Читать книгу "Человеку свойственно продавать. Удивительная правда о том, как побуждать других к действию - Дэниел Пинк"

Примет ли получатель приглашение и откроет ли вообще письмо, зависит от того, кто его послал. Вы скорее откроете письмо от своего начальника или своей девушки, чем от некоей компании, о которой вы никогда не слышали и которая предлагает не нужный вам продукт. Однако не менее важным элементом, способным заинтересовать вас, является предметная строка – заголовок, предварительно сообщающий содержание письма.

В 2011 г. трое профессоров Университета Карнеги-Меллон провели серию исследований с целью выяснить, почему некоторые предметные строки эффективнее, чем другие. В одном из экспериментов они использовали метод «мысли вслух», когда участники просматривали входящие письма и комментировали свои решения о том, что читать и на что отвечать, а что перенаправлять или удалять. Исследователи обнаружили, что участники принимали решения на основе двух факторов – полезности и любопытства. С высокой вероятностью они «читали письма, напрямую затрагивающие их работу». И это неудивительно. Но они также часто «открывали сообщения, когда испытывали среднего уровня неуверенность в их содержании, т. е. им было “любопытно”, о чем эти письма»{135}.

Полезность и любопытство имели одинаковую силу, но действовали независимо друг от друга. Полезность работала лучше, когда у получателей было много писем, а «любопытство привлекало внимание к письму в условиях низкого спроса». Одно из объяснений разного поведения в разных условиях заключается в мотивах. Участники открывали полезные сообщения в силу внешних причин: им было что приобретать или терять. Другие сообщения они открывали в силу внутренних причин: им было просто любопытно. Обширные исследования показали, что попытки добавить внутренние мотивы к внешним часто дают обратный эффект{136}. В результате, говорят исследователи, ваша предметная строка должна быть или очевидно полезной («Обнаружен самый лучший и самый дешевый копировальный аппарат»), или загадочной и интригующей («Прорыв в ксерокопировании!»), но, пожалуй, не тем и другим одновременно («Canon IR2545 – прорыв в ксерокопировании»). А ввиду объема электронной почты, получаемого большинством людей, полезность часто побеждает интригу, хотя в некоторых обстоятельствах, если поддразнить свойственное людям любопытство в форме провокационной темы или вообще пустой строки, это может оказаться на удивление эффективным.

Рядом с полезностью и любопытством находится и третий фактор: специфичность. Брайан Кларк, основатель популярного веб-сайта для копирайтеров Copyblogger, рекомендует делать тему «ультраспецифической»{137}. Таким образом, расплывчатая тема письма вроде «Улучшите ваш свинг в гольфе» дает меньший эффект, чем «Четыре совета, как сегодня улучшить ваш свинг в гольфе».

Если бы мне надо было отправить по электронной почте питч пяти предыдущих абзацев, то, предположив, что ваш почтовый ящик переполнен, я воспользовался бы факторами полезности, любопытства, специфичности и написал в строке темы: «Три простых, но проверенных способа заставить вас открыть письмо». Однако если бы я думал, что нагрузка на вашу почту не очень велика, а мы с вами были хорошо знакомы, то написал бы: «Кое-какие причуды электронки, о которых я только что узнал».

5. Питч в Twitter

Ежегодно Бизнес-колледж Типпи при Университете Айовы получает более 300 заявлений от претендентов примерно на 70 мест в рамках программы МВА на следующий год. Кандидаты представляют свои дипломы, количество баллов, набранных по стандартизированным вступительным тестам школ бизнеса, рекомендательные письма и несколько эссе. Но в 2011 г. колледж добавил еще одно испытание с целью проверить, насколько будущие лидеры бизнеса, которым предстоит пройти здесь обучение, умеют составлять питчи. Тема была достаточно стандартной: «Что делает вас особенным кандидатом на обучение по дневной программе МВА в колледже Типпи и при будущем трудоустройстве?»

Причем претенденты должны были дать ответ в форме твита – микросообщения размером 140 или менее знаков{138}. Знакомьтесь: питч, использующий Twitter в качестве платформы, а количество знаков – в качестве ограничителя красноречия. Одним из первых применил эту форму Стоуи Бойд, программист, дизайнер и инвестор. В 2008 г. он направлялся на конференцию, где планировал встретиться с представителями нескольких стартапов. Чтобы на него не обрушилась лавина энергичных предпринимателей, Бойд попросил желающих встретиться с ним прислать ему свой питч через Twitter. Как прокомментировал один из специалистов, такой подход, «быстрый, безболезненный и по существу, позволяет пробраться через трескотню пиара и вынуждает компании суммировать свою деятельность в 140 или менее знаках»{139}. По мере того как Twitter все глубже проникает в нашу жизнь, «твитпитч» Бойда стал еще одним важным инструментом в процессе убеждения.

Признак эффективного твита, как и признак любого эффективного питча, заключается в том, что он вовлекает получателей в диалог и поощряет их продолжить общение – ответив, щелкнув по ссылке или поделившись твитом с другими. Немногие ученые, с пристрастием изучающие новый способ передачи информации, обнаружили, что только небольшая категория твитов справляется с этими задачами. В 2011 г. трое ученых, работающих в области компьютерных наук, из Университета Карнеги-Меллон, MIT и Технологического института Джорджии впервые систематически взглянули на так называемую «ценность содержания микроблога». Они создали сайт под названием Who Gives a Tweet («Кто отправляет твиты») и пригласили пользователей Twitter оценить твиты других людей в обмен на предоставление собственных твитов для оценки другими читателями. Проанализировав более 43 000 оценок, исследователи обнаружили, что о данном средстве коммуникации любой методист средней школы сказал бы, что оно используется не в полную силу. По оценкам читателей, всего 36 % твитов заслуживают прочтения – удивительно низкий показатель, учитывая, что оценивались твиты людей, которых читатели выбрали сами. На их взгляд, 25 % твитов не стоит читать совсем. 39 % они оценили как нейтральные, что, учитывая объем ежедневно отвлекающей нас от дел информации, равноценно тому, чтобы объявить их тоже не заслуживающими внимания{140}.