утюгов.

Все сорвались с места и побежали, стараясь прорваться вперед. Было ясно, что крыса сначала съест тех, кто остался позади, тем самым увеличивая шансы авангарда.

Соня схватила со стола тяжелую вазу. Виктор взял в руки стальную вешалку для одежды.

– Бей их по головам, – сказал Коршунов, – и отступай в кабинет профессора. Там мы закроемся и продержимся еще некоторое время.

Внезапно все три крысы, медленно наступавшие на Соню и Виктора, повернули головы налево и прислушались, а потом сорвались с места и одна за другой покинули приемную через дырку в двери. Наступила тишина, и в течение этого перерыва Соня и Виктор наслаждались длинным сладким поцелуем. В дверь постучали.

– Есть кто-нибудь живой? – спросил из коридора незнакомый мужской голос.