Читать книгу "Полигон - Михаил Атаманов"

Я не мог просить за свою дочь – ведь официально много раз заявлялось, что спасутся все обитатели городского рая. Если бы я поставил под сомнение этот постулат, мне пришлось бы признаваться, что я украл секретные документы. Такое признание было равносильно самоубийству. Весь день я был сам не свой, все мои мысли были лишь о том, как помочь дочери. Под вечер меня наряду с другими горожанами неожиданно привлекли к охране железнодорожных путей, по которым должен был пройти поезд. Решение созрело мгновенно – бежать из города и просить помощи у соседей, чтобы мне, моей дочери, а также многим другим приговорённым предоставили бы убежище. Я думал добраться до Дубны, где у меня когда-то были друзья. Когда меня перехватили по дороге, я решил, что всё пропало, и решил молчать. Предположил, что вы в доверительных отношениях с городским советом Талдома, раз уж ваш поезд пропустили через город. К тому же я предполагал, что вы не поверите моим россказням про отравляющий газ. В это действительно трудно поверить, если только самим не слышать сигналы затихающих одна за другой радиостанций…

– В общих чертах я понял, – оборвал я оказавшегося достаточно болтливым пленника. – Остался последний вопрос. Кто такой Великий Пророк?

– Этого никто не знает, – удивил всех ответом арестант. – Великий Пророк всегда появляется в маске и в длинной красной мантии до самой земли. Он говорит через специальное искажающее голос устройство, а поэтому никто из горожан не знает даже, мужчина это или женщина. Одно можно сказать точно – судя по хорошо поставленной речи, по умению завлечь толпу, по прекрасному знанию священных текстов и обрядов разных религий, он либо обучался на священника, либо как-то связан с религией. Но это не настоятель церкви Михаила Архангела в Талдоме – есть множество свидетельств прихожан, что все служители церкви погибли при обрушении здания в самый первый день вторжения. Тела священников были опознаны и похоронены с почестями, и пропавших среди них не было. К тому же Великий Пророк наизусть приводит в своих проповедях целые цитаты из святых текстов других религий. Существует даже мнение, что Великий Пророк – это целая группа людей, выступающих в разное время по очереди. У меня же от манеры речи, от исходящей от него силы и энергии всегда наступает ступор и суеверный страх. Мне кажется, что он вовсе не человек, а нечто совсем иное – ангел или демон.

– Святой он, ангел или дьявол, это не меняет сути, – резко заявил одноногий капитан. – Этот тип собирается принести в жертву тысячи людей, и мы его остановим! Ты согласен с этим, Виктор?

– Безусловно, Сильвер. И самым первым делом мы должны уже сегодня заставить замолчать источник помех.

– Вот в этом деле я могу вам помочь, – поднял голову пленник.

Полигон. Диверсия в радиоцентре

Операцией руководил я сам, взяв три полные группы девчонок первого отряда. Выехали в полдень на четырёх внедорожниках. Дорога предстояла неблизкая – нужно было обогнуть Талдом по широкой дуге с севера и подъехать к посёлку Северный с противоположной от Полигона восточной стороны. Такие манёвры в стиле «нормальные герои всегда идут в обход» делались специально для того, чтобы в случае обнаружения диверсантов противник не смог правильно идентифицировать бойцов Полигона. Поэтому предстояло проехать порядка восьмидесяти километров по дороге, местами полностью превратившейся в непроходимую грязь.

Очень быстро на своей шкуре я испытал все трудности, с которыми ежедневно сталкивались группы дипломатов. Вязнущие в наполненных грязью глинистых котлованах машины приходилось вытаскивать лебёдками. К тому же, как назло, наблюдатели с Полигона сообщили о приближении треугольного охотника. Пришлось срочно останавливаться и сооружать укрытие.

Девчонки отряда Кровавой Мэри за несколько секунд вытащили из багажника машины и постелили прямо на грязную землю несколько толстых матрацев, на которые рядком улеглись люди. В это время мы с Машей уже растягивали поверх матрацев покрытый толстым слоем грязи брезент. Девчонки колышками через специальные кольца по углам полотнища натянули брезент, после чего Маша Гаврилова расплескала поверх плотной ткани несколько вёдер набранной тут же прямо из лужи густой чёрной грязи, а затем последним из всех членов отряда заползла под полотнище. Охотник прошёл достаточно близко, но не заметил укрывшихся людей. Через пятнадцать минут поступило сообщение, что опасность миновала, и мы стали вылезать и сворачивать переносное укрытие.

– Ловко придумано, – признал бывший пленник. – Не думал, что настолько просто можно от этих треугольников прятаться.

– Это ещё что, – улыбнулась Кристина. – Вот дней пять назад нас на болоте застигло сообщение об опасности, причём два охотника подряд тогда шли. Мы в тот раз полчаса с Фурией просидели по горло в холодной воде, водрузив на головы парики из мокрой соломы и чёрных мерзких водорослей. Когда мы вылезли на берег, то зуб на зуб не попадал от холода, а на нашей одежде грязи было больше, чем самой ткани. Пришлось нам раздеваться донага и сушить одежду у костра, а самим отогреваться горячим вином. Хорошо хоть территория оказалась безлюдная, иначе местные подумали бы, что видят шабаш ведьм. Настолько качественно отогрелись, что я потом едва мимо моста в реку не съехала, так после выпитого всё двоилось перед глазами.

– А мы как-то с Фурией решили переждать налёт в подвале, – вторила Светка Камышева. – В деревне Кулигино это было, я это название навсегда запомнила. Мы едва-едва успели домчаться на машине до деревни и кинулись в первую попавшуюся избу, там уж не до выбора было. Вбегаем в дом, а у него крыша провалена, серое небо над головой, не укрыться! Тут Лиза указывает на крышку в полу – подвал. Мы мигом крышку подняли и кинулись толпой туда. Я последней залезала и только-только захлопнула люк, как снизу раздаётся пронзительный визг нашей Лизы! Оказалось, в погребе жили крысы. Именно тогда я узнала, что наша Фурия хоть чего-то в этой жизни боится. Нам с девчонками пришлось её насильно удерживать, Лиза всё верещала и пыталась вылезти наружу, невзирая на треугольного охотника над головой.

Я с интересом слушал эти истории – девчонки никогда ранее при мне не рассказывали такие подробности своих приключений. Обычно Лиза просто сообщала по рации, что задание выполнено, и группа едет к следующей деревне. Сегодня же Лиза осталась на Полигоне, на задание поехал я сам.

К четырём часам дня машины остановились в километре от посёлка Северный. Далее пошли пешком. Отряд разделился – одна группа двинулась вокруг Северного, закладывать взрывчатку под столбы высоковольтной линии, остальные организовали наблюдение за ведущей от Талдома дорогой. Сапёр Вероника Ульянова перед уходом с Полигона передала в руки бывшему пленнику небольшой портфель.

– Осторожно, в нём семь килограммов пластита, – предупредила девушка. – Взрыватели двух типов: часовые и дистанционные, как договаривались.

Я ещё раз обговорил с неожиданным союзником предстоящую задачу. Я лично подвезу бывшего пленника к самым воротам Радиоцентра № 3, после чего разверну машину, уеду и буду ждать поодаль. Мужчина уверял, что охрана его прекрасно знает и без вопросов пропустит внутрь комплекса. По поводу своего длительного отсутствия она тоже не беспокоится – и раньше он целую неделю отсутствовал по делам в Талдоме. Задачей диверсанта было проникнуть внутрь и оставить чемоданчик возле трансформаторной будки. Взрывать решили именно отдельно стоящий трансформатор, чтобы надолго обесточить Радиоцентр № 3, но сохранить при этом драгоценное оборудование в помещениях. Таймер на взрывателе настроили на сто восемьдесят минут, но это время можно было легко изменять в зависимости от ситуации – добавить ещё или наоборот уменьшить. Таймер мастера-сапёры встроили в цифровой замок портфеля. Придумавшая и сконструировавшая такое устройство Вероника заслуженно гордилась своей работой: поворотом колёсиков в замке получалось в считанные секунды выставить нужное время. Я ничего в электронике не понимал, но верил словам девушки, что всё сработает. Согласно плану операции, как только диверсант закончит свою работу, поговорит с надёжными друзьями и предупредит их, он покинет территорию и уедет на машине вместе со мной.