Читать книгу "Херсонеситы - Татьяна Корниенко"

– Название специально вызубрила?

– Ага! Знаешь, Евграф, я свой город так люблю! Но как-то так, целиком. Иду иногда по улице и думаю: надо бы про всё-всё почитать. А потом заленюсь. Да и дед под боком. Он такой краевед-патриот! А тут ты попросил рассказать…

– Ты мне в качестве гида очень даже нравишься. Продолжай. Что еще покажешь?

– Пойдем к Памятнику затопленным кораблям.

– Я о нем немного знаю. Проверяй. Во время Крымской войны англичане с французами через бухту хотели проникнуть в город, чтобы уничтожить его и флот. Тогда бы для нас Черное море прикрылось надолго. Поэтому командование решило затопить корабли. Сделать такой забор из мачт. Смелый вообще-то поступок. Представляю: мачты из воды торчат, как кресты на кладбище… Жуть!

– А знаешь, что, когда встал вопрос о затоплении, вице-адмирал Корнилов, от которого все зависело, наотрез отказался? Предложил биться до конца. Но офицеры военного совета все же его убедили. Наверное, сказали, что можно, конечно, геройски погибнуть, но городу-то от этого легче не будет. И Корнилов отдал приказ топить. Я думаю, он не ел, не спал, когда на такое решался.

Евграф спустился к краю бетонной набережной, вдохнул поглубже пахнущий морем ветерок. Большущая чайка пролетела совсем рядом, чиркнув крылом.

За памятником, выраставшим из воды, был виден створ бухты, охраняемый приземистой, с бойницами-окнами, крепостью. В бухту заходил вертолетоносец. Под его бортами плясала на волне белая яхточка, такая крохотная по сравнению с военной громадиной.

«Эй, Дионисий, ну как тебе?» – позвал Евграф, пользуясь тем, что Тася стоит за спиной и не видит его лица.

«Мои эмоции пока превышают возможность отвечать на твои вопросы».

«Ясно. Мои тоже».

Подошла Тася.

– По праздникам здесь такие салюты! Ракеты летят с другого берега и загораются прямо над головой. В бухте выстраиваются военные корабли с иллюминацией. Получается, будто их лампочками по темноте нарисовали. Еще пожарными катерами в море фонтан делают и подсвечивают разными цветами. В небе лучи прожекторов скрещиваются… Да что я тебе рассказываю, это все равно словами не передать! У нас салют со многих улиц можно смотреть, но я все равно сюда приезжаю. Здесь, на набережной, народу собирается тысяч сто, не меньше. И все какие-то… Словно друзья. Поют, «ура!» кричат, когда залпы. В День Победы старикам цветы дарят, обнимают их, фотографируются… Я всегда думаю: почему люди, когда по домам расходятся, забывают, как им было здесь всем вместе классно?..

Евграф промолчал. Ну действительно, почему?..

– Ладно, если насмотрелся, поехали на Сапун-гору, – минут через пять окликнула его Тася.

– Сапун – это от сопения? Пока влезешь – насопишься?

Она засмеялась.

– Почему-то все так думают. На самом деле, конечно, насопеться там – запросто. Но, хочу тебя разочаровать, «сапун» – это всего-навсего «мыло» по-татарски. На горе раньше мыльную глину добывали. Поэтому получается «Мыльная гора». Когда город после обороны – это я про последнюю войну говорю – оставили, там фашисты засели. И хвастались, что их укрепления никому и за год не взять. Ни с воздуха, ни с земли. Зря хвастались. Наши штурмом за девять часов одолели. Сейчас склон деревьями порос, а тогда ни кустика не было. Всё снарядами уничтожили. Я вообще не понимаю, как такую высоту штурмовать можно. Снизу – наши моряки и солдаты. Каждого видно. Сверху, в укреплениях, – немцы. Сейчас там братская могила и диорама.

Автобус долго ждать не пришлось. Пробежав современные окраины, он выехал за город и через пару километров остановился.

К диораме вела сосновая аллея с обязательными для всех сосновых аллей белками.

– Рыжие попрошайки! – Тася протянула пустую ладошку к выглянувшему из-за ствола глазастому зверьку.

Обрадованная белка метнулась по ветке за кормом, но, сообразив по дороге, что кормить не будут, в том же темпе рванула обратно.

– Тут же шишек полно! Неужели голодная? – улыбнулся Евграф. – Смотри, какие сосны.

– До Крымской войны вокруг города такие леса росли! Мы с дедом как-то грибы собирали и увидели дуб – обхватов в шесть, не меньше.

– Один, что ли?

– Один. Так это нам еще очень повезло. Их же в восемнадцатом веке, когда город строили, все порубили. И сосны тоже. На мачты и корпуса. Знаешь, сколько на один корабль деревьев требовалось? Несколько тысяч!

Едва аллея закончилась, Тася схватила Евграфа за руку.

– Стой. Теперь закрой глаза.

– Это еще зачем?

– Надо… Хочу по-настоящему показать… Пойдем!

Из-за жары ладошка у Таси была чуть влажная и прохладная. Евграф, передвигаясь осторожными шагами, думал только об этой Тасиной ладошке. Пока не сообразил, что позволил Дионисию копаться в собственных мыслях без каких-либо ограничений.

«Это прекрасные чувства, преемник, – незамедлительно услышал он, даже не успев покраснеть. – Не стоит смущаться того, что навеяно Афродитой. У Зо была столь же приятная ладонь!»

– Всё, открывай глаза. Теперь можно… – Тася убрала руку.

Если бы он был какой-нибудь чувствительной барышней, точно взвизгнул бы от восторга. Глубоко внизу лежала плоская долина, расчерченная ровненькими линиями виноградных плантаций. Примерно посередине ее пересекали две дороги – автомобильная и железная. По рельсам медленно ползла коричневая змейка – игрушечные коробочки-вагончики грузового состава. Долину со всех сторон окаймляли лесистые горы. Вдали, справа, блестел клочок синей воды. И там же, на горе, угадывались разрушенные башни какой-то крепости.

Тася и Дионисий заговорили одновременно. Тася, как и подобает хорошему гиду, четко, неторопливо. Мысли Дионисия сбивались от волнения.

– Это Балаклава. Там, в межгорье, очень удобная бухта. И прямо внутри горы была секретная база подводных лодок. А башни – генуэзская крепость Чембало. Впечатляет?

«Преемник! Я помню эту долину. Я шел по ней, умирая от голода и усталости. Вода, на которую ты смотришь, – это бухта Симболон. Мне неприятно вспоминать те дни».

– Да, – произнес Евграф, решив, что такой лаконичный ответ подойдет обоим.

– Мне здесь всегда не хватает крыльев. – Тася раскинула руки, вскочила на парапет.

– Эй, птица! Не свались! – забеспокоился Евграф.

– Ну-у-у… Я же не курица! Ладно, слушай дальше. – Тася вернулась на свое место. – В этой долине в Крымскую войну русские солдаты положили почти всех британских дворян.

– Они их что, по паспорту отбирали: дворянин – не дворянин?

– Скажешь тоже!.. Там конница была, а в коннице только дворяне служили. Богатые, нарядные и красивые.