Читать книгу "Шут специального назначения - Александр Шувалов"

– Как только что обратились, любезнейший Леонид Андреевич, – вернул улыбку со сложными процентами Саня. – Как насчет того, чтобы сразу перейти к делу?

– Да-да, конечно, – непонятно чему обрадовался тот.

Котов тяжко про себя вздохнул. Если память не изменяла, Леня сын Андрюши приходил в игривое настроение еще перед тем, как сделать кому-то пакость. А на память Котов пока не жаловался.

– Если не ошибаюсь, – бывший начальник буквально расцвел от счастья, – вам необходима информация по некоторым привлекаемым к нашей работе, скажем так, специфическим кадрам.

– Именно.

– Буду счастлив помочь, – выпевая каждый слог, отозвался бодрый пенсионер Леонид Андреевич, – сразу же по предъявлении должным образом оформленного запроса по форме НД-1, заверенного, – нацелился указательным пальцем в потолок, – начальником управления кадров.

– А нельзя ли?..

– К моему глубочайшему, господин Котов, сожалению, – с наслаждением, близким к сексуальному, промурлыкал тот. – Правила в нашей работе, сами знаете, пишутся кровью. И не нам с вами их нарушать.

– Не нам, – согласился Саня, – с вами… – и извлек из портфеля скрепленные степлером листки. – Вот, прошу вас.

– Отлично. – Увяли розы, румянец покинул щеки. – Посмотрим. – Леонид Андреевич опустил очки со лба на нос. – Угу, это у вас есть, это тоже. Подпись начальника управления кадров, – внимательно всмотрелся, чуть ли не обнюхал листок. И, кажется, даже лизнул, – присутствует. А где виза начальника секретной части? – Надежда, как известно, умирает последней.

– Вот, туточки, сбоку, – услужливо подсказал Котов.

– Точно, – инфарктным голосом подтвердил Леонид Андреевич, искренне страдая.

– Ну-с?.. – Саня глянул на часы. – Когда я могу получить нужные материалы?

– В установленный инструкцией трехдневный срок, – голос недавно умиравшего налился жизненными силами. – Сегодня у нас, кажется, среда?

– Точно, – кивнул Котов, – она самая.

– Значит, – принялся загибать чиновный пакостник пальцы, – четверг, пятница, понедельник… С нетерпением ожидаю вас, господин Котов, в среду.

– Какие-то у вас, Леонид Андреевич, больно долгие три дня получаются, – заметил Саня.

– Все строго по инструкции, – с весельем и кабинетной отвагой пояснил тот. – Сегодняшний день не считается.

– А вторник? – изумился Саня, обалдевший от бюрократической (двадцать плюс двадцать равняется рубль двадцать пять) математики.

– А на вторник у меня, – застенчиво улыбнулся Леонид Андреевич, – запланировано посещение ведомственной поликлиники. Так что, сами понимаете…

– Еще как понимаю, – нахмурился Котов.

Эта «дискотека восьмидесятых» вдруг перестала его забавлять. А потому он тут же с ней покончил. Снял трубку внутреннего телефона и пробежался толстыми пальцами по кнопкам.

– И снова добрый день, Алексей Константинович. – У сидящего напротив, мягко говоря, сильно вытянулось лицо. Настолько, что нижняя челюсть за малым не уткнулась в пол. – Да. Полный порядок. Спасибо.

Леонид Андреевич налил из казенного графина в казенный же стакан свежей водопроводной воды и жадно его осушил.

– От Николая Валериановича большой привет и благодарность за сотрудничество. – Саня ласково глянул на утирающего лоб честного труженика и подмигнул ему. – Вот только в кабинете номер …. как-то странно понимают ваши приказы. В плане срочности их исполнения. Сию минуту, – наклонился и вложил трубку в мертвеющую руку. – Это вас.

И откинулся на спинку стула, любуясь, как сидящий напротив на глазах буквально распадается на аминокислоты. Увиденное, честное слово, самую малость все же радовало.

Часть пятая

В дагестанском цирке клоун во время выступления запоминает тех зрителей, что не смеются.

Цирковой анекдот

Дела давно минувших дней. Осень 20… года. Москва. Окончание

– И в мыслях не держу, – на полном серьезе отозвался следак. – Зачем нам идиоты?

– Не понял.

– Верю, – следователь встал и принялся разгуливать по кабинету. – Ничего, если немного помелькаю у вас перед глазами?

– Хорошего мало, – буркнул Саня. – От вашего хождения у меня кружится голова и постоянно усиливается аппетит.

– Терпение, мой друг. Если мы достигнем консенсуса, сможете смело забыть о скудном питании на средства налогоплательщиков. – Поймал заинтересованный взгляд допрашиваемого и подмигнул ему. – Не знаю, уж как насчет обеда, но ужинать точно будете дома. Или в любимом ресторане на Тверской, если душа возжелает.

– Бесчеловечно. – Котов с хрустом потянулся. – Бесчеловечно, говорю, использовать пытки в процессе допроса. И совершенно несовместимо с… Да ни с чем не совместимо.

Саня шумно сглотнул слюну. Видимо, представил себе богато накрытый, под белоснежной скатертью стол. И себя, свободного, как ветер, за ним. Тяжко вздохнул.

– Нынче же отпишу омбудсмену, пусть принимает меры.

– Которому из них?

– Всем сразу, – подмигнул допрашиваемый, – давно пора с вами, сатрапами, разобраться. А то совсем стыд потеряли. И вообще…

– Это вы удивительно тонко подметили. И вообще… Вообще-то, уважаемый подполковник запаса Котов, у меня достаточно материалов, чтобы засадить вас очень и очень надолго.

– Доказательная база слабовата, – подал голос потенциальный узник. – И потом, срока у нас, гражданин начальник, суд дает.

– Сами хоть поняли, что сказали? – усмехнулся тот. Раскрыл портфель и достал пластиковый файл с бумагами. – Нате-ка, ознакомьтесь.

– Прямо сейчас?

– Можно даже послезавтра, если на свободу не спешите.

Саня быстро, как умел, пробежался по тексту. Поднял глаза, изумленно глянул на расположившегося за столом ухмыляющегося гражданина начальника. Опять опустил их и принялся читать разве что не по слогам, забавно шевеля губами.

– Вы хотите сказать?..

– Хочу, – прозвучало в ответ. – И может, хватит уже выкать, а, Сань? Неужели не узнал?

– Сентябрь восемьдесят девятого, Ангола, – буркнул Котов. – Узнал, Веня, сразу, как вошел.

– А чего тогда дурковал?

– А ты?

– Ну, я вроде как лицо официальное.

– Так и я вроде при должности. – Саня изобразил, по мере сил и таланта, узника совести.

– Ладно, – оказавшийся Вениамином следак хлопнул ладонью по столу. – Как говорят в кино про Одессу-маму, сиди тут, слушай сюда. На определенных условиях тебе и всем тем, кто…

– А не было больше никого, – хохотнул Саня. – Если что и произошло, судите меня одного. Или сразу амнистируйте. По случаю всемирного дня театрального кассира.