Читать книгу "Зимнее солнце - Влада Ольховская"

были заданы неверно, – продолжила Таиса. – Я действовала, исходя из нынешней ситуации: меня бросил в лесу один дегенерат, который сам по себе не был для меня угрозой.

– Этого ты знать не могла.

– Ой, молчи, пока не придушила! Если бы я оказалась на месте Даши, поведение было бы другим, угрозы было бы как минимум две – мороз и тот, кто за мной охотится. С морозом не договоришься, пришлось бы по большей части двигаться, но именно этого и ожидал бы убийца – что я побегу от него. Я же стала бы искать способ бежать ему навстречу.

Вот теперь она удивила Матвея настолько, что он даже не смог этого скрыть.

– Зачем? Он бы убил тебя!

– Ну не прямо на него! Мне нужно было бы каким-то образом обогнуть его, затаиться, ожидая, пока он пройдет мимо. Тут есть где спрятаться, убийца вряд ли ожидает такого. И если бы я не умерла от обморожения, я могла бы бежать к той точке, с которой началось преследование.

– Почему именно туда?

– В подобной ситуации всего два безопасных пути: к людям или туда. Но к людям он бы меня не пустил, это ожидаемо. Так ведь сам он не на парашюте спустился! Он как-то добрался до этой части леса. В точке начала должен быть транспорт и, если очень повезет, запасная одежда. Может, я бы даже нашла свою одежду, он же преследовал меня, а не избавлялся от моих вещей! Понятно, что везде идет поправка на ситуацию. Но я бы действовала с четким пониманием своей цели, а не просто каталась по ледяному склону! Знаешь, как я все это вижу? Тебя задело то, что твой наставник проигнорировал твое мнение, вот ты и решил отыграться на мне. Не выйдет! Я никуда не уйду, ты просто усложнил всем нам совместную работу.

Матвей только фыркнул, он не стал доказывать, что она все не так поняла – но не стал и извиняться. Таиса не ожидала от него такого, несложно было определить, что он одиночка. Она просто отметила для себя, что доверять ему не стоит.

В деревне она покинула машину, так и не сказав ни слова. Зашла в кафе в надежде пересечься там с Гариком, но он и Елена пока не вернулись. За прилавком хозяйничал муж Елены, Андрей, он был мил и приветлив, однако после событий сегодняшнего дня Таисе становилось не по себе от общения с этим гигантом – в памяти снова появлялся темный силуэт на краю ямы. Андрей и Матвей были чем-то похожи, это и объясняло инстинктивную неприязнь к нему. Таису сейчас даже мелкий Григорий Серенко так не раздражал! Впрочем, домовладелец пока затаился, он больше не строил из себя альфа-самца, хоть об этом можно было не переживать.

Таиса направилась в свой временный дом, сразу забралась под душ. Хотелось наконец изгнать из себя этот проклятый холод, который, скорее всего, был лишь одним из обличий страха… Получалось паршиво: вода в доме нагревалась бойлером, а это означало слабый напор и не самую высокую температуру. Таиса с удовольствием бы простояла под раскаленным потоком не меньше часа, однако минут через двадцать вода стала совсем холодной, пришлось выбираться. Пожалуй, нужно было поплакать, чтобы выпустить стресс, но плакать почему-то не хотелось.

Она собиралась позвонить Гарику, чтобы узнать, все ли у него в порядке, когда пришло текстовое сообщение от Форсова. Ее новоявленный наставник наконец решил проявить себя и требовал видеочата. Отказываться Таиса не стала – ее положение все еще было нестабильным, и плохое настроение вряд ли могло служить оправданием для лени.

Сегодня Форсов выглядел куда лучше, чем прежде: видимо, лекарства и покой помогали. А может, он и сам не осознавал, насколько ему полезно оказаться вдали от своих учеников. Он снова изображал доброго улыбчивого дядюшку, хотя Таиса знала его достаточно хорошо, чтобы определить: это всего лишь маска.

– Таечка, дорогая моя, как дела? Как все проходит?

– Здравствуйте, Николай Сергеевич. Вы не тот человек, который будет тратить свое время на простое «как дела». И звонок совпал очень уж удачно… Он ведь рассказал вам, да?

Форсов, к его чести, настаивать на продолжении бодрой клоунады не стал, он мигом посерьезнел.

– Да, Матвей упомянул, что сегодня произошел некий… инцидент.

– Надеюсь, во всех деталях упомянул? Потому что я не хотела бы возвращаться к этому «инциденту» без возможности отрезать Матвею ногу. А поскольку такой возможности у меня нет, говорить тут особо не о чем.

– Пусть так, но кое-что я бы хотел отметить… Я понимаю, чем руководствовался Матвей, потому что хорошо его знаю. Но я не согласен с выбранным им методом и выводами. Дело в том, что Матвей – человек с непростой историей…

– Я знаю, – прервала Таиса. – Простите, невежливо получилось, но я не готова обсуждать его безусловно грустную биографию. Мне уже Гарик намекал, что там было нечто страшное, и я согласна поверить и посочувствовать. Но, что бы ни случилось с ним в прошлом, это не дает ему права поступать так со мной в настоящем. Я вообще не имею отношения к его проблемам, нечего на мне свои комплексы вымещать!

– Я его не оправдываю, просто понимаю, почему он ведет себя так, а не иначе. Это примерно то же самое, что знать повадки дикого зверя. Впрочем, оставим эту тему. Мне важно другое: я вижу, что ты настроена серьезно, и хотел напомнить, что твой наставник я, а не Матвей, и только я могу оценивать твои успехи.

– К сожалению, нечего тут оценивать. Иногда мне кажется, что мы слишком зациклились на Даше… Может, лучше было бы отойти от ее личности и больше внимания уделить тому лесу?

– Нет, судя по отчету Матвея, вы все делаете правильно, – указал Форсов. – И, хотя вы продвигаетесь вперед не так быстро, как хотелось бы, прогресс все равно есть, это главное. Что такое профайлинг? Это составление портрета убийцы на основе четко обозначенных характеристик, а не гадания на кофейной гуще. И профиль всегда начинается с жертвы.

– Это я уже поняла, – вздохнула Таиса. – Я не отрицаю, что личность Даши задает какие-то правила игры… Но раз у нас нет четких подозреваемых, можно уже перейти к пункту номер два? Может, он даст больше подсказок?

– В этот раз не получится. У вас просто нет пункта номер два, – невозмутимо отозвался Форсов.

Такого Таиса не ожидала, она нахмурилась, прикидывая, как можно понять его слова. Но значение было всего одно, ясности оно не добавляло, пришлось задавать вопрос:

– Почему?

– Потому