Читать книгу "Зонтик царевны Несмеяны - Елена Настова"

– Молодец… – рассеянно повторила я. Значит, и гостиница, и хозяйство, и даже фестиваль – дело рук дяденьки Вениамина, с которым я ехала в автобусе, и его симпатичного сына… Встречаются же такие деятельные натуры…

Зазвонил телефон, Мария извинилась и убежала.

Я допила чай, поднялась по лестнице и постучала в дверь Леона.

– Войдите!

– Это я.

Леон стоял у открытого окна. Я подошла к нему. Из окна видны были огни лагеря артистов.

– Как Ника?

– Рыдает.

– Кто же знал, что Марлен на такое способна… Когда она успела напиться?

– Пока мы сидели с музыкантами, а вы ушли. Она сознательно хотела напиться. А потом ещё добавила, за столом.

– А мне кажется, она была не такая уж пьяная. Потом уже разошлась от собственной горячности.

– Меня тоже раздражает Ника, но зачем же устраивать публичный скандал?

– Леончик, ты знаешь, они так долго не могли сюда доехать, потому что подавали заявление в ЗАГС…

Леон живо развернулся:

– Что, серьёзно?

– Да. Уже приглашения гостям разослали. На двадцать восьмое августа.

– У меня нет слов. – Леон развёл руками. – Просто нет слов! Какие из них муж и жена?

– Вот и я думаю – зачем? Тем более я уверена: свадьбы не будет.

– Да уж, новость так новость. – Леон почесал в затылке. – А не объявляют они это из-за Ники, я понял. Чтобы не будить лихо…

– Да. Наверное.

– Нравится тебе здешняя атмосфера?

– Очень. Почему-то сейчас, когда прибыло столько народу, здесь стало даже уютнее. Лучше чувствуется аура местности.

– Завтра народа станет ещё больше. Повсюду будем натыкаться на людей.

– Когда начало фестиваля?

– Послезавтра. Программа вообще рассчитана чуть ли не на две недели. Концерты, смотры-конкурсы, ещё мастер-классы какие-то… Тут коллективы, которых этой поездкой премировали – те останутся до конца. Есть и такие, которые приехали на деньги спонсоров или за свой счёт, эти только в концерте будут участвовать, чтобы, как говорится, на других посмотреть и себя показать… Зевак и отдыхающих море, расселились даже в деревне… Но, я думаю, нам не стоит всё подряд смотреть, надоест. Народные песни-пляски вообще быстро надоедают…

Я пожелала Леону спокойной ночи и отправилась спать.

Глава 12

На следующий день завтрак прошёл мирно, все вели себя как ни в чём не бывало. Арсений с Лидкой немного опоздали, но были свежие и бодрые и делали вид, что ничего не случилось. Глаза Арсения лучились, и я залюбовалась им, подумав, что, конечно, он и есть такой – юный лесной бог с оленьими глазами и кошачьей пластикой; бедная Ника!

Ника появилась с припухшими веками, но безупречным макияжем. Сначала она сидела напряжённо, но, взглянув пару раз на Арсения, расслабилась. Она не могла не смотреть на него. Её взгляд магнитом притягивался к Арсению, и в глазах струилась радость воспоминаний. У неё было с ним общее прошлое, что бы там ни говорила Лида, этого никто не мог у неё отнять. Леон изо всех сил старался развлечь нашу компанию и без конца шутил. Немного погодя к нему присоединился и Арсений. Вместе они составили прекрасную пару; мы смеялись.

Леон принёс бутылку вина из привезённых с собой запасов, и я сделала то, чего никогда не делала прежде, – выпила за завтраком. Неожиданно мне вспомнилось похожее настроение – состояние лёгкого опьянения, беспечности и чего-то неотвратимого было у меня в тот день, когда мы с Денисом купили зонт. Только опьянение было от счастья и, может быть, от того, что шли дожди, воздух был напитан озоном, а мы с ним без конца целовались. Теперь, под влиянием выпитого, это воспоминание не испортило настроения. Мне стало легко. Вчерашняя стычка показалась недоразумением, которое, само собой, не может иметь никаких последствий.

После завтрака я почувствовала себя нехорошо. Такое случается: внезапно, как снег с крыши, сваливается апатия с примесью головной боли. Истерика осознавшей свою ущербность яйцеклетки, по выражению одной знакомой докторицы – изящной, умной и на удивление циничной.

Такие дни лучше переживать в одиночестве, что я и сделала. Сославшись на особые обстоятельства, закрылась в номере и залегла в постель. Леон оставил шампанское, и я целый день тихонько тянула из бутылки. Компания отправилась искать развлечений; меня никто не беспокоил. Сначала я лежала в одежде, но ближе к вечеру мне захотелось раздеться и лечь под одеяло. Когда за окном стали растекаться сумерки, боль наконец отпустила. Я постояла под душем, закуталась в халат, выключила свет и открыла окно. Немного подышав свежим воздухом, закрыла окно, зажгла лампу у кровати и забралась под одеяло. Выудила из тумбочки женский журнал двухлетней давности. Днём я просмотрела его от корки до корки, но снова открыла и начала читать. Голова все ещё кружилась, а я старалась сосредоточиться на биографии Коко Шанель. Это была поучительная история, и умопомрачительно элегантные шляпки, маленькие чёрные платья, нити жемчуга, стекающие чуть не до талии, представлялись мне ясно, до мельчайших деталей. Лучше рассматривать красивые картинки, пока окончательно не придёшь в себя.

Я слышала, как вернулся брат. Он постоял у моей двери, осторожно постучал, подождал и, громко вздохнув, пошёл к себе. Спустя несколько минут, стало слышно, как он заговорил вкрадчивым и нежным голосом. Должно быть, сегодня связь с Питером была особенно хорошей. Леон говорил долго. Несколько раз он смеялся. Я выключила свет и закрыла глаза. Головокружение наконец прекратилось. Надо было уснуть, но спать не хотелось. Пережить такой день, выдуть целую бутылку шампанского и после этого мучиться бессонницей было очень досадно, и я почувствовала себя глубоко обиженной, даже (в какой-то непостижимой степени) отверженной от всего человечества разом.

Такие дни, как этот, были у меня не всегда. Они появились в моей жизни после предательства Дениса. Ещё три года назад у меня не было подобных приступов апатии.

Мы прожили вместе семь лет. Пять из них стали для нас прекрасным временем, мы жили друг другом и при этом каждый был увлечен своим делом. Мы безоглядно доверяли. Где-то я читала, что Лев Толстой и его жена первые годы брака становились вечером на колени и благодарили бога за то, что они вместе. Мы с Денисом не стояли на коленях. Не молились. Но так любили друг друга, так переплелись и росли каждый в другом, что это, наверно, было чем-то похоже на толстовский гимн взаимной любви и благодарности… Я работала в архиве. Денис – в юридическом отделе крупного предприятия. Он мечтал устроиться в банк, я загорелась идеей поступить в аспирантуру; он рассылал резюме, а я подтягивала английский, подрабатывая экскурсоводом для англоязычных туристов. Такие разные интересы, занятия… Друзья, планы… Но всё казалось возможным, всё – преодолимым.

Потом я поступила-таки в аспирантуру. Дениса взяли в банк. Мы праздновали победу и, казалось, должны были стать ещё счастливее. Но…