Читать книгу "Секта - Микаэль Крефельд"

– Я знаю, что Катрина побывала в его бывшем детективном бюро. Так она узнала, куда он переехал?

– Боюсь, что его следы оборвались.

– Почему вы с самого начала остановили свой выбор на Беньямине?

Фердинанд Месмер развел руками:

– Кажется, его детективное бюро первым стояло в телефонном справочнике.

– Беспардонная ложь! Вы тщательно выбирали, прежде чем его пригласить, так же как и меня, чтобы отправить по его следу.

– И что вы хотите этим сказать?

– Вы знали его биографию. Наверняка вам было известно, что он вырос в религиозной семье. Он поэтому показался вам подходящим кандидатом?

Фердинанд Месмер прищурился:

– Вы оказались лучшим детективом, чем я предполагал. Признаюсь, я отчасти знал историю Беньямина и подумал, она послужит ему хорошим подспорьем для серьезного расследования.

– То есть для работы под прикрытием?

Фердинанд Месмер кивнул:

– К сожалению, я просчитался, так как не подумал, что он вновь клюнет на эту удочку. Очевидно, мой сын умеет говорить очень убедительно.

– И Беньямин все еще у Якоба?

– Я знаю об этом не больше, чем вы. Судя по всему, да.

– Если только с ним не случилось чего-то похуже, чем с Лизой.

Фердинанд Месмер отвел глаза и наклонился, чтобы забрать из машины свой портфель.

– Что вы знаете про пожар на Бельгиенсгаде? – спросил Томас, кивая на обожженную руку Месмера.

Фердинанд Месмер усмехнулся:

– Только то, что тогда сообщалось в газетах. Неужели вы думаете, что это имеет ко мне какое-то отношение? – С этими словами он протянул искалеченную руку к Томасу. В тусклом свете подвала она выглядела еще страшнее, чем-то напоминая копыто. – Уверяю вас, это старая травма, – усмехнулся Месмер. – Хотите задать еще какие-нибудь вопросы?

– Я только начал. Как обстоит дело с печатными изданиями вашего сына?

– Полагаю, вы имеете в виду работы, не связанные с месмограммой?

– Совершенно верно.

– Я был неприятно поражен, когда узнал про его пособие по экзорцизму. Такая дичь! Это стало одной из причин, почему я был вынужден поинтересоваться тем, что творится в его секте. Чем он там занимается.

– А как насчет других предприятий, совладельцем которых он является? Ими вы тоже интересовались?

– Разумеется. Принимая во внимание, что большинство работников трудилось на них бесплатно, а весь доход шел «Избранникам Божиим», можно только удивляться, что все они обанкротились и закрылись. Показательный пример того, что значат дурные слухи.

– А садоводство? Ведь оно, насколько я знаю, продолжает работать?

Фердинанд Месмер тяжело вздохнул:

– «Из земли ты вышел и в землю уйдешь».

– Это что – шутка?

– Скорее уж иронический комментарий. Они выращивают на продажу шампиньоны.

– Действительно?

Он кивнул.

Томас облокотился на «мерседес»:

– Если вы все это знали, отчего же просто не отправили на Лолланд Катрину с этим контрактом?

– Потому что мне важно установить, не является ли мой сын совершенно невменяемым.

– А она не могла это установить?

– Я хотел, чтобы это был кто-то посторонний, чтобы он посмотрел на ситуацию свежим взглядом. Кто-нибудь с вашими способностями.

– Если вы подозреваете своего сына или кого-то из его окружения в незаконных действиях, то нужно было просто обратиться с этим в полицию.

– Вы сами знаете, что возможности полиции очень ограниченны.

– Неужели? Мне кажется, что вы не сделали этого единственно для того, чтобы избежать огласки и кривотолков, которые в конечном счете воспрепятствовали бы столь желанному слиянию.

– У вас обо мне превратное суждение. Я никого не хочу покрывать, даже своего сына, если окажется, что он причастен к исчезновению Беньямина, несчастному случаю с Лизой или к другим подобным вещам. Потому я и обратился к вам, Томас. Чтобы вывести все на свет божий.

– И заполучить подпись под контрактом.

– Да, и это тоже.

– Но с какой стати Якоб будет это подписывать, если он так настроен против вас и собственного прошлого?

– Потому что Якобу нужны деньги. Имение, в котором он живет, погрязло в долгах. Производственный процесс, насколько мне известно, приостановился. Если он хочет сохранить остатки своей общины, этот контракт придется ему очень кстати. Божественное вмешательство, – добавил он ироническим тоном.

Томас поднялся во весь рост, оттолкнувшись от «мерседеса»:

– И вы, я полагаю, выходите победителем.

– Я уже потерпел поражение. Я сам упрекаю себя за то, что все зашло так далеко. Что не сумел стать ему по-настоящему хорошим отцом. У него было нелегкое детство. И нелегкая юность. Я во многом раскаиваюсь.

– Поберегите эти признания для кого-нибудь, кто расположен их слушать.

Месмер пожал плечами:

– Я не жду от вас понимания или сочувствия. То и другое имеет второстепенное значение. Так я могу рассчитывать, что вы продолжите работу?

Томас не ответил. Ему надоело слушать старика, и он повернулся, чтобы уйти.

– Так могу? – крикнул ему вслед Фердинанд Месмер так громко, что эхо прокатилось по всей подземной стоянке, в которой продолжала звучать музыка.

37

Хотя была уже полночь, жара еще не спáла. Томас сидел с Эдуардо на палубе кеча. Болтая ногами в воде, они пили пиво. Из ближайших пивных доносились громкие голоса и хохот посетителей, которые отдыхали, расположившись на улице поближе к воде. Томас рассказал Эдуардо о встрече с Фердинандом Месмером и признался, что с каждым разом все меньше ему доверяет. Несмотря на то, что Месмер, казалось бы, сообщает ему все больше сведений.

– Он такой манипулятор, каких я до сих пор не встречал. Создается впечатление, что он выдает тебе кусочек правды только для того, чтобы выстраивать на ее основе еще бóльшую ложь. – Томас приложился к бутылке.

– Но зачем же тогда туда ехать? Почему не предоставить ему самому или Катрине передать Якобу этот чертов контракт?

– Потому что я должен выяснить, кто виноват в том, что случилось с Лизой.

Эдуардо отвел глаза и смотрел на воду.

– По-моему, тебе надо от этого отказаться. Лучше бы ты не ездил туда!

Томас взглянул на Эдуардо. У того был опечаленный вид. Томас дружески толкнул его в бок:

– Неужели ты за меня так волнуешься?

– У меня нехорошее предчувствие.