Читать книгу "Единственная для оборотня и теща в нагрузку - Франциска Вудворт"

– Вижу правило третье – держаться коленями и привставать в такт движения вы знаете, – насмешливо прокомментировал он мои телодвижения.

У-у-у! Убью его за это! От бессилия я готова была взвыть.

– Уберите руки! – прошипела я.

– Мы только начали, – многообещающе произнес он. – Должен же я знать, на что вы способны. – И пустил лошадь шагом.

– Мне казалось я ясно дала понять, что вы меня не интересуете, потребовав, чтобы порог моей спальни переступал Шрек, – уже рычала я, тяжело дыша. Мускулы ног дрожали от напряжения, но я не могла позволить себе сидеть интимными частями тела на его ладони.

– Мы не в спальне и, на мой взгляд, вы излишне напряжены.

От этой фразы у меня потемнело в глазах. Это я излишне напряжена?! Он бесстыдно лапает меня, удерживает в захвате руки, творит непотребства… И я напряжена?! С ненавистью я боднула его головой, услышав, как клацнули его зубы, но и сама глухо застонала от боли.

– Намек понял, – сквозь зубы сказал он и… добавил еще один палец. Тут уж и я рассержено зашипела. – Хотите повторить? Но предупреждаю, тогда и я… добавлю.

– Что будете делать, когда пальцы закончатся? – в бешенстве спросила я.

– Ммм… У меня есть и другие части тела. Желаете познакомиться поближе?

– Воздержусь! – Бодаться перехотелось напрочь.

Некоторое время мы ехали молча. Мое тело привыкало к вторжению, а я набиралась сил, так как выдохлась, и голова в месте удара ныла. Наверное, поэтому в нее не приходило ничего путного, и не знала, как выйти из положения, в котором оказалась. Я была полностью открыта для него и не имела даже возможности избежать его прикосновений или сжать ноги.

Он больше ничего не предпринимал. Я не планировала сегодня ехать на прогулку, поэтому не надела шляпы и сейчас чувствовала, как его дыхание шевелит мне волосы. Несколько прядей выбились из прически и упали на лицо. Пришлось их сдуть. Внезапно он коснулся губами моей нагретой макушки и замер, просто дыша. Я сама затаила дыхание, не зная как на это реагировать. Если дерну головой, то не воспримет ли он это как бодание? Нарываться не хотелось. Секунды медленно тянулись.

Неожиданно я поймала себя на том, что слишком крепко к нему прижата и чувствую, как играют под одеждой мускулы, каждое движение его тела, меня окутал немного мускусный и мужской его запах … И наши тела двигаются в такт шагу лошади. Если учесть, что я чувствовала кое-что в себе, то это напомнило совсем другой танец тел, более древний. Осознание этого заставило меня напрячься и рвануться из его рук.

Его реакция была мгновенной и мою попытку вырваться пресекли на корню.

– Открою небольшой секрет – борьба возбуждает, – с хрипотцой произнес он мне на ухо и стал покусывать шею, пока я вырывалась и уворачивалась, боясь, что он поставит метку. А потом он глубоко вдохнул воздух и со смешком добавил: – И не только меня.

Это явилось для меня последней каплей:

– Вы мне противны и омерзительны!

– Как скажешь, – усмехнулся он, а его пальцы стали двигаться чуть более интенсивно, заставив меня выгнуться.

Я почувствовала, что у меня начинается раздвоение личности. Меня бесил Люциан и как мужчина был не интересен, но в данный момент тело среагировало на него и это еще сильнее заставляло ощутить унижение.

Мечты сбываются, но почему-то извращенным образом. Когда я страдала после развода с мужем, и чисто по-женски мечтала: вот бы в моей жизни появился кто-то, чтобы ему нос утереть, я как-то не рассчитывала на двоих мужей. А когда плакала в подушку от его невнимания и желала, чтобы муж был в этом плане более активный, я не ожидала ТАКОЙ активности.

– Животное! – сквозь зубы прошипела я.

– Сами же дали понять, что предпочитаете животное, – насмешливо ответил он.

Впереди показался просвет. Мы выезжали из леса. К моему облегчению, руку из-под юбки он убрал, но тут же принялся расстегивать пуговицы жакета, а потом рубашки, добравшись до груди. Черт, ему никто не говорил, что обычно ласки с этой части тела начинают, а не заканчивают?

Издалека мы смотрелись как влюбленная, крепко обнявшаяся парочка.

– Чего вы этим хотите добиться? Показать какой вы дикарь?

– Сказать? – он наклонился к моему уху и зашептал: – Сейчас вы приедете на моем жеребце, вся такая раскрасневшаяся и смущенная. На вас мой запах и разит желанием, на коже отпечатки моих прикосновений. Окружающие поймут чем мы с вами в лесу занимались и вы сами своим внешним видом опровергните все ваши слова о том, как я вам противен и вы меня ненавидите. А если посмеете их прилюдно повторить, то я заставлю вас об этом пожалеть.

– Сволочь! – жар прилил к моим щекам. Он все продумал, и в этот момент я ненавидела его как никогда.

Люциан не обратил внимания на мою бессильную ярость, а продолжил:

– Не смейте приближаться к эльфу. Если я почувствую на вас его запах, мы повторим прогулку.

– Вы забываете, что он мой муж!

– Я бы сильно не рассчитывал на это, – сжал он мою грудь, играя с соском.

– Рада, что вы понимаете, что для меня ваши прикосновения хуже любого наказания, – ядовито ответила я, стараясь не показать, как встревожили меня его последние слова.

На что он намекал? Если Арквиэн от меня откажется, то мне остается лишь застрелиться. Без его помощи мне побег не организовать. Да и кто мне еще поможет? Если действовать своими силами, то нужно время, чтобы найти надежных людей, а я не думаю, что оно у меня есть.

Люциан убрал руки, освободив меня от захвата. Как только я получила свободу, тут же развернулась, чтобы влепить ему пощечину, но он этого ожидал, перехватив мою руку и заведя ее себе за шею. Другой рукой он прижал меня к себе и впился быстрым поцелуем в губы. Властно, жестко сминая их. Выпустив меня из объятий, он спрыгнул с лошади.

– Советую застегнуться, если не желаете, чтобы и те, кто не обладают нюхом, догадались, что между нами произошло, – посоветовал он и хлопком по крупу лошади направил ее в сторону конюшни.

– Подонок! – бросила ему, понимая, что этот раунд остался за ним.

Хотелось бы сделать ему наперекор, но самолюбие не позволило появиться перед людьми в таком взъерошенном виде. Поэтому кипя от бессильной ненависти, я быстро приводила одежду в порядок.

К моему возвращению, дочь уже ушла с конюшни. Ее забрала Лота и, наверное, это было к лучшему. Идя к себе, я воочию видела подтверждение словам Владыки. Как у встреченных мною придворных, стражников или некоторых слуг трепетали ноздри, и менялось выражение лица, становясь этаким понимающим. В этот момент я чувствовала себя выставленной обнаженной на всеобщее обозрение и окруженной животными.

«Они и есть животные, хоть и выглядят как люди, – осознала я. Обоняние говорит им о многом. – Интересно, они чувствуют эмоции, ложь?».