Читать книгу "Золотой конь Митридата - Ольга Баскова"

— Не утерпел все-таки. — Он скрутил нападавшему кисть, и тот, выронив меч, вскрикнул от боли. Оглянувшись по сторонам, Митридат, никого не заметив и продолжая держать за руку несостоявшегося убийцу, всматривался в темное поле. Где же Тирибаз и его друзья? Неужели… Он не хотел верить в плохое.

— Иди со мной и не вздумай бежать, — приказал он нападавшему, и тот, как побитая собачонка, покорно поплелся рядом.

Дойдя до своего шатра, в котором слышались громкие голоса, он втолкнул несостоявшегося убийцу внутрь и вошел сам, ожидая — сам не зная почему — увидеть, кроме халдеев матери, своих верных товарищей, но их не было. Лаодика, раскрасневшаяся от волнения, жары и вина, развязно хохотала, как пьяная гетера, поправляя сползший с плеча хитон. Ее тень Гиетан, напротив, был бледен и напряжен. Младшая Лаодика, забившись в угол, молча наблюдала за странным пиршеством. Увидев сына, царица кокетливой походкой направилась к нему:

— Где ты задержался, Митридат? Мы тебя заждались. Каждый уже выпил по чарке вина.

Митридат покачал головой. Кудрявые волосы отливали золотом в кровавом блеске факелов.

— Ты ошибаешься, мама. Не каждый. Налейте еще одну чашу. — Он вытолкнул вперед долговязую фигуру в башлыке. — Этому можете налить две чаши — за храбрость. Только что он хотел меня убить.

Лаодика открыла рот. Ее блестящие глаза расширились и потемнели.

— Убить тебя? Но кто посмел? — Ее тонкая рука сдернула башлык, и царица ахнула. Лицо ее младшего сына при свете факелов казалось еще бледнее и худее. Светлые белоснежные кудри повисли безжизненными прядями, он съежился и казался меньше ростом.

— Да, на меня поднял руку мой брат по прозвищу Добряк, — расхохотался Митридат, и его смех, как раскат грома, покатился по шатру. — Но я на него не в обиде. Боги не наделили его ни силой, ни умом, и у него только и хватает храбрости нападать из-за угла в темном месте.

— Ему обидно, что тебе боги дали все, — вступилась за младшего Лаодика — она погладила его по щеке. — Это правильно, Митридат, что ты простил его. Теперь сядь, отдохни и выпей вина. Оно тебе понравилось, это лучшее, что есть в наших погребах.

Белая рука царицы поднесла ему чашу с виноградной лозой, наполненную ароматным пурпурным напитком, и он сразу же узнал ее.

— Отцовская чаша! — воскликнул царь, бережно принимая кубок и гладя лозу. — Из нее никогда никто не пил, кроме отца. Этим ты и воспользовалась, плеснув туда яда.

Ее гладкая кожа побледнела, потом посинела, губы скривились.

— Ты говоришь ерунду, сын мой, — ответила царица. — Ты явно не в духе. Я понимаю, это неприятно, когда родной брат бросается на тебя с мечом. Выпей вина. Тебе станет легче.

Митридат покорно кивнул:

— Я выпью. — Он еще раз полюбовался чашей при свете огня. — Этот день напоминает мне тот, семилетней давности, когда ты поднесла этот кубок отцу. Хочешь отравить меня? Я знаю, что коричневый глиняный сосуд дожидался моего возвращения, спрятанный в дворцовой стене. Что ж, смотри, — одним махом юноша осушил чашу и поставил ее на стол. В шатре воцарилась мертвая тишина, какой не бывает, наверное, в царстве мертвых, где неприкаянные души стонут, вспоминая о земной жизни. Халдеи матери не отрываясь смотрели на молодого царя, который стоял перед ними, высокий, красивый, здоровый, как греческий бог, не выказывая никаких признаков отравления.

«Яд не подействовал, — мелькнуло в голове Багофана, и он усердно принялся рассматривать свои персидские шаровары. — Раб, наверное, умер от старости. Придется искать другое снадобье».

Митридат словно прочитал его мысли.

— Тебе ничего не придется искать, дорогой Багофан, — заверил он царедворца. — Яд действует, но не на меня. Здесь еще осталось немного вина. Не хочешь ли проверить на другом рабе? Или на этом недоноске? — Митридат указал на своего брата. — Мои друзья сделали все, чтобы я стал неуязвим для яда. Нет, такой царь, как Митридат Евпатор Дионис, вам не по зубам.

Его слова били по Лаодике, как молот по наковальне. Она закрыла лицо руками и заплакала. Уходила заветная мечта вернуть себе трон. Услышав ее всхлипывания, Деметрий обнажил меч и пошел на Митридата, уверенный, что царь не ожидает нападения здесь, в своем шатре.

— Надеюсь, ты не стал неуязвим для оружия? — поинтересовался он, замахиваясь. — С четырьмя мужчинами тебе не справиться, даже если ты и слывешь исполином.

Багофан и Гергис, словно очнувшись, последовали его примеру.

Евпатор выхватил меч, готовясь отразить удары. Халдеи матери наступали, прижимая его к стенке шатра, пурпурной, как отравленное вино в чаше отца.

— За что вы меня ненавидите? Хотите впустить в страну римлян? — крикнул он, мысленно призывая на помощь Диониса. И бог услышал его.

— Именно за это, царь, они тебя и ненавидят, — раздался оглушающий бас Моаферна, и он вместе с Тирибазом и Сисиной вбежал в шатер с блестящими клинками наготове. Деметрий с царедворцами отступили в темноту и сунули мечи в ножны. Митридат-младший присел на корточки и уронил на грудь белокурую голову.

— Вы проиграли, — сказал наставник царя. — Вам никогда не удастся убрать Митридата.

Лаодика молчала, гордо изогнув лебединую шею. Она не собиралась просить пощады. У кого? У ненавистного сына, любимчика ненавистного супруга? Митридат бросил на нее грозный взгляд, но она не согнулась.

— Я не хочу убивать вас, — произнес царь, — хотя вы этого заслуживаете. Я брошу вас в подземелье. У вас будет достаточно времени, чтобы подумать о том, что вы сделали.

Митридат Хрест вскочил на ноги, глаза его налились кровью, он заорал, как раненый вепрь, и бросился из шатра. Сисина погнался за ним. Евпатора не удивило такое поведение брата. Дионис помогает ему и поражает безумием некоторых его врагов.

— Что же ты сделаешь с нами? — поинтересовался Багофан. Впервые на его смуглом лице проступила бледность. Черные жгучие глаза потускнели. Он и другие халдеи царицы чувствовали приближение смерти.

— Вас мне придется казнить, чтобы прекратить смуту в моем царстве, — ответил Митридат. — Поверь, Багофан, мне жаль. Жаль, что вы умрете легко, хотя заслуживаете совсем другого наказания. Когда я стану богатейшим в мире, я буду казнить своих врагов, заливая им в глотки расплавленное золото. Те, кто устраивает заговор, всегда хотят власти и богатства. Пусть хотя бы малую часть богатства они унесут с собой в царство мертвых. А теперь идите в шатер, Моаферн вас проводит. Казнь состоится завтра.

Он повернулся к Сисине, который вбежал в царские покои, мокрый от пота, тяжело дышавший и растерянный.

— Твой брат погиб, царь, — сказал он. — Митридат убежал в горы, полез наверх и сорвался с обрыва.