Читать книгу "Эрхегорд. 2. Старая дорога - Евгений Рудашевский"

– Да. Но пока дело шло до створного суда, в Лаэрнор успел заглянуть желтый легион. Отряд кромешников. Как ты уже знаешь, они все пропали. Коменданта Целиндела разжаловали и отправили на ратное поселение куда-то на Юг. Получалось, что Нордис поступил верно. Спас людей. Исполнил то, что должен был исполнить комендант после исчезновения дозорных: ждать эльгинцев и самому не соваться в земли, не принадлежащие Целинделу. И все же Нордиса ждало наказание за ослушание.

– Но вмешалась Кенара.

Точнее, Зельгард. Он не хотел этого делать. Опальный сулен, чудом не лишившийся звания. А нет ничего хуже, чем закрытая створная сигва, разве что узилищная сигва Роктана. Едва познакомился с наместником и сразу осаждать его такими просьбами – не лучшее начало. Но Кенара умоляла как-то помочь Нордису, хотела отблагодарить его за спасение брата. С этого начались их ссоры. О женитьбе речь пока не шла. Зельгард считал, что до кухтиара Эрзы нет смысла торопиться. То, что она росла неродком, его не беспокоило.

В конце концов он пошел к Тирхствину. Убедил помочь. Тот отправил нарочного наместнику Целиндела. Использовал свои связи в Матриандире. В итоге Нордис был лишь разжалован до строевого. Пробыл в створных колодках два года и получил свободу.

Первым делом отправился в Багульдин. Нанялся в стражу и обещал служить Кенаре. Этого требовал долг крови. Зельгард нехотя принял его в стражники. Всячески издевался над ним, не давал ему прохода. Нордис терпел. А потом пошли слухи, что он… стал слишком близок с Кенарой. Возможно, сам Зельгард эти слухи и пустил. Они с Кенарой к тому времени жили в разных домах. Все кончилось тем, что он отослал Кенару из города. Однако дочь оставил при себе.

– И тут помогла ты.

Да, за полгода до кухтиара Эрзы, который бы все равно не состоялся. Выйти из-под опеки отца она могла, только устроившись на гражданскую службу. А получить место, даже самое захудалое, без кухтиара – сложно. Замкнутый круг. Отец… Тирхствин и тут помог. Договорился, что Эрзу возьмут младшим переписчиком в ратушу Целиндела. И она сбежала от Зельгарда. Стала жить с матерью. Обрела свободу. Хоть и навсегда осталась неродком. Неудивительно, что со временем она сошлась с Горсингом, стала водить людей по Старой дороге. Всегда с особым удовольствием принимала контрабандистов из Багульдина. Чтобы досадить отцу. Пусть даже он никогда бы не узнал о ее причастности.

– Почему потом уехала Кенара?

– Этого я не знаю. В последние годы мы с Эрзой общались не так часто. Наши дороги постепенно разошлись.

– А Нордис?

– Долг крови можно передать близкому человеку, но уже на ограниченный срок. Мать передала Эрзе. На десять лет. Осталось семь.

– И сейчас у нее наконец появился шанс хоть отчасти отплатить тебе за помощь.

– Я никогда не требовала с нее платы.

– И все же.

– И все же она моя подруга. И помогает не потому, что обязана.

– Как думаешь, почему Тенуин не захотел, чтобы Эрза занялась поисками Илиуса?

Миалинта не успела ответить. От второго костра к нам подошла Эрза.

– Где ваш следопыт? – спросила она, остановившись возле минутанов.

– Тен… – Я только сейчас заметил, что Тенуин опять куда-то запропастился.

– Пошел за солью, – отозвался Громбакх. – У нас тут каша несоленая. В горло не лезет.

Эрза молчала. Слишком долго и сосредоточенно. Потом объявила скорый сбор, но разрешила доесть кашу, с солью или без.

– Теперь, значит, торопимся? – удивился охотник. – Тебя не понять.

Эрза, не ответив, ушла.

– Она знает свое дело, – в который раз сказала Миалинта.

– Как действовать на нервы, она точно знает. – Громбакх поочередно хрупнул пальцами левой и правой руки. – Не люблю, когда меня отвлекают от каши.

– Ты же забыл соль, – усмехнулся я.

– И ты туда же? Мозги-то для чего? Она же с солониной!

– Понятно. И где Тен?

– Решил проведать наэтку.

Я сел возле костра. Ослабил крепление под подбородком, высвободил край защитной сетки. Не снимая капюшона, стал торопливо есть кашу.

Через двадцать минут мы потушили огонь, утоптали угли, а сверху бережно опустили кусок прежде вырезанного дерна. Со стороны поляна казалась нетронутой. Следы от наших подошв, от копыт коней и минутанов можно было заметить только вблизи.

Тенуин все это время провел возле наэтки. Когда он к ней поднялся, Феонил готовился отъехать. Увидев следопыта, нервно переглянулся с Нордисом. Сделал показной крюк, будто хотел лишь проверить ход лошади, и вернулся. За обедом они не обменялись ни словом. Молча жевали холодную солонину, запивали ее водой из бурдюка.

Первые полчаса ехали молча. Говорить после привала не хотелось.

Отряд окончательно распался на две группы. Слева, чуть ближе к Равнскому лесу, ехал Тенуин. За ним – мы с Миалинтой и Громбакхом, сзади, наравне с наэткой, – Теор. Справа, чуть ближе к Лаэрнорскому лесу, ехали Эрза и Феонил. За ними – Нордис. Сзади – Густ на козлах наэтки.

Если Эрза ускорялась, Тенуин сразу пришпоривал коня. Чуть погодя и мы спешили вслед. Когда стук копыт становился слишком громким, все одновременно снижали скорость.

Лес по обе стороны дороги оставался неизменным. Если б не гнус, вьющийся вокруг нас, я бы сказал, что поездка оказалась беззаботной. Впрочем, даже гнуса было не так много. По заверениям охотника, в летние месяцы его порой слеталось столько, что…

– Стой! – Эрза подняла кулак.

– Кто-то едет? – спросил я.

– Тихо!

Подъехав к следопыту, хотел уточнить, что именно случилось, но тут все увидел сам. Впереди на дороге кто-то стоял. Неподвижно. Вытянутое серое пятно. Деталей не разглядеть.

Зудящий гул комаров. Цоканье переступающих на месте лошадей. Ровное дыхание минутанов.

И человек на дороге.

Ровно посередине. Так и не пошевелился. Не мог не увидеть нас. Должен был заметить, услышать. Должен был сойти. Но остался. Один.

– Это человек? – прошептала сзади Миалинта.

– Зверь отошел бы, – тихо ответил Тенуин.

Я посмотрел на Эрзу. Она беспокойно вглядывалась вперед. Медлила.

– Съезжаем в лес? – поинтересовался Теор.

– Нет. – Следопыт качнул головой.

А если крысятники? – Теор отстегнул от пояса боевой гнут, будто мог уже сейчас дотянуться его отростками до неподвижной фигуры и наконец заставить ее двигаться.

– Крысятники сидели бы в лесу. И ждали, – ответил Тенуин.

– Если так вышел на дорогу, значит, ничего не боится, – отозвался сзади Громбакх. – Уверен, что мы в ловушке и ничего не сможем сделать.

– Значит, ждет, что мы свернем в лес, – согласилась Миалинта.