Читать книгу "Цитадель в огне - Гай Юлий Орловский"

Он оглянулся на тахаша, тот оказался в двух шагах слева, в руках мечи, лицо спокойное и даже равнодушное, как у человека, который видит вечность.

– Твои?

– Да, – ответил тахаш. – Фантомы.

– А почему ты пешим? – крикнул Теонард. – Где твой конь?

– Коня убьют, – коротко ответил тахаш.

– Предвидишь будущее?

– Нет, но коня убьют, а я не люблю, когда они гибнут по моей вине.

– Какая вина, – сказал Теонард, – это бой!

– Мы знаем, – ответил тахаш, – за что деремся. А за что драться коню?

С разбега сшиблись с конными, сзади набежал Страг и, не вытирая кровь с лица, прокричал страшным голосом:

– Сейчас или никогда!

Теонард не успел глазом моргнуть, как Страг, выбив ближайшего к нему кочевника из седла, вскочил на его место, развернул коня и понесся за отступающими, страшно вздымая над головой залитый кровью по самую рукоять клинок. Секира на спине, но он в пылу схватки, похоже, о ней забыл.

Теонард старался рубиться расчетливо, как и учил Страг, хотя и сам раньше все знал и умел, но многое позабыто в скитаниях и лишениях, и сейчас надо поскорее войти в образ неустрашимого рыцаря, что привык побеждать и уже не отступит, потому что не позволяет эта, как ее, честь, а еще достоинство и голоса предков, что смотрят на него с недоверием и надеждой.

Слева от башни появился огромный Булук с исполинской дубиной в руке. В него летели стрелы и дротики, но отскакивали от толстой шкуры серо-болотного цвета, а он захохотал и, ухватив одного из кочевников, сунул его в пасть. Захрустели кости, изо рта брызнула кровь.

– Вот мы и завтракаем! – крикнула Аэлло. – Пойдем дальше, лапочка!.. Ты мой милый лягушоночек…

С грохотом копыт конь Гнура догнал свирепого Булука, в правой руке гоблина крашар, в левой – кинжал, конем ухитряется управлять ногами, попона забрызгана кровью, но, судя по восторженно злому лицу гоблина, кровь не его.

Теонард крикнул:

– Рехнулся?.. Я же велел не выходить из башни до моего приказа!

– А я не вышел, – ответил Гнур с самым честным видом. – Я споткнулся и упал через край.

– Ему конь понравился, – сказал Страг. – У него никогда такого роскошного коня не было.

– Это я его нечаянно с башни, – признался Виллейн. – Как-то совсем нечаянно, пинком в зад…

Гнур крикнул победно:

– Острите, острите… а у меня лошадушка, такие вам и не снились.

Он послал коня вслед за Булуком, а Теонард изготовился к схватке с рослым и хорошо вооруженным бойцом в настоящей металлической кольчуге.

Тот набросился с диким устрашающим криком, Теонард даже отступил на шаг, подставил под удар сабли лезвие меча во всю ширину и, не давая противнику времени на второй удар, ответил таким же прямым сверху сам.

Кочевник пытался парировать, но тяжелое лезвие меча переломило сабельку, как прутик, и развалило степняка почти до пояса.

Страг увидел, прокричал сердито:

– Не красуйся, не красуйся!

Сам он дерется, как на работе, которую делать от рассвета до заката, ровно и без лишних движений. Теонард смолчал, что он не красуется, а пока еще не умеет толком, чересчур вкладывается в каждое движение, на это Страг скажет назидательно, что так выдохнется быстро и его самого куры загребут.

Но, поглядывая на соратника, и сам взял себя в руки, начал продвигаться потихоньку, благо справа Страг, слева Лотер, которому меч скорее мешает, – чаще орудует когтями и клыками. А так дальше отвратительно красиво сражается Гнур, в руках крашар и кинжал, вертится быстрее, чем вьюн на сковородке, и хотя в драках частенько удирает, чтобы вернуться и ударить снова, но сейчас, когда в одном ряду с ненавистными людьми, то лучше умереть, чем попрать честь рода и великого имени гоблинского племени, которому править миром.

Глава 7

По земле время от времени скользит стремительно черная, словно клочок ночи, уродливая тень. Мелисс проносится над головами молча и вообще бесшумно. От ее клюва погибает не так уж и много, однако высматривает и убивает вожаков, у степняков сразу начинается смятение, по большей части атака там останавливается, а то и вовсе уцелевшие отступают.

Еще один прыгнул на Теонарда с диким воплем, саблей размахивает красиво, потому Теонард просто обрушил лезвие меча сверху, что сокрушило все, что степняк выставлял на защиту, а его самого бросило залитой кровью тушей на землю.

Теонард шагнул дальше, дрожь из тела испаряется, не так уж он и плох с мечом, уроки Страга и общая подготовка делают свое дело, он парировал удары, рубил в ответ, успел поглядывать, как у Лотера и Страга, даже Гнура однажды прикрыл, когда за тем вдогонку бросились степняки, а Гнур вернулся и успел заколоть последнего из обманутых притворным бегством.

Кочевники с саблями намного проворнее, но, к счастью, доспехи выдерживают их удары без особого ущерба, однако нужно успевать заканчивать схватку до того, как нащупают щели и зазоры между стальными сочленениями, и Теонард, войдя в раж, наносил удары все быстрее, а те становились все сокрушительнее.

Страг что-то выкрикнул одобрительное, Лотер где-то исчез, но Теонард увидел под ногами степняков истоптанные и перепачканные землей портки и все понял.

Виллейн прокричал в недоумении и тревоге:

– Они что, решили сражаться до последнего человека?

– Мужчины и должны сражаться и гибнуть, – напомнил Страг. – Это женщин всегда берегут. Если останется хоть один из этих воинов, он сумеет обрюхатить их всех там в стойбище. А всего через два поколения их племя станет еще многочисленнее, чем сейчас. И злее.

– И сильнее, – сказал Теонард, отбиваясь от низкорослого степняка. – Если, конечно, останется в живых самый сильный. Или хитрее, если выживет хитрый.

Виллейн посмотрел на него хмуро.

– Намекаешь на то, что лучше истребить всех?

– Намекаю, – бросил Теонард зло. – Еще как намекаю!

– Куда уж яснее, – ответил Виллейн.

Он перевел дыхание и снова ринулся в битву, но кочевники, как конные, так и пешие, смотрели поверх его головы и отступали, бледнея и опуская руки.

Оглянувшись, он и сам ощутил, как подгибаются ноги. Из облака пыли, поднятой тяжелыми шагами, выдвинулись каменные гиганты, их несколько десятков, все как один похожие на Грагрха, и все с такими же точно дубинами.

Двигаясь вроде бы неспешно, но огромными шагами, они надвигались на кочевников и уже начали поднимать дубины для разящих ударов.

Среди кочевников поднялся крик, всадники развернули коней и бросились наутек, за ними помчались со всех ног пешие, бросая оружие и щиты, срывая шлемы и тяжелые кожаные панцири.