Читать книгу "Крестики-нолики - Иэн Рэнкин"

Андерсон сидел неподвижно, как мертвый, уставившись в пол. Формально он уже был в отпуске- и в трауре, но настаивал, чтобы его держали в курсе расследования, и суперинтенданту пришлось согласиться.

– К сожалению, Джон, – начал Уоллес, – вы не сможете больше заниматься этим делом…

Ребус встал.

– Сядьте, Джон, прошу вас! – Взгляд у супера был жесткий и прямой, взгляд настоящего полицейского старой закалки. Ребус снова сел. – Хотите верьте, хотите нет, но я знаю, какие чувства вы сейчас испытываете. Однако на карту поставлено слишком многое. Это дело касается каждого жителя Эдинбурга, а вы слишком сильно в нем увязли. Вряд ли вы сможете сохранять спокойствие и объективность, и тогда общественность и пресса поднимут крик, что полиция сводит с преступниками личные счеты, попирая закон.

– Я понимаю только одно: без меня Рив ни перед чем не остановится. Ему нужен именно я.

– Совершенно верно. И разве не глупо было бы с нашей стороны преподнести вас ему на блюдечке? Мы сделаем все, что сможем, не меньше, чем смогли бы вы. Предоставьте это нам.

– Между прочим, армейское начальство никакой информации вам не даст.

– Им придется это сделать. – Уоллес принялся машинально вертеть в руках свою авторучку. – В конечном счете, у нас с ними один хозяин. Их заставят все сообщить.

Ребус покачал головой:

– Для них закон не писан. Специальный военно-воздушный полк практически даже не является частью армии. Если они не захотят вам ничего сообщать, будьте уверены – они вам ни черта и не сообщат. – Ребус ударил по столу рукой. – Ни черта!

– Джон! – Джилл, пытаясь успокоить Ребуса, стиснула ему плечо. Она и сама уже разозлилась, как фурия, но при этом знала, когда следует хранить молчание, лишь взглядами выражая гнев и недовольство. Для Ребуса, однако, имели значение именно поступки. Он слишком долго – и с каким успехом! – отстранялся от проблем реальной действительности.

Ребус решительно поднялся с низенького стула – никто из присутствующих никогда не видел его таким: настоящий сгусток энергии и грозной силы – и молча вышел из кабинета. Суперинтендант посмотрел на Джилл.

– Он отстранен от дела, Джилл. Нужно ему это втолковать. Мне кажется, между вами, – он сделал паузу, выдвинув и вновь задвинув ящик стола, – между вами установилось взаимопонимание. Во всяком случае, в мое время это обычно называлось так. Так вот, вам следует помочь ему понять, в каком он положении. Мы возьмем этого типа, но только без Ребуса, одержимого желанием отомстить. – Уоллес бросил взгляд на застывшее лицо Андерсона. – Мы не можем позволить себе суд Линча, – продолжал он. – По крайней мере в Эдинбурге. Как на это посмотрят туристы? – Вдруг на лице у него появилась холодная улыбка. Он перевел взгляд с Андерсона на Джилл, потом встал из-за стола. – Все это становится очень похоже на…

– …междоусобицу? – подсказала Джилл.

– Я хотел сказать – на кровосмешение. Из-за присутствующего здесь старшего инспектора Андерсона, его сына и Ребусовой жены, из-за вас с Ребусом, из-за Ребуса и этого типа, Рива, из-за Рива и Ребусовой дочери. Надеюсь, журналисты ничего не пронюхают. Вы обязаны позаботиться о том, чтобы этого не произошло, и обуздать любого, кто проявит прыть. Я понятно выражаюсь?

Джилл Темплер кивнула, с трудом подавив зевок.

– Отлично. – Супер кивком показал на Андерсона.- А сейчас позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы старший инспектор Андерсон благополучно добрался домой.

Уильям Андерсон, сидя на заднем сиденье машины, перебирал в уме осведомителей и друзей.

Двое-трое его знакомых наверняка кое-что знают о Специальном военно-воздушном полке. Безусловно, полностью замять такую историю, как дело Ребуса-Рива, невозможно, хотя его вполне могли изъять из архива. Тем не менее военным, скорее всего, что-то известно. Слухами земля полнится, особенно в таких местах, где меньше всего этого ожидаешь. Возможно, придется кое на кого надавить, кое-кого подмаслить, но он найдет ублюдка, даже если это будет последнее, что он успеет совершить в этой земной юдоли.

Или он будет тут как тут, когда это сделает Ребус.

Как Стивенс и надеялся, Ребус вышел из управления через черный ход. Полицейский, выглядевший вконец измученным, зашагал прочь, и Стивенс последовал за ним. Что произошло в управлении? Впрочем, не важно. Теперь, раз уж он увязался за Ребусом, ему наверняка удастся собрать материал, а материал этот сулит много интересного. Стивенс то и дело оглядывался, но, судя по всему, хвоста за Ребусом не было. То есть полицейского хвоста. Ему показалось странным, что Ребуса отпустили одного, – ведь действия человека, у которого похитили дочь, предсказать невозможно.

Стивенс рассчитывал увидеть развязку всей этой истории: он надеялся, что Ребус приведет его прямиком к главарям новой шайки наркодельцов. Не один брат, так другой.

Он как брат мне, а я – ему. Что же с ним стряслось? В глубине души Ребус знал, что привело Гордона на путь преступления. Их общее прошлое. Методы, какие к ним применяли. Посадить в камеру и сломить, а потом залечить раны. Правда, лечение, похоже, не увенчалось успехом. Оба они, каждый на свой лад, сломленные люди. Однако осознание этого факта не помешает ему оторвать Риву башку. Этому ничто не помешает. Но ублюдка надо было еще найти, а он понятия не имел, с чего начать поиски. Он чувствовал, как город смыкается вокруг него, наваливается на него всей тяжестью своей истории, не давая свободно вздохнуть. Инакомыслие, рационализм, просвещение – на этих трех духовных китах стоял и стоит поныне Эдинбург, и теперь эти магические формулы понадобятся и ему. Ему необходимо проявить самостоятельность мышления, но действовать практично и быстро, пустив в ход все свои познания и изобретательность, все доступные средства. Лишь бы природное чутье не подвело.

Через пять минут он понял, что за ним следят, и волосы у него на затылке встали дыбом. Это не обычный полицейский хвост, полиция лучше маскируется. Неужели это… Мог ли он подобраться так близко?… На автобусной остановке он встал и резко обернулся, будто бы проверяя, не идет ли автобус. Он увидел человека, юркнувшего в какой-то подъезд. Это не Гордон Рив. Это тот гнусный репортер.

Ребус прислушался к себе: дыхание выровнялось, пульс постепенно приходил в норму, но адреналин уже выделился в кровь, переполняя его желанием спастись, бежать куда глаза глядят, прочь от этого города, от преследователей, от темного облака страха, грозящего сию минуту поглотить его душу… Но тут из-за угла тяжело выполз автобус, и ребус вошел в него, так никуда и не убежав.

В заднее окошко он видел, как Стивенс, выскочив из подъезда, отчаянно пытается поймать такси. Ребус почти сразу забыл о репортере, у него и без того забот хватало. Он напряженно размышлял о том, как нее все-таки отыскать Рива. Правда, существовала возможность выждать. «К чему гоняться за Гордоном, – думал Ребус. – Ведь рано или поздно он сам меня отыщет». Но эта возможность почему-то пугала его больше всего.