Читать книгу "Эльминстер. Рождение мага - Эд Гринвуд"

– Ага, но оба кусочка у нас, так что не велика потеря, – сказал Фарл. – Теперь, если мы...

Он замолчал и наклонил голову, напряженно прислушиваясь к возбужденному шепоту за соседним столиком. Его рука легла на плечо Эла, чтобы тот тоже помолчал.

– Представляешь, волшебные! Наверняка спрятаны самим Королем Утграелом в незапамятные времена! – рассказывал один человек, наклонившись вперед почти к самому лицу своего друга, чтобы их не подслушали. – Говорят, в потайной комнате где-то в замке!

Фарл и Эльминстер чуть наклонились вперед, чтобы не пропустить ни слова. Но вскоре такая необходимость отпала: вошедший менестрель вскочил на ближайший столик и принялся рассказывать нараспев во всю мощь своего молодого взволнованного голоса.

По правде говоря, это была одна из излюбленных менестрелями легенд о том, как в замке обнаружили сундучок с волшебными исковыми камнями. Его спрятали там много лет тому назад по приказу короля Утграела, а может, и он сам. Верховные Чародеи и остальные жарко спорят, кому они достанутся и как использовать их. По указу самого короля Белора камни – светящиеся и летающие сами по себе, издающие время от времени слабый переливчатый звон и музыкальные звуки, словно кто-то перебирает струны арфы, – выставлены на обозрение. Их охраняют старшие офицеры гарнизона Аталгарда. Камни можно увидеть в специальной комнате для посетителей, куда без специального разрешения не допускается ни один чародей. Когда Фарл и Эл уходили из таверны, менестрель с воодушевлением объявил звенящим голосом, что он лично видел эти камни и что все это истинная npaвda!

Фарл улыбнулся:

– Вот видишь, теперь нам просто придется отправиться за этими камнями.

Эльминстер покачал головой.

– Да уж, ты не можешь оставить их в покое и при этом оставаться Фарлом, главарем Бархатных Ручек, – заметил он без особого воодушевления.

Фарл захихикал.

– Но на этот раз, – невозмутимо продолжил Эльминстер, – пока лучше тебе подождать: пусть в ловушку прыгают Когтистые Лапы, а ты пойдешь, только если увидишь, что дело верняк.

– Ловушку?

– А разве ты не чувствуешь в этой чудесной истории руку расчетливых чародеев? По-моему, тут все ясно как белый день.

Чуть помедлив, Фарл кивнул. Их взгляды встретились.

– Почему ты сказал «ты»? – тихо спросил Фарл.

– Я завязываю с воровством, – ответил Эльминстер, тщательно взвешивая каждое слово. – Если ты хочешь заняться этими чудесными волшебными камнями, то без меня. Я ухожу из Хастарла, после того как закончу здесь одно дело.

Фарл замер на месте, широко раскрыв глаза.

– Но почему?

– Наше занятие вредит людям, с которыми я не ссорился, и никак не приближает мою месть Верховным Чародеям. Ты видел статую алмазного оленя: руки воров с жадностью тянутся к тому, что драгоценно, они залапали ее, разбили, сделали никчемной. Я уже на учился всему, чему может научить улица, и с меня хватит. – Эльминстер посмотрел прямо в глаза Фарлу и добавил: – Время течет, и несделанное гложет меня изнутри. Все, я ухожу.

– Я знал, что это когда-нибудь случится, – покраснев, согласился Фарл, – были звоночки, можно было догадаться. Но это твое «одно дело», надеюсь, не означает «предательство».

Эльминстер снова покачал головой и сказал, все так же тщательно взвешивая слова:

– У меня никогда не было такого близкого и верного друга, как ты, Фарл, сын Хоклина.

Их руки вдруг сами собой сплелись в тесном объятии. Они стояли в переулке и плакали, похлопывая друг друга по спине и плечам.

Спустя какое-то время Фарл сказал:

– Ох, Эл, что же я буду делать без тебя?

– Сойдешься с Тассаброй. – Задорный лучик сверкнул во взгляде Эльминстера. – Ей-то ты сможешь выказать свою привязанность в большей степени, чем мне.

Грустно улыбнувшись, они отступили друг от друга.

– Ну вот, теперь мы врозь, – покачивая головой, сказал Фарл. – Половина нашего добра – твоя.

Эльминстер пожал плечами:

– Я возьму только самое необходимое в дорогу.

– Вот все и разделилось: мне – воровать, тебе – убивать Верховных Чародеев.

– Может быть,– тихонько согласился Эльминстер, – если боги будут добры.

Часть III

Жрец

Глава седьмая

Единственное Истинное Заклинание

В древние времена волшебники искали Единственное Истинное Заклинание, которое дало бы им власть над всем миром и понимание любой магии. Некоторые говорили, что нашли его, но таких людей обычно прогоняли как безумцев.

Я сам видел одного из таких «безумных» волшебников. Он игнорировал заклинания, направленные против него, словно их вообще не было, или творил любое волшебство одной лишь силой мысли. Думаю, что он не был сумасшедшим, просто он жил в другом мире, лишенном суеты и подарков. Он рассказывал мне, что Единственное Истинное Заклинание – это женщина, и что имя ей – Мистра, и что ее поцелуи чудесны.

Халиво Тарнстар, исповедующий учение Мистры. Из Историй, рассказанных одному Слепому Чародею

Год Виверпа

Над Хастарлом плыла темная и тихая ночь. С глубоким вздохом Эльминстер отодвинул в сторону большую часть денег, взятых им по настоянию Фарла, и принялся пересчитывать их. За ним был еще должок... и одно намеченное на сегодняшнюю ночь дело, которое, возможно, убьет его. Тогда будет поздно платить по каким бы то ни было долгам.

Управившись, он посмотрел на кучку монет – сотню регалов, поблескивавших в призрачном свете Селуны. Утром, на солнце, они вовсю засверкают золотым огнем... но он уже не увидит этого блеска.

Все равно. Во всяком случае, он снова распоряжался своей жизнью и был волен делать все, что пожелает. И именно поэтому, подумал он, криво усмехнувшись, пожалуй, стоит в последний раз применить свое воровское искусство. Он аккуратно сложил монеты в мешочек, одну к другой, столбиком – чтобы не звякнули, – и направился по крышам к определенной спальне.

В комнате, обстановка которой, мягко говоря, была победнее, чем у Трампеттауэров, ставни оставили на ночь открытыми, чтобы прохладный ветерок обдувал спящих новобрачных. Услышав об их помолвке, Эльминстер пришел в восторг. Он радовался и сейчас, несмотря на то что вся затея будет стоить ему большей части заработанных денег. Проскользнув, как тень, через окно в комнату, он не смог удержаться от улыбки, глядя на новобрачных.

Свадебная подвязка Шандат была изысканна: небольшая полоска кружева и шелковая лента. Протянув руку, Эльминстер проказливо похлопал по ней. Может, взять как трофей? Нет, он больше не вор.

Почувствовав легкое прикосновение, Шандат шевельнулась, но не проснулась, а только привычно протянула руку к Ганнибургу, который храпел рядом, словно самый обычный пьяница. Эльминстер сдвинул ее новенькую свадебную подвязку на то место, куда ее привязал Ганнибург, и Шандат улыбнулась во сне.