Читать книгу "Влюбиться в мужа заново - Полина Рей"

– Ты уйдёшь от нас к другой? – тихо спросила Дана. Она не отсаживалась, не делала попыток отстраниться, просто так и продолжала сидеть каменным изваянием.

– Нет. Я не уйду никуда. Точнее, если ваша мама не захочет снова быть со мной – я всё равно останусь вашим отцом, что бы ни было. Но ни к кому другому я уходить не собираюсь.

– Так получилось, что этой женщиной и была я, – выдохнула Надя, после чего закрыла глаза, откинула голову назад и невесело рассмеялась.

– Как так – ты? – удивлённо уточнила Дана и даже отстранилась. Села так, чтобы видеть и его, и маму. На лице – самая настоящая смесь разнообразных эмоций – от неверия, до восторга, который свойственен только детям. Всё же она ещё была ребёнком, хоть и вытворяла порой попытки показать, что уже повзрослела.

– Так получилось. – Дима растёр лицо ладонью. Оказалось, что этот разговор был в разы тяжелее того, каким он его представлял. Слишком многое нужно было обнажить, но при этом сделать это аккуратно, опасаясь навредить девочкам ещё больше.

– Однажды я разместил анкету на сайте знакомств. Сначала это казалось шуткой. А когда мама узнала, что я так… поступил, стала моей собеседницей на этом сайте. У нас завязался виртуальный роман. Я не знал, что это ваша мама. Просто погрузился в это всё, хотел большего. Встречи в реальности, семьи.

– Ну? Так это же здорово, что за этой женщиной скрывалась мама!

Дана вскочила и заходила туда и обратно. Нет, наверное, зря он это всё затеял. Зря рассказал настолько много.

– Дан, не мельтеши, – окрикнула сестру Лиза. – Представь только, что мама чувствовала.

– Да. То, что она пережила… я в этом виноват, и мне это уже не исправить. И то, что я стал делать дальше, всё было тоже неправильным. То, что вы считали маму виноватой в случившемся – кардинально неверно. Виноват только я. И мне очень жаль, что всё так вышло. Но…

Дима снова поморщился. Но на этот раз не от физической боли, а от той, которая затаилась так глубоко, что казалось, будто не сможет исчезнуть никогда.

– Но я очень вас люблю. И как бы дальше ни было – я буду вас любить всегда. И впредь обещаю быть честным со всеми вами, что бы ни случилось.

Он замолчал. В воздухе разлилась тишина – почти что осязаемая, когда можно было слышать даже то, как стучит сердце. А Димино ведь колотилось – сильно, громко, срываясь на хаотичный ритм.

– И я тоже вас всех очень люблю. И у меня тоже есть для вас всех новости, которые, как я надеюсь, вы воспримете нормально.

Надя поднялась со стула, подошла к подоконнику, повернулась к ним спиной и оперлась на него, словно ей нужна была поддержка.

– Меня позвали в Италию. Пока по работе, потом – будет видно. Я могу забрать и тебя, Лиза, и тебя, Дана, с собой. И пока не знаю, что решить. Точнее… я не знаю, есть ли повод оставаться.

– Я не хочу…

Дана выдохнула эти три слова, и у Димы всё внутри оборвалось. Имел ли он право препятствовать девочкам, если бы они пожелали уехать? Сейчас считал, что нет.

– И я не хочу…

Это уже голос Лизы, от которого тоже внутри дрожь появилась. Даже представлять, что они все втроём от него бы захотели уехать, было невыносимо горько и больно.

– А ты, мам? Действительно не знаешь или не хочешь уезжать?

Надя повернулась к ним, и Дима пристально всмотрелся в лицо жены. Знал ведь, что это наверняка идея её этого Демьяна. Но и знал, что если она действительно захочет уехать, он уже ничего не сможет сделать. Не приковывать же её к себе наручниками, в самом-то деле.

– Похоже, что не хочу, – шепнула Надя в ответ, и Дана тут же задала следующий вопрос:

– А если папу сможешь простить, может, снова станем жить, как и раньше?

Теперь Дима не просто смотрел на жену, он вцепился в её лицо взглядом. И в противовес желанию сказать, что торопить её не будет, просто промолчал. Потому что ему было очень важно услышать то, что она ответит.

А потом выдохнул с облегчением, когда Надя проговорила одно-единственное слово. В нём не было ни «да», ни «нет». В нём и его судьба, и судьба их семьи казалась туманной и расплывчатой. И всё же это было лучшее из того, что он слышал за последнее время. Одно короткое слово:

– Посмотрим…

Несколько месяцев спустя

Я всегда любила аэропорты. Это место было наполнено предвкушением от предстоящей поездки, светлой грусти от расставания с теми, по кому всегда будешь скучать, и радостью от новых встреч.

Сегодняшний день был для меня светлым. Конец мая – я всегда любила эту пору. Когда весна уже набрала полную силу, но впереди всё ещё было преддверие и предчувствие лета, которое в Питере всегда такое короткое, что действительно похоже на маленькую жизнь.

– Ты действительно не передумаешь? – спрашивает у меня Демьян, который только теперь решил окончательно перебраться в Италию.

Качаю головой. Наверное, кому-то покажусь дурой, но чем больше времени проходит рядом с теми, кого люблю, тем больше понимаю, что не смогу от них отказаться. Даже на время. Жизнь ведь вообще очень скоротечна – неизвестно, что ждёт тебя завтра или уже через несколько часов. И как бы ни уговаривал себя, что расставание пойдёт только на пользу, страх, что можешь потерять то, что имеешь – неизменно сильнее.

– Нет. Но мы обязательно прилетим к тебе с дочками.

– И с мужем, – вздыхает Демьян, и губы его кривятся в невесёлой улыбке.

– Эй! Я постараюсь не брать его с собой.

– Постарается она.

Дем крепко прижимает меня к себе. И мне хочется плакать. Наверное, я и вправду кому-то покажусь дурой.

– До встречи, Надя. Уверен, мы ещё увидимся миллион раз.

– И я тоже уверена. До встречи. Напиши, как прилетишь.

– Обязательно.

Демьян уходит к стойке регистрации на рейс, а я стою и провожаю его взглядом. Сомнения в правильности своего поступка уже давно отошли даже не на второй план – на сотый. Но сейчас почему-то снова возникают в душе.

Впрочем, так же быстро исчезают, как и появились, стоит только Дему исчезнуть из поля моего зрения.

Стою ещё несколько минут, будто рассчитываю на то, что Демьян вернётся, после чего бросаю быстрый взгляд на часы и, уверившись в том, что успеваю на самое важное событие этого дня, иду к выходу из аэропорта.

В актовом зале школы настоящий переполох. Толпа родителей с фотокамерами наперевес, все галдят, и у меня сразу же возникает ощущение, что я впадаю в ступор.

– Надь! Мы здесь! – машет мне рукой муж. Они с Даной уже заняли места для себя и меня. Становится легче, хотя мандраж в преддверии выступления Лизы едва ли не осязаемый.

Сажусь рядом с семьёй и выдыхаю.

– Всё в порядке? Успела проводить? – интересуется муж, и хоть кажется, что ему всё равно, это далеко не так.