Читать книгу ""Салют-7". Записки с "мертвой" станции - Виктор Савиных"

У ребят сегодня месяц со дня старта. Вечером это дело обсудили за ужином. Говорят, что время пролетело быстро. Я знаю, что именно первый месяц кажется дольше, чем второй, тем более – третий.

Ребята уже привыкли к невесомости.

Я задумался однажды о длительности пребывания в космосе. В общей сложности я был в космосе дольше уже многих космонавтов. Но мы летаем долго не ради рекордов – увеличение продолжительности полетов необходимо для будущих станций, новых программ исследования космоса.

Продолжаем следить за ростом растений. Перец вылез совсем хилый, а вот лук растет стремительно. К вечеру одна стрела достигла уже 5 сантиметров и вылезли еще две. За несколько дней он дотянулся до лампы, пришлось его срочно перевесить.

Были сеансы связи с семьями.

Из переговоров с Г. Гречко я узнал, что готовится комплексная программа по серебристым облакам. Наши наблюдения в космосе дали очень интересные результаты. Жора предложил мне при возможности продолжать такие наблюдения.

Жена сообщила, что у нас дома был Джан, просидел пять часов. Она была на пресс-конференции, посвященной завершению первого этапа полета нашей экспедиции.

Ровно месяц назад была произведена расстыковка корабля «Союз Т-13» со станцией «Салют-7». Прощание с «Памиром» и Жорой. Не могу заставить себя называть его «Памиром». Слишком дороги мне эти позывные, многое с ними связано. Как будто почувствовав это, Жора в очередном сеансе связи произнес: «Говорит Чегет Памирович!»

Жизнь на станции идет своим чередом, начали подготовку к выходу в открытый космос. Настораживает старая Володина болячка, которая возникла, по его словам, после тренировки в гидролаборатории. Решили с Землей не консультироваться до выхода.

Питание у нас на станции стало более регулярное, чем было с Джаном. Частенько мы с ним забывали пообедать и тогда через каждый час пили чай. Всякое бывало. А сейчас я в завтрак съедаю творог, какую-нибудь банку с мясом, пью чай или кофе. Второго завтрака почти не бывает, а только сок после физо. В обед – рыбу или паштет, сублимированный суп и банку с мясом или рыбой без гарнира. В ужин опять творог или сыр, иногда мясо. Два чая, через день молоко. Утром, перед завтраком, – ложка меда.

26 ОКТЯБРЯ

Выходной. Наверное, впервые за много недель почти ничего не делали, а отдыхали, если не считать закрытия кассеты контейнера метеоритной пыли, установки кабель-вставки в систему пульта выхода в открытый космос, замены сборника урины и двух физкультур. А для отдыха сделал несколько снимков «усов» на заходе Солнца. В утреннем сеансе связи говорил с С. Савченко. Получил информацию о результатах нашей работы с Г. Гречко и рекомендации по экспериментам с «Дугой», «Спектром» и «Скифом».

Суббота – банный день, смена белья. Прошло 143 дня со дня старта, и, перелистнув страницы дневника, я заметил, что стал писать 140, 141, 143-е сутки. Это не из-за того, что начал считать дни, а просто эти цифры кое-что напоминают. Сегодня думал о том, что летается легко, как будто и нет никакого отличия от работы на Земле, как будто я уже много лет нахожусь здесь и делаю эту работу. Все, как обычно, от подъема до отбоя. Разница с Землей только в том, что здесь не нужно ходить на работу: проснулся, выплыл из спальника – и ты уже на рабочем месте.

Только вот у Володи бы наладилось здоровье, и сразу бы стало все хорошо.

Саша вчера «поймал» солнечный зайчик. Я сегодня целый день капаю ему альбуцид да прикладываю чай к глазу. Я сам прошел через это, и у меня свой опыт лечения. К выходу, который намечен на завтра, его необходимо вылечить. В космосе я столкнулся с тем, что нас очень мало готовят на Земле по программе неотложной помощи. Не всегда можно срочно связаться с Землей и проконсультироваться, а если и связываешься, то у них все превращается в панику, как случай с соринкой у меня в глазу, когда Джан невзначай об этом сказал. Космонавт должен иметь возможность сам принять решение, сам оказать помощь при необходимости.

28 ОКТЯБРЯ

Ну и денек сегодня! А началось все вчера. Тренировка по выходу была выполнена, все сделали, как учили. Смотрел на Васютина – тяжело ему, весь напряжен. Комок нервов. Вечером за ужином твердо сказал, что нужно консультироваться с Землей по поводу болезни, ждать дольше нельзя. Саша меня поддержал: он, конечно, знал, что было на Земле перед полетом. Провели сеанс встречи с семьями, а в последнем сеансе я вызвал на связь заместителя руководителя полетом по медицинской части и попросил перейти на закрытый канал связи. В разговоре с А. Д. Егоровым Володя рассказал, что в течение нескольких последних дней появились боли. Сначала думал, что они пройдут, но вот, мол, время идет, а боли не проходят и мешают работе. Я сказал, что если есть необходимость выхода в открытый космос, то я пойду с Волковым. Далее В. Васютин рассказывал, что с ним произошло. Говорить Володе было сложно. Можно понять его состояние: он очень подвел всех, сорвал программу. Сеанс закончился. Долго не ложились спать, успокаивая его, так как у него началась истерика. Ночь почти не спали: состояние больного было крайне тревожное.

Утром на первом сеансе уже был В. Рюмин, опять последовал подробный рассказ о самочувствии больного, и так каждый сеанс. Весь день ничего не делали. В ЦУП срочно вызвали специалистов, и после дополнительных вопросов вечером в двух сеансах академик О. Газенко дал мне необходимые рекомендации по лечению Володи. Почти все препараты, которые рекомендовала Земля, я уже приготовил: это были антибиотики и психотропные средства, уточнил только дозировку. Выход в открытый космос пока перенесли, а В. Васютину отменили его вообще. Первоначально планировалось, что мы с Сашей пойдем 2 ноября. Просмотрел инструкцию, проверил оборудование, провел пробу на велоэргометре с ручной динамометрией. Пробы лучше, чем перед первым выходом.

Настроение у Васютина к вечеру чуть улучшилось. Спал первый шок, но он сразу же превратился в больного. Раньше держался. У него появилась уверенность, что можно вылечиться и здесь, о посадке он уже не думает. В одном из сеансов связи по просьбе В. П. Глушко был экстрасенс, в которого Валентин Петрович очень верит. Он пытался внушить больному, что сейчас снимет боль, но чуда не произошло. Может быть, потому, что пациент в это не верил.

31 ОКТЯБРЯ

Октябрь прошел. Последние дни его были тяжелыми, но вроде бы здоровье В. Васютина улучшается. Боли стали меньше, хотя еще держится температура.

Сегодня уже работали. Пришла программа работ до 10 ноября, про выход пока ни слова, решение не принято. Дома порядок: у жены чистый четверг в Сандунах, а дочь репетирует на Красной площади в колоннах спортсменов праздничный проход. Проросла третья луковица, к празднику будет зелень.

2 НОЯБРЯ

Выполняем программу вдвоем плюс еще и постоянный медицинский контроль состояния Васютина. Утром пульс и температура были приемлемыми, а после обеда опять температура 37,4. Вечером наклеил датчики для кардиомонитора – сутки вели запись параметров. Весь день Володя лежит в мешке, «встает» только поесть.