Читать книгу "Тайна Изумрудного города. Особенности болотной криминалистики - Александра Черчень"

– Эрра, ну это действительно уже перегиб! – не удержалась моя мать.

– А ты бы вообще молчала, Лаатера! – рявкнула на нее гномка. – Лаатера-алмаз, так тебя называли! Драгоценность Каменных Столбов, к которой сватались все видные холостяки Охры! А что в итоге? Замужество редкостной бесполезности! Даже сына не родила! Одни девки… потому надо грамотно их пристроить.

«С паршивой овцы хоть шерсти клок» не прозвучало, но подразумевалось.

Я покосилась на мать и отца. Мама практически дымилась от ярости, и пламенеющие в полумраке волосы лишь усиливали это впечатление. Отца же было по человечески жаль. В клан он не входил, и стало быть присутствовать на сватовстве право имел, как мой родитель… а вот права голоса это ему не давало.

Как впрочем и матушке. Никто из них не подходил под характеристики «старые и мудрые».

– Хватит трещать как горные сквалыги, – пробурчал дед. – Сейчас о другом речь. Жениха надо испытать. Как прикажете испытывать Мастера?

Все дружно посмотрели на упомянутого. Тот вежливо улыбнулся. Эрра, не сводя взгляда, залпом выпила свой кубок, и крякнув, сказала:

– Хорош, грог-то… налейте Мастеру. Проверим так ли он хил, как выглядит!

Судя по тому, что вежливая улыбка Хина превратилась в радостный оскал, он не сомневался в том, что за данным столом не найдется никого, кто мог бы его перепить. Интересно, откуда у Мастера такой богатый алкогольный опыт?!

Перед внутренним взором мигом возникли картины того, как он спиртом дезицинцирует себя изнутри, а подозреваемых снаружи. Хотя зачем такой сервис в дознавательской? Сомневаюсь, что перед палачом стоит задача максимально аккуратно разговорить, а потом также бережно заштопать назад.

Вообще эта сторона жизни моего избранника до поры до времени в основном мною игнорировалась. Потому, вспомнив ее в такой момент, мне стоило немалых трудов не поддаться панике и не заорать, что я передумала жениться. И замуж выходить тоже передумала!

Стихии, как вообще так получилось? Ведь смотрины не дают статуса жениха, почему нас уже едва ли не браком сочетали?

Или просто драгоценные родственнички понимают побольше меня? И уверены, что если такой мужчина как Атрибут Малахита пришел свататься, то ему нельзя будет сказать: «спасибо, вы нам очень симпатичны, о результатах собеседования сообщим позже». Особенно если учесть, что я сама громко сообщила, что он мне нравится.

Было жутковато.

Почему я не послушалась сестру?! Она же предупреждала! Как в воду глядела!

Пока я внутренне страдала, за столом повысился градус веселья. Гномий грог быстро сбивает с серьезного настроя! Потому когда мне подлили чего-то прозрачного как слеза, пахнущего хвоей и влажным гранитом, я лишь на выдохе опрокинула стопочку.

После зажевала кусочком сала со вкусной розовой прослойкой и ощутила, что жизнь неуклонно становится краше.

Коварный Мастер Хин сжал мои пальцы и жарко шепнул на ухо:

– Я вижу, что тебе страшно. Потому знай, в любом случае это и близко не брак. У тебя есть возможность передумать.

Угу, как же.

Почему коварный? Потому что сказал это ПОСЛЕ того, как я выпила. Стало быть слова упали в благодатную почву, и я действительно успокоилась.

Тем временем дед настойчиво спаивал моего избранника. Я проводила задумчивым взглядом уже третий кубок с первачом.

– Твой отец отправился громить конкурентов после четвертого, – наклонилась ко мне сидящая по другую руку матушка. – Ой что будет!

Собственно дед встал и заявил, что они с дорогим гостем посовещались и выявили испытания достойные Мастера.

– Итак, значицца… для начала нужно показать, что жених Мии могуч телом! Для этого нужно выпить семь мер отборного первача. Не закусывая!

Все одобрительно загудели и застучали по столам кубками, а я ощутила, как снова поднял голову зверек по имени паника. Семь мер! Семь! Они же отравят мне Мастера! Или того хуже, он сам пьяный пойдет гулять и где-то убьется, а потом Охре предъявят такие претензии, что горы вздрогнут!

– Второе – испытание силы! Сразу после семи мер самогона мы отправимся в нижние штольни. Там давно что-то воет, да бухает! Вот и посмотрим, а то эта хтонь уже два отряда охотников извела.

И потому он решил возглавить третий?! А надраться во имя того, чтобы доставить твари хотя бы какие-то неприятности. Интересно если сожрать пьяных гномов, то утром будет похмелье?

Так!

– Дед! – я вскочила, но возмутиться не успела, потому что Мастер мягко потянул меня вниз, и стоило посмотреть в синие глаза, сказал:

– Все будет хорошо. Ты мне веришь?

Несколько мгновений я вглядывалась в переливы цветов. В этих глазах было все, от океанских глубин и самых глубоких болотных омутов до лазури небес.

– Верю.

И села.

И зря, кстати, так как дед озвучил третье!

– Последним испытанием станет ночь в одних покоях с нашей девицей. Испытание духа! – Гаршар повернулся к Мастеру, с размаху хлопнул того по плечу и расхохотался. – Девку портить нельзя! Замуж потом конечно, отдадим, но уважать тебя перестанем!

Занавес.

– А меня никто спросить не хочет?

– А мы тебя спрашивали. Ты сказала, что он тебе нравится.

Проклятый Свет!

Что там Хин говорил? «Это и близко не брак». А как тогда это непотребство называется?!

Лельер Хинсар

Гномы Лелю понравились!

Притом на всех уровнях психического восприятия. От бородатых родственником Мии был в восторге как сам Мастер, так и ненормальный шут в глубинах разума. Особенно последний, о да.

Возможно потому, что с каждой новой чашей самогона шут становился все ближе к поверхности.

В связи с этим хотелось приключений. А также алкоголя, табака и женщину! Можно в любой последовательности.

Особенно радовало то, что в целом именно такую программу ему и предлагали!

Мия сидела рядом и краснела. Притом, судя по всему, не от смущения, а от злости. Это влекло еще больше, так и хотелось притянуть малышку к себе, распустить медные косы и впиться в алые губки поцелуем. Не таким нежным и ласковым как тот, что он позволил себе над Разломом.

Другим. Жестким, страстным, давая волю губам и рукам, позволяя им путешествовать по изгибам девичьего тела.

Заглянув сначала в декольте Мии, а после в свой бокал, Лельер понял, что вслед за шутом проснулся и поэт. Потому что эти упругие полушария хотелось называть как-то возвышенно и красиво. А раньше он обходился банальным и понятным термином, который звучал куда более грубо.

Взгляд снова утонул в… чудесных зеленых глазах Миямиль. Попробовал бы он утонуть где-то еще под пристальным наблюдением отца девушки. Да и дед, несмотря на то, что выпил больше всех за столом, покосился на женишка крайне неодобрительно.