Читать книгу "Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман - Егор Чекрыгин"

Дебил он и есть дебил. Он честный парень и не скрывает этого, ему нужно помочь, потому что иначе он пропадет. Так что благодаря честному имени удача всегда со мной… Это я к тому, что идет уже четвертый день после дуэли, а Эуотоосик до сих пор жив!

И я вам скажу больше. Поскольку из-за одного раненного оуоо, пусть он даже и младший брат нашего пусть и не Самого, но все же Большого Босса, движение целой орды никто останавливать не станет… А его штатный лекарь с загадочным и отчасти романтичным именем строго категорично заявил, что больной нетранспортабелен… Нам было велено встать отдельным лагерем в сторонке, дождаться выздоровления раненого героя, а там уж догонять все войско. А для солидности и на всякий случай, – с больным и врачом оставили одну оикия забритых для хозработ, шестерых коренных пехотинцев для охраны и парочку оуоо для общего руководства… Ах да, чуть в сторонке, отдельно от нас, поселился еще один оуоо из другого лагеря… Как я понял, чтобы проконтролировать состояние пациента на четвертый день. Так что сегодня утречком аж целая комиссия из нашего и ихнего эксперта убедилась, что Эуотоосик еще дышит и даже весьма бодро матерится при очередной перевязке. (… Все-таки эти исковерканные ребра сильно беспокоят и меня, и его.) Торжественно зафиксировав наличие признаков жизни у исследуемого объекта, один эксперт с немалой радостью, а второй с меланхоличной печалью отбыли докладывать результаты начальству. А я смекнул, что, в общем-то, пора бы уже и того!

В смысле делать ноги. Другого, более подходящего момента дождаться вряд ли получится. Большей автономности, чем сейчас, нам уже не дождаться. И даже более того, только сейчас я вместе с отрядом могу передвигаться относительно безопасно через раскинувшуюся на большое расстояние орду, не привлекая внимание и не таща за собой погоню.

…Может, я и дебил. Но коли выпадает удача, из рук ее не выпущу! Тут только главное помнить, на чем погорели ребята Сильвера… Вот именно, на излишней спешке. Поторопились дорваться до запасов хозяйского рома и сложили свои головы на никому не ведомом необитаемом острове Сокровищ… А как бы они следовали плану, и…. Короче, надо изловчиться и сделать так, чтобы первый этап побега мы прошли под чутким руководством самих аиотееков, от которых так старательно бежим.

– …Мне это очень не нравится, – сказал я Асииааку и молодому оуоо Кииваасу – официальным командирам нашей группы. – Рана плохо заживает. А оуоо Эуотоосик очень слаб. Спит почти целые дни напролет. (Еще бы он не спал, если я его ударными дозами успокоительного спаиваю.)

…Потому как, думаю, фэншуй тут говеный, пояснил я в ответ на их «Почему так?». В смысле, место тут очень плохое.

– Ведь излечение подобных ран, как всем известно, – начал я тоном завзятого лектора, – сильно от проистечения и сопряжения положительных и отрицательных гумморов в человеческом теле зависит. Коли чакра за чакру неправильно зашла, тут уж ни пенициллин, ни клизма с огуречным рассолом не помогут. Остается только панадол и фастум-гель внутривенно и за воротник.

…Командование чутко прислушивается к моим словам. Ни хрена не понимает, но это и нормально… Много ли пациент в современной мне Москве понимает в беседе двух докторов? Тут чем больше непонятных слов, тем больше доверие больных и родственников к словам медицинского светила.

…Там, внизу, – почтительно ткнул я пальцем в землю, решив перейти на доступный пониманию собеседников язык, – видать камень сплошной, ежели копать глубоко… Плохой камень, черный!.. Оуоо Эуотоосик все время на земле лежит, а камень из него силу вытягивает. Сами руку к земле приложите… Чуете, как холодом тянет? (Судя по всему, эти южные ребята с холодами-то особо не знакомы. Ясное дело, немудрено им почуять стужу, с которой подземный камень из них силу вытягивает.)… Вот и из него камень всю силу вытягивает. Только не через руку или пятки, а через все тело. Очень плохое место.

…Что делать? Хочу дозволения просить покамлать малость. Однако с Духами говорить надо. Потому как без этого никак нельзя с хорошим местом определиться… Что нужно?… Ну, коза нужна для жертвы и чтобы по кишкам погадать можно было, а все остальное у меня уже и так есть.

Разрешение мне было дано. Коза выдана. И камлание состоялось в ближайшую подходящую ночь и сопровождалось всяческими чудесами и выступлениями творческой молодежи. Я хорошенько укрепил свое тело и дух мясом несчастной козочки и изможденный обжорством лег спать и видеть пророческие сны. Удивительные, пришедшие во сне видения, расположение кишок и струйки вытекшей из горла жертвенного животного крови, однозначно говорили, что больного, для его скорейшего выздоровления, надо со всей возможной осторожностью, но и без малейшего промедления тащить на восток, пока не начнется гряда холмов и горы за ней. Там место повыше будет, и чародейский камень уже до больного не достанет… Откуда мне про холмы и горы знать?… Нет, не был я в этих краях… Просто духи так сказали!

– А у вас как там? – Ну в смысле, – оттуда вы пришли. Там чего, зимы не бывает?

…Я искренне и от всей души постарался сделать носилки как можно более удобными для перевозки больного. Но когда у тебя сломаны ребра, да еще и здоровенная рана в боку, то малейшая тряска отдается во всем теле микровзрывами боли. Эуотоосик, конечно, пытался не демонстрировать свои страдания, но нет-нет, а его лицо перекашивала мученическая гримаса… Потому чисто из человеколюбия и почти без всяких задних мыслей я попытался отвлечь его внимание развлекательно-познавательной беседой.

– Дожди. Идут. Часто, – ответил мне он, стараясь выплевывать слова в такт раскачивающейся походке забритых, на которых и была возложена миссия по переноске раненного.

– А снега, значит, нет? – исключительно для поддержания светского разговора о погоде переспросил я.

– Нет. – Может, от холода, а может, от раны, но Эуотоосика знобило и лихорадило. Так что отвечал он весьма односложно.

– А у нас его много бывает, – продолжил я, и закрыв глаза, с ностальгией припомнил родные края. – Иной раз аж по колено, а то и по пояс проваливаешься. Это в городах. А за городом – и выше крыш домов наметает… А холод такой, что плюнешь, а на землю уже ледышка падает! (Это я, конечно, приврал малость, сам-то я больше привык к московским слякотным зимам, но понты, как известно, – дороже денег.)

– Как же вы там живете-то? – Кажется, мне удалось наконец-то разбудить в раненном страдальце пытливого естествоиспытателя и ученого. Несмотря на слабость и мучения от тряски, в глазах его зажглась искорка истинного интереса.

– Одеваем много одежды и в избах огонь постоянно жжем, в печах… Это такие… ну тоже навроде дома, только для огня. Мы из глины специальные такие… ну вроде камешков делаем. Только… (я изобразил руками кирпич). Обжигаем их на манер горшков. А потом из них уже такие, вроде домиков внутри дома делаем… И трубы на крышу, чтобы дым уводить. Стенки печей от огня внутри нагреваются, и тепло долго держат… Так и зимуем.

Видать, изложенные мной сведения показались настолько фантастичными, что Эуотоосик наконец-то сумел отвлечься от телесных ощущений и начал подробно расспрашивать об устройстве домов и печей Великой Окраины… Видать, заранее прикидывал обстановку и условия проживания в своих будущих владениях.