Читать книгу "Соленый волк - Владимир Григорьевич Колычев"

практически на нуле. И Максим чувствовал себя уверенно, и Стасов. Или добьют они бандитов, или возьмут их живьем.

— Держите его! — крикнул хозяин дома, показывая куда-то за спину Максима.

В пылу боя они упустили из виду задержанного, и тот этим воспользовался. Наручники не помешали ему взять старт, но все же они сковывали движения. Более того, в них он не смог перелезть через забор на участок соседнего дома. Одной рукой Максим схватил его за руку, а пистолетом, который держал в другой, ударил по загривку. И пока бандит пребывал в нокауте, снял с него наручники. Но только для того, чтобы он смог обнять яблоню с относительно тонким стволом. Он торопился, поэтому лез из кожи вон. С силой припечатал бандита к дереву, свел вместе его запястья. И в таком же мощном рывке надел на него наручники.

— Откуда в тебе столько силы, мент? — не смог сдержать удивление бугай.

— Это не сила…

Максим не договорил. Стрельба за спиной уже стихла, Стасов преследовал отступающего противника, Максим спешил к нему. Не до разговоров сейчас.

Сила-то в нем, конечно, есть. Но утраивает ее не столько злость, сколько аллергическая реакция на таких уродов, один из которых остался у него за спиной.

Стасов смог задержать только раненого бандита. Его дружок, спасая свою шкуру, бросил обузу и со всех ног рванул к своей машине. Догонять Стасов его не стал и правильно сделал. Недобитый бандит запросто мог выстрелить ему в спину, состояние его здоровья это позволяло.

— Кто там еще в доме? — спросил Стасов.

— Никого.

— Что вы там делали?

— Ничего?

— Давай сам! — Максим хлопнул Егора по плечу и повернул к дому.

Калитка распахнута, дверь открыта, в доме бедлам. Коврик в прихожей скомкан, на кухне битая посуда, в гостиной еще хуже. Мебель сдвинута, посреди комнаты перевернутый стул, на котором кто-то сидел, скотчем примотанный к спинке. А ведь на куртке Горбина эксперты нашли следы клея и тонкие полоски, обрывки скотча. А сколько синяков на его теле, даже не смогли точно сосчитать. И по лицу его били, и по корпусу. А били сильно, от этого потерпевший и скончался.

Мебель в комнате приличная, и обстановка на уровне, и отделка. Кухня, гостиная, спальня и даже тренажерный зал имелся, силовая станция там, водоналивной боксерский манекен и просто «груша». Имелась и штанга, но ее Максим обнаружил в гостиной. Возможно, Горбина били и ею, причем не снимая «блинов» с грифа. На полу следы крови, вмятины от штанги.

Людей в доме Максим не обнаружил. Зато в соседнем дворе увидел знакомого красноносого мужчину. Он стоял, развесив уши, а бугай, прикованный к дереву, что-то ему говорил, наверняка угрожал.

Максим перескочил через забор, бугай, увидев его, замолчал.

— Капитан полиции Павлов! — приближаясь к хозяину дома, представился Максим.

Тот хлопал глазами, с раскрытым ртом глянул на него.

— Ваша фамилия?

— А-а, Ноликов!.. Василий Юрьевич.

— Нолик! Ха, ноль без палочки!.. — гоготнул бандит. — Ноль со стручком!

Он оттопырил правый мизинец, указывая на размер стручка. Максим заметил веревку, на которой сушилась ветошь, сорвал старые, с дыркой женские трусы, подошел к задержанному.

— Молчу, начальник, молчу! — Бандит умоляюще посмотрел на него.

— Имя? Фамилия?

— Стачкин Федор!

— Что ты здесь делаешь?

— Так это… Поговорить с человеком зашел!

— О чем?

— Да чисто о жизни!

— Ответ не засчитан.

Максим без всякого сожаления врезал бандиту кулаком в область почки, тот взвыл от боли. И тут же во рту у него оказались скомканные трусы.

— Думай над правильным ответом. А я пока за мужскими трусами.

Стачкин замычал, затопал ногами, но Максим назад не повернул, подошел к Ноликову, взял его под локоток и отвел подальше от задержанного.

— Стачкин вам угрожал?

— Ну-у…

— Больше угрожать не будет. Соседа он вашего убил. Лет на двадцать сядет… Сколько вам лет?

— Пятьдесят уже, считай, на носу.

— Красная дата, я так почему-то и подумал, — кивнул Максим, глянув на нос Ноликова.

Вроде бы и не пьяный мужик, и на дворе далеко не жара, а нос красный. Видимо, природа такая. Или Стачкин за нос его оттаскал? Сначала за нос, потом за ухо.

— Красная не красная, а до семидесяти думаю дожить.

— Это не жизнь, когда в ней нет правды.

— О чем это вы?

— Что Стачкин требовал от вас?

— Держать язык за зубами, что он еще мог требовать?

— А вас не удивляет, что вашего соседа убили? Или вам об этом уже известно?

— Да нет, не знаю я! — Ноликов отвел глаза.

Максим подошел к окну, бросил оттуда взгляд через забор — во двор к соседу. Увидел ворота и пятачок перед ними. Забор штакетный, невысокий — Ноликов мог видеть, как бандиты грузили тело в машину. И, как они во двор к Горбину врывались, тоже мог видеть.

— Знаете. А полицию не вызвали. Знаете, что за сокрытие преступления бывает?

— Да не скрывал я ничего! — вскинулся мужчина.

— Вашего соседа всю ночь пытали. У вас за стенкой. Неужели не слышали?

— Ну, слышал голоса. Друзья, думал, пришли.

— Друзей видели?

— Подъезжали какие-то. — Ноликов кивком указал на Стачкина.

— Этот был?

— Ну да… И те, другие были, которые убежали…

Максим как раз смотрел в сторону, куда указывал мужчина. Стасов занимался раненым, он и «Скорую» должен вызвать, и следователю и экспертам позвонить. Но куда больше Максим думал об опасности, которая угрожала другу. Сбежавший бандит мог вернуться с подкреплением, а настроение у него более чем решительное. С ходу огонь открыл, значит, что-то очень важное скрывается в доме у Горбина. Отпечатки пальцев могли остаться на скотче и на мебели. Может, бандиты для того и приезжали, чтобы уничтожить следы преступления. Но не вышло, не успели.

— Они соседа вашего избивали, там все в крови, — сказал Максим.

— Я думал, они боксом занимались. Антон в охране где-то служил, у него спортзал свой, часто там барабанил… Неужели убили?

— Забили до смерти… Василий Юрьевич, давайте с самого начала. Что вчера происходило в соседней квартире, что вы видели, что слышали?

— В девятом часу Антон подъехал. Мы с женой уже спать ложились, слышим, шум за стеной. Хотели возмутиться, двенадцатый час ночи все-таки, а он со своим боксом. Но стало тихо, мы успокоились. Но к окну я подошел, свет включать не стал. Смотрю, этот из дома выходит, — Ноликов кивком указал на Стачкина, — а за воротами какие-то люди, он им калитку открыл, во двор впустил.

— Кого их?

— Один солидный такой, а с ним эти, что убежали.

— Солидный?

— Да, важный такой, все перед ним должны расступаться.