Читать книгу "Настоящий Американец 4 - Аристарх Риддер"

и прямо сейчас в Лос-Анджелесе работает целая команда сценаристов, которая напишет нам сценарий.

— Ты решил сыграть на опережение и начал разработку проекта до того, как всё будет утверждено? — закурив свои счастливые сигареты, спросил я.

— Фрэнк, — за Дино ответил президент компании Парамаунт, — это скорее была моя инициатива. И за работу сценаристов тоже платит моя кинокомпания. Как Дино верно заметил, «Гран-При» приносит слишком много денег, чтобы медлить. Как только у нас будет хотя бы черновой вариант сценария, хотя бы сто-сто двадцать страниц мы готовы запускать препродакшн.

Я смотрел на Барни Балабана и отчего-то думал о его происхождении, он был бессарабским евреем, то есть теоретически мог говорить по-русски. Стряхнув лишние сейчас мысли, я начал думать о деле.

Сейчас весь Голливуд как одержимый снимает пеплумы, которые стоят на порядок больше чем «Гран-При», а денег приносят меньше. Парамаунт не исключение, у них готовятся к выходу на большие экраны «Десять заповедей» с космическим по сравнению с Гран-При бюджетом в тринадцать с половиной миллионов долларов. И наверняка доходы будут намного ниже.

Вот они и вцепились в гарантированный хит, который принесет очень много денег.

— Вы правы, мистер Балабан. Ваша инициатива отвечает нашим общим интересам. Только я, как совладелец прав на франшизу не собираюсь отдавать кому бы то ни было куски моего пирога. Мне не нужны лишние рты. Понимаешь?

— Очень многие хотят участвовать в финансировании фильма, — заметил президент компании Парамаунт. — Мы не можем отказать всем. Так не делается. Фрэнк, в Голливуде так устроено, что каждый участник рынка получает свой кусок пирога, раз уж ты применил эту аналогию. Мы не можем их послать, иначе уже нас не возьмут в свои проекты.

— Мне нет нужды идти в чужие проекты, у меня свои есть, и они намного перспективнее всего, что сейчас можно найти в Голливуде. Поэтому я настаиваю, что финансирование съемок и рекламную кампанию должны взять на себя только мы с Дино. — Де Лаурентис мне как ни крути был нужен. Он занимается организацией процесса съемок и выполняет другие важные продюсерские обязанности. — Парамаунт как прокатчику в любом случае достанется солидный куш в четверть от прибыли, а риска, считай, никакого, — закончил я.

Барни едва не подавился от моей наглости. Но он все же справился с собой, не дал эмоциям выйти. А дело было в моем самоуверенном заявлении о новых фильмах.

— А можно узнать, о каких проектах ты говоришь? — ожидаемо спросил он.

Сидящий рядом Дино тоже сгорал от нетерпения это узнать.

Выбив из пачки очередной Лаки Страйк, чтобы помучить слушателей, надо будет кстати полностью выкупить акции American Tobacco или как минимум стать мажоритарным акционером, я ответил:

— Я выкупил права на экранизацию четырех романов Яна Флеминга об английском специальном агенте. Серия фильмов о нем может принести миллиард долларов.

В зале для совещаний установилась тишина. Дино забыл о сигаре, и пепел от нее сыпался на очень дорогой ковер под ногами.

— Ты не можешь этого знать наверняка, — наконец, нашелся президент Парамаунт.

— Вы можете заработать часть от этого миллиарда если продолжите сотрудничать со мной, — вместо аргументов заявил я. Это было сильно, я видел, что Барни потек от желания прикоснуться к обещанному богатству. Именно в это время я поставил ультиматум. — Но если откажетесь, то я пойду в MGM или к любому другому голливудскому мэйджору.

И вот теперь президент Парамаунт взорвался.

— Ты слишком много о себе возомнил! Моя компания будет участвовать в финансировании сиквела, и соответственно в получении части прибыли после вычета доли прокатчика. А если продолжишь мне угрожать, то я, клянусь Богом, сделаю так, что никто в Голливуде не будет с тобой работать.

Я рассмеялся ему в лицо. Но сейчас не время отдавать должное чужим сединам. Мы не в игрушки играем, а делим будущие прибыли в десятки миллионов долларов.

— А ведь я тоже могу поклясться Богом, стереть Парамаунт в порошок или, например, ее выкупить. Сколько там стоит ваша компания? Можете не отвечать, ваши акции весь прошлый год падали и только из-за «Гран-При» они сейчас растут. А новости, что сиквел будете снимать не вы вновь по ним ударят. И вот я уже выкупаю компанию в потрохами. Вы уж поверьте, мистер Балабан, Bank of America выдаст мне под это дело лоан под очень вкусный процент. А если вдруг мне откажут, то я просто куплю независимую киностудию, залью её деньгами и сам сниму фильм. А потом еще и куплю сеть кинотеатров. В любом случае вы окажетесь в заднице, а я сорву большой куш.

— Фрэнк, Барни, — поспешил встрять в разгоревшуюся перепалку де Лаурентис, — давайте не будем горячиться. Это никому из нас троих не нужно. Уверен, мы способны обо всём договорится.

— Возможно, но мне нужен перерыв, — раздраженно проговорил президент Парамаунт, вставая с кресла.

— Фрэнк, — попенял мне интонацией Дино, когда мы, проводив до лифта Барни Балабана, зашли в мой кабинет и налили себе выпивку. — В Голливуде существует определенные правила игры, которые нарушать никому нельзя. И тебе в том числе, — попытался продавить он меня взглядом. — На фильмах нужно давать заработать, а не только грести под себя, иначе тебя просто вычеркнут из этого бизнеса.

— Меня не так-то просто откуда-то вычеркнуть, — я залпом выпил виски. Для меня эти переговоры тоже прошли нелегко. Но мне нужно было себя поставить, а то так и останусь лишь тем парнем, который дает деньги.

— Молодость она, конечно, не терпит компромиссов, но все же надо быть более договороспособным.

Я пожал плечами, был уверен, что Барни Барабан завтра будет сговорчивее, но и мне, скорее всего, придется кое в чем уступить. Оно всегда так бывает.

***

Ближнее подмосковье. Дача Вячеслава Михайловича Молотова.

— Значит Никита всё-таки решил зачитывать свой доклад? — спросил хозяин кабинета у собравшихся, которых здесь было несколько человек. Помимо самого Молотова в уже насквозь прокуренном помещении находились Маленков, Каганович и Ворошилов. Люди, которые долгое время считались ближайшими сподвижниками Сталина и которым деятельность Хрущёва начинала становится поперек горла.

— Разумеется, это же в первую очередь в его интересах, — усмехнулся Каганович. — Роль разоблачителя намного выгоднее роли пособника Сталина. Вот и торопится обелиться.

— И что будем делать, товарищи? — в отличии от остальных, которые критиковали доклад едва только ознакомились с его содержимым Климент Ефремович занимал поначалу скорее нейтральную позицию. Тройка “заговорщиков” сманила его на свою сторону буквально в последний момент и это стало их большой удачей.

Именно Ворошилов, будучи председателем Верховного Совета СССР, считался формальным руководителем Советского Союза. В западных