Читать книгу "Локки 2. Потомок бога - Евгений Валерьевич Решетов"

в империю он уже не вернётся.

— Превосходно, — повеселел я, глянув на жирных голубей, воркующих около клумб с цветами. — Меня такой исход устраивает.

— Возможно, вам ещё будет интересно услышать, что жена Козлова подала на развод и именно меня выбрала тем, кто примется отстаивать её права. С большой долей вероятности я обдеру капитана как липку.

— Так ему и надо, — проговорил я, мимолётом подумав, что взяточник наверняка сломал жизнь не одному человеку.

— Тогда всего вам хорошего. Если у вас будут ещё какие-то вопросы, звоните, не стесняйтесь.

— Благодарю, до свидания, — сказал я и сбросил вызов.

Передо мной уже высилось опрятное, чистенькое здание общежития «элиты». Оно действительно напоминало отель, сделанный из старинного особняка, украшенного лепниной и статуями.

Мне не составило труда быстро переодеться и добраться до арены. Там в одиночестве на трибуне восседал Рафаэль Игоревич Шилов. Его длинные тёмные волосы лениво трепал ветерок. А шальные карие глаза тренера наблюдали за бывшей женой. Она в другой части арены тренировала пяток девушек.

— О, вот и сам Громов, — заметил он меня и выдал ироничную белозубую улыбку. — А я тут сижу и думаю: явится ли наша знаменитость или я напрасно прожду?

— Решил удивить вас и пришёл, — усмехнулся я и присел на соседнее кресло.

— Покорнейше благодарю, — насмешливо бросил тренер. — А чего ты уселся? Кто тебе разрешал? Три круга вокруг арены не хочешь сперва навернуть? Понимаю, что не хочешь, но давай-ка пробегись.

— Рафаэль Игоревич, у меня такое ощущение, что вы мне завидуете.

— Пфф, вот ещё. Нет, просто кто-то должен напоминать тебе, что нужно тренироваться, а не нос задирать.

— Дык я его не задираю.

— Меня тешит мысль, что это из-за моего благотворного влияния, — приподнято проговорил смертный, почесал загорелую щеку и снова глянув на бывшую жену.

— А почему вы развелись? — прямо спросил я, почувствовав укол любопытства.

— Да она однажды в Пустоши пропала без вести, а потом вернулась. А у меня, ясен пень, уже другая женщина. Я же не мог столько времени быть один.

— И как долго ваша бывшая жена числилась пропавшей? — поинтересовался я, почуяв подвох.

— Три дня, — печально вздохнул Шилов и следом напомнил: — Ты беги, беги. А то за каждые десять минут простоя ты получаешь дополнительный круг. Их у тебя уже не три, а пять.

Я вскочил с кресла и помчался по песку арены, тихонько посмеиваясь.

От автора: Дамы и господа, временно переходим на выкладку по системе 3/1, где три дня идет выкладка по одной главе, а потом выходной. Затем снова 3/1.

Глава 17

Тренировка прошла плодотворно, хотя и без всяких изысков. Шилов учил меня приёмам, которые он считал хитрыми, но мне они уже давно были известны. Однако я делал вид, что восхищен мастерством Шилова. А тот самодовольно улыбался, как кот, тайком обожравшийся хозяйской сметаной.

Впрочем, это не помешало ему поделиться со мной сведениями о графе Рыльском.

— А ты времени зря не теряешь. Только понедельник наступил, а у тебя уже новая дуэль, — искренне удивился тренер, когда я ему всё рассказал. — Да ещё с Рыльским. Он очень опасный противник. Такой же, как и ты, впереди него всё цветёт, а позади горит. Рыльского с детства тренируют отменные наставники: герои битв, блестящие дуэлянты и знаменитые теоретики магии. Отец Рыльского — сторонник жёсткого воспитания, когда обучение магии становится смыслом жизни.

— Я понял ваш посыл. Придётся попотеть. Думаю, наш бой продлится аж пару минут.

Шилов криво усмехнулся и вздохнул:

— Громов, самоуверенность тебя когда-нибудь погубит. Что ж, слушай, какие атрибуты у твоего противника…

Он перечислил их, назвав уровни. Для смертного юнца граф и вправду был грозным соперником. Одним из сильнейших в академии.

Отлично. А то мне уже надоели противники-слабаки. Их будто по соцпрограмме выдавали.

Естественно, о грядущей дуэли довольно быстро узнали все кадеты. Народ начал делать ставки. И я, конечно, отправил Лисова поставить на меня.

К вечеру, наверное, уже половина азартных кадетов и преподавателей сделали свои ставки. Причём, как сообщил мне хитромордый Лисов, коэффициент на мою победу был примерно таким же, как и на триумф графа Рыльского. Меня сей факт огорчил. Я-то думал, что уже обрёл репутацию грозного дуэлянта, а оказалось, что нет. Ну, придётся ещё чуть-чуть постараться.

К назначенному времени трибуны арены уже гудели, под завязку забитые людьми. Тут были представители всех категорий кадетов и даже преподаватели.

— Надо было организовать продажу билетов, — сказал я барону Лисову.

Он вместе со мной ступил на песок арены, освещённой мощными прожекторами. Вечерняя прохлада забиралась под мою футболку, а в глаза пытались пробраться вездесущие мелкие мошки.

— Ага, — вздохнул барон, попутно глянув на графа Рыльского.

Тот уже разминался в центре арены. А рядом с ним переговаривались пять преподавателей. Среди них оказались Шилов и его бывшая жена.

Я двинулся к противнику, едва не оглохнув от рёва сотен глоток. Кадеты из общежития «мяса» таким образом поприветствовали меня. Акустическая волна чуть не развалила стены арены.

Некоторые девушки похлопали мне. А вот «элита» и «середнячки» никак не выказали своего восторга.

— Рыльского встретили более прохладно, — заметил барон, поглядывая на кислую физиономию моего противника.

Тот посмотрел на «мясо» и выдохнул всего одно слово. Я не расслышал его, но по движению губ догадался, что граф обозвал кадетов плебеями.

Рыльского явно разозлило то, что зрители активнее поддерживают меня, а не его.

А я ещё и помахал сектору, где кричали и топали ногами кадеты из «мяса». Они ещё громче завопили, словно я уже обоссал графа, высокомерно задравшего нос.

Шилов приветственно кивнул мне и помахал зрителям руками, дабы те успокоились. Они перестали вопить и постепенно установилась практически полная тишина.

Рафаэль Игоревич громко предложил нам с Рыльским примириться. Но тот, даже не дослушав тренера, холодно проговорил:

— О примирении не может быть и речи.

— Согласен! — проронил я, глядя на исцелённую руку графа. — Рыльский хотел похитить мой эклер. И я за это сломал ему всего два пальца. По мне, так слишком мягкая кара. Да, господа и дамы⁈

Окончание моей фразы адресовалось зрителям. И «мясо» не подвело меня. Кадеты с гоготом закричали, что за такое надо голову рубить до самых пяток.

Рыльский захрипел от злости, но сдержался.