Читать книгу "Да, орки мы! - Геннадий Борчанинов"

противника.

Там, в тылу, виднелись шлемы с высокими серебряными гребнями, и я предположил, что это должны быть офицеры. В темноте попасть будет не так просто, но мы попробуем взять плотностью огня.

Я лично сражался в первом ряду, обрушивая палицу на бородатые морды, и обсидиановые лезвия сбривали их вместе с каменной гномьей кожей. Карлики закрывались ростовыми щитами, пытались теснить нас, и будь они хоть чуточку сравнимы с нами по габаритам, то нас давно бы уже размололи в щепки. Острые топорики и кирки били по ногам, вспарывали животы самым неудачливым, увечили самых нерасторопных, но заставить нас отступить уже не могли.

— Го-о-о-о-об! — послышался писклявый истошный крик откуда-то из темноты.

Метательные копья расчертили темноту, банда гоблинов зашла гномам во фланг и обрушила на них целый дождь из дротиков, так что гномам пришлось спешно разворачиваться, чтобы укрыться своими щитами.

— В атаку! — проревел я, пользуясь открывшейся возможностью.

Орки заорали в едином порыве, бросаясь на растянувшихся бородачей. Камень дробил плоть, сминал доспехи, острые грани кремня и обсидиана взрезали толстую кожу, чёрная в свете костров кровь лилась рекой. Пахло железом и смертью.

Я размахивал палицей, раскидывая набегающих карликов в стороны, словно сказочный богатырь. Раз махнёт — улочка, отмахнётся — переулочек. Я не чувствовал усталости, только кровавую ярость, пылающую в моих жилах. Сейчас я им покажу мать Кузьмы, я им устрою, идите все сюда, решили на нас лезть, жлобы вонючие…

Гномские командиры выкрикнули несколько каких-то каркающих команд, и их воины начали спешно отходить, сохраняя боевой порядок.

— Стой! Становись! — рыкнул я, с трудом удерживая себя от того, чтобы не броситься следом за отступающими бородачами. — Гоблины, назад!

Мои воины спешно занимали свои места, новички отходили назад вместе с гоблинами, убитых и раненых оттаскивали с поля боя, пользуясь небольшой передышкой. Женщины принесли нормальное оружие тем, кто был вынужден сражаться подручными средствами, вместе с шаманами тут же занялись ранеными.

Строй гномов отошёл на самую границу темноты, поблескивая доспехами на границе видимости, раздвинулся вдруг и из него вышел широкоплечий, почти квадратный гном в шлеме с золотым плюмажем. Из-под его шлема сверкали злые глаза, в руках он держал здоровенную секиру, больше подходящую статуе какого-нибудь мифического героя. Секира тускло светилась сама по себе, каким-то бледно-голубым сиянием, и что-то мне подсказывало, что под её удар лучше не попадать. Белая тонкая кольчуга струилась на его плечах искрящимися переливами. Ну а я так и стоял в одной набедренной повязке, перекидывая в руках самодельный пернач.

— Наагардеш! Леглег тамях чебулхъуси! — прокаркал гном. Я не понял ни слова, но по его виду и интонации было очевидно, что он вызывает меня на поединок.

Не удалось взять деревню нахрапом, пытается изыскать другие пути. Понял, что в открытом и честном бою ему не победить, а даже если ему удастся одержать победу, то у этой победы будет очень горький привкус. Мы сражаемся за родную землю, отчаянно и стойко, и не уступим ни пяди.

— Глядите в оба, эти мерзавцы могут попытаться зайти с другой стороны, — тихо произнёс я, и мой приказ облетел всю деревню от орка к орку шелестящим шёпотом.

Гном тряхнул секирой, сплюнул себе под ноги.

— Унарчи низамагардеш! — выкрикнул он, и со стороны гномьего строя послышались хриплые смешки.

— Пристрелите его, — приказал я.

Арбалетная тетива щёлкнула, болт прошуршал в воздухе, ударил гнома прямо в шлем, дезориентируя и заставляя пошатнуться. Гномья каска выдержала, но импульс всё равно получился неслабый, и он едва не упал, каким-то чудом оставшись на ногах. Низкий центр тяжести помог, не иначе.

— Чевхъес! — мотая башкой, каркнул он. — Гякар гурдняг!

Строй гномов ударил обухами топоров по щитам, звук получился такой, будто в горах начался камнепад.

— Стреляйте ещё! — приказал я.

Сразу несколько болтов отправились в недолгий полёт, пара штук просвистели мимо, несколько ткнулись в кольчугу и отлетели, не причинив никакого вреда. Клятое гномское колдунство. Значит, придётся действовать по старинке. Сильно и больно стукать врага по черепу.

Я перехватил палицу поудобнее, выдвинулся вперёд, намереваясь одним ударом добить гнома, пока тот не пришёл в себя, размахнулся посильнее. Три шага к нему, на третьем удар, которому позавидовал бы сам Тайгер Вудс, план простой и красивый. Уж моей-то палицей наверняка получится сбить с этой квадратной башки шлем и выбить оттуда все мозги, если они там, конечно, имеются.

Злобные глазки карлика сверкнули из-под шлема как раз в тот момент, когда я занёс над ним свой пернач, гном вскинул секиру размашистым движением, оба оружия столкнулись с мелодичным звоном, а в ладони мне отдало гулкой упругой вибрацией. Он что, притворялся, хитрая морда?

Я отбил его секиру вверх, пнул его ногой изо всей силы, и на этот раз гном не устоял, покатился назад, как опрокинутая бочка.

— Валите их! В атаку! — проревел я, бросаясь следом за катящимся вниз по склону ублюдком.

Глава 44

— Ур-ра! — слитный боевой клич прогремел над склонами гор, будто гром среди ясного неба.

Самые опытные из моих воинов начали наступать строем, острые копья сверкали во мраке. Следом шла лёгкая пехота и пращники, осыпающие коротышек снарядами, которые градом стучали по их щитам, заставляя закрываться и лишая их нормального обзора.

Я же пытался достать гнома в золотом шлеме ударом могучей палицы. Тот перекатывался и уклонялся, не успевая встать и размахнуться своей секирой, а я обрушивал всё новые и новые удары, чтобы просто не дать ему времени. Если он соберется с силами и всё-таки рубанёт секирой, может не поздоровиться уже мне. Но гном спешно укатывался к своим сородичам, и я рисковал оказаться в гуще гномьего строя, если не прекращу это преследование, поэтому я остановился.

— Я сделаю из твоего черепа кубок! — прорычал я.

Гномы прокаркали что-то в ответ, скорее всего, тоже какие-нибудь незамысловатые оскорбления, впустили своего командира за строй, в брешь тут же влетело несколько арбалетных болтов, но нападать гномы не смели, стояли в стене щитов, поблескивая из-под шлемов злыми жгучими взглядами. Позади меня приближалась орда. Я видел, как бородачи колеблются, и одна мощная атака заставит их дрогнуть.

— Хурр! Хурр! — карлики вновь начали стучать топорами по собственным щитам, видимо, надеясь нас испугать и внушить себе немного смелости.

Я вскинул палицу над головой.

— Бей! Убивай! — крикнул я, и подошедший строй впустил меня в свои ряды, словно морская волна, подхватывающая отдельную капельку.

Мы ринулись вперёд, на проклятых коротышек, осмелившихся испортить нам праздник. Снова зазвенел металл, воздух наполнился криками раненых, разъярёнными воплями и стойким запахом железа. Я орудовал своим перначом чисто механически, как мясник, раз за разом опуская его на очередной гномий шлем, проминая металл и ломая кости. Мои соседи по строю, с которыми я шёл плечом к плечу, Улдук и ещё какой-то орк из новеньких, имени которого я не мог вспомнить, били копьями по уязвимым местам, то и дело насаживая какого-нибудь бородача, как жука на булавку.

Не знаю, сколько так продолжалось, но я начал чувствовать, как устаёт рука, а пернач, полностью покрытый чужой кровью, становится всё тяжелее. И в один прекрасный момент я понял, что передо мной больше нет ни одного гнома, которого можно постукать. Я видел только, как последние из них убегают в темноту, бросая тяжёлые щиты, и многие из орков хотели броситься за ними в погоню.

Я остановился, в последний раз вскинул палицу и издал оглушительный рык, в который вложил всю свою злобу и ненависть и от которого кровь застывала в жилах даже у самых бесстрашных.

— Это! Победа! — проревел я.

Орки отозвались воинственным кличем, и я окинул своё поле битвы свирепым взглядом. Потерь оказалось больше, чем я ожидал, а ранены были почти все, даже я с удивлением обнаружил на себе несколько порезов, которых в горячке боя попросту не заметил. Но теперь, когда адреналиновая волна схлынула, ощущения пришли в полной мере. Поганые карлики. Изобрету хлор и закачаю в их поганые пещеры.

Ладно хоть мы не пустили их в деревню и гномы не сумели ничего поджечь или разрушить. Хотя и без этого хватало неприятностей. Праздник окончился кровавой баней, и все запомнят именно это. Победа есть победа, конечно, но я-то знал,