Читать книгу "Старшая сестра - Надежда Степановна Толмачева"

Галинке… Я читала в это время… Мама не думала, что я наблюдаю за ней… Если бы ты видела, Лиза, как она смотрела на Галинку! — ласково-ласково, лицо будто светилось! Мне кажется, она нас с тобой так не любила, как ее! Ты очень обидела маму, Лиза. Ты же знаешь, она привыкла, чтобы ее слушались, советовались с ней, а ты даже не сказала вовремя. И вообще она боится за твое будущее.

— Но, Иринушка… все… произошло неожиданно… Тебе не понять.

Иринка с жалостью взглянула на сестру, погладила ее по волосам, отвела прядь волос за ухо. Порозовевшее маленькое ухо сестры показалось Иринке таким детским, что она невольно воскликнула тоном старшей:

— Ты — как напроказивший ребенок! Натворила дел и сама не понимаешь…

— Ой, Ирина, оставь свои умные речи! Уж если ты после первого курса говоришь, как наставница, что будет после пятого?.. Смотри, сама не оступись…

Иринка сверкнула глазами, вскинула голову:

— Не оступлюсь! Уж я-то разберусь в своей любви… А, если случится со мной что, раскаиваться не буду!

Лиза встревоженно посмотрела на сестру:

— По-твоему, я раскаиваюсь?

— А разве нет… Лиза?

— Я люблю Галинку… Я рада…

— Еще бы ты ее не любила!.. Но рада ли ты другому? Почему, Лиза, родная, — Ирина схватила Лизины руки, — ты об Аркадии так… ну, как тебе сказать, так невыразительно говоришь, без души словно?

Лиза отстранила Ирину.

— Я не умею… И вообще не отличаюсь красноречием.

— Нет, здесь не то! — Иринка отошла от Лизы и неожиданно вся засияла: — Лиза, если я буду любить… — девушка широко раскинула руки, словно подавшись к кому-то навстречу, — это будут видеть все! А о человеке, которого я любить буду, как хорошо я сумею рассказать о нем! И если я любить буду…

— Ты уже любишь, Ирина, — тихо сказала Лиза.

Иринка в ответ только рассмеялась.

Но вот Лиза опять помрачнела:

— Мама, такая умная, и не может понять, как тяжело мне, как сиротливо нам сейчас с Галинкой?

Иринка снова подошла к сестре.

— Лизушка, мама мне однажды сказала: «Чувствую сердцем, не так у Лизы все получилось…» Ты понимаешь, она в счастье твоем сомневается. И ей досадно за тебя.

— Неправда! Я не обижаюсь на свою жизнь… Аркадий мне дорог… Но как мне быть?

Лиза облокотилась на спинку стула, и рыдания, которые с таким трудом сдерживала до сих пор, вырвались из самой глубины груди ее, сотрясая хрупкие плечи. И когда в дом вошла Анна Федотовна, она увидела эти вздрагивающие плечи и светлую косу дочери, почти достающую до пола.

Седая, гладко причесанная, с холодноватым красивым лицом, она подошла к дочери, положила на ее голову обе руки, с вздувшимися жилками, с простым золотым кольцом на безымянном пальце.

— Нечего слезы лить. Поздно…

Лиза подняла мокрое лицо. На миг уловила затаенную теплоту и боль в серых материнских глазах. Чувство большой вины, страстное желание обрести вновь прежнюю материнскую любовь охватило Лизу. Она соскользнула со стула.

— Мама! — Лиза обняла материнские колени. — Прости меня, мама!

Мать нагнулась над дочерью, осторожно отняла ее руки от своих колен.

— Встань! — приказала мать. — Ни перед кем так не надо… Я запрещаю тебе! Человек должен быть гордым… Не забывай про это, дочь. Ну, иди ко мне.

3

Был августовский вечер. Красными тенями ложился закат на железную крышу клуба. Желтели в аллеях клубного скверика песчаные дорожки. Сквер уже после войны заложили комсомольцы торфопредприятия.

Сестры Дружинины сидели на скамейке.

— Иринка! — сказала Лиза. — Я смотрю на сквер, и он мне кажется таким молодым, задорным… ну, комсомольским. Нет, ты посмотри повнимательнее.

Иринка посмотрела на заросли низкорослого дикого смородинника, из которого на равном расстоянии то там, то тут торчали молодые задорные топольки с вихрастыми кронами. Перед самым клубом — гипсовая фигура Ленина, задумавшегося над книгой. Двумя шеренгами к клубу подступали елочки.

— Вот видишь, около старой березы, совсем близко к ней, — Иринка, приподнявшись со скамейки, указала на елку, чуть выдвинувшуюся из шеренги, — моя!

— Вижу! — засмеялась Лиза.

— Ты чего?

— Сразу видно, что твоя. Недисциплинированная. Выбежала из шеренги.

— Да нет, она просто очень пышная елка, ну и топорщится туда-сюда.

— Так я же и говорю, что на тебя похожа. И, наверное, самая колючая.

— Наверное, — засмеялась и Иринка. Она была рада, что старшая сестра сегодня в хорошем настроении.

Но Лиза, посмотрев, что у входа в клуб все еще мало народу, озабоченно сказала:

— Может быть, Ирина, пойдем домой. Опаздывают с началом. Задержимся…

Лиза беспокоилась о дочке. Приходя с работы, она старалась сразу освобождать Анну Федотовну от Галки и поэтому почти все вечера сидела дома. Но сегодня Иринка решила вытащить сестру в кино.

— Сеанс начнется вовремя, а с твоей Галкой ничего не случится. А потом… разве ты не слышала, как наша строгая мама сказала мне: «Опять собираешься в кино одна? Идите вместе с сестрой…» Ясно? — Иринка прижалась к Лизе и, смеясь, шепнула: — Не любит мама Якова. Ну всякими путями оберегает меня от него.

— Убережешь нас… Но, знаешь, ты все-таки не торопись.

— А я и не собираюсь торопиться, — дернула плечами Ирина. — Вот увидишь. — Она стала внимательно смотреть на входящих в парк, незаметно вздохнула.

— Якова ждешь? — спросила Лиза.

— Как бы не так! — Иринка презрительно опустила уголки пухлых губ.

Лиза скрыла улыбку. Помолчали.

— Слушай, Лиза, ты любишь… охоту? — Иринка заглянула в Лизины глаза.

— Я? Охоту? — Лиза растерянно посмотрела на сестру. — А почему ты об этом спрашиваешь?

— Да просто так. Вздумалось и спросила. — Иринка покусала губы, от чего они стали еще более яркими. — По-моему, вообще страшно глупо — охотиться. А еще охоту спортом называют… Засесть где-нибудь в камыши… Одному… и сиди, как дурак, неизвестно сколько. Представляю, какая идиотская физиономия в этот момент у охотника!

— Понятно! Значит, Яков увлекается охотой?

К сестрам подошла невысокая полная и миловидная женщина в модном легком пальто. Темные волосы аккуратно уложены. У нее был несколько высокомерный взгляд больших карих глаз.

— Можно к вам присесть? — спросила она. Иринка придвинулась ближе к Лизе. — Садитесь, пожалуйста.

Женщина села, откинув предварительно подол пальто. Она сидела, поглядывая то на свои золотые часики, то в сторону входа в сквер, недовольно поджимая накрашенные губы. Иринка, не умеющая долго молчать, вполголоса продолжала разговаривать с Лизой, ерзая по скамейке.

— Вы сели на мое пальто, гражданка, — холодно сказала незнакомая дама, вытягивая из-под Иринки полу своего модного пальто.

— Ах, простите, пожалуйста! — Иринка вскочила со скамейки. — И как это я не заметила?

Лиза, покраснев, взглянула с укором на сестру. Незнакомка разглаживала ладонью еле заметную складку на