Читать книгу "Своенравный подарок - Кира Стрельникова"

Кровать прогнулась — Ив решил лечь, как поняла Тони, и тут же вернулось волнение, пробежавшись горячими невидимыми пальцами вдоль позвоночника. Она замерла, ловя каждый звук, тело тут же напряглось. Ранкур между тем повозился, устраиваясь, и в спальне наступила тишина. Антония ещё подождала пару мгновений, ожидая, что муж хотя бы ближе придвинется, что ли, но ничего не происходило. С каждой секундой ей всё больше хотелось оглянуться и посмотреть, что он делает, но Тони аж пальцы в кулаки стиснула, удерживаясь от осуществления этого желания. Вдруг Ив как раз и ждёт, пока она пошевелится, а так, пусть думает, что уснула. Хватило её ненадолго. В какой-то момент стало казаться, что тело затекло, зачесался кончик носа, и ужасно захотелось перевернуться на живот и обнять подушку, как любила спать Антония. И стало жарко, желание откинуть край одеяла сделалось непреодолимым. Сдавшись, Тони пошевелилась, потом коротко вздохнула и поменяла позу, не открывая глаз и запретив себе смотреть на Ива. Ещё не хватало наткнуться на его ответный взгляд и очередную ехидную или насмешливую колкость. Или на что-то другое…

От последней мысли она вздрогнула, облизнула моментально ставшие сухими губы и отмахнулась от неприличных мыслей. Он ведь сказал, что не тронет её сегодня, значит, можно спать спокойно. Антония поёрзала, слегка удивившись странной реакции тела: жар зародился в самой глубине, растёкся по венам вязкой карамелью, заполнил каждую клеточку и сосредоточился внизу живота и между ног, где стало совсем горячо и… влажно. От осознания последнего факта ей стало неуютно, растерянность мешалась с непонятным, смутным ожиданием чего-то, и лежать спокойно становилось с каждой минутой всё сложнее. Сон упорно не хотел идти к ней, и Тони уже почти решилась встать и найти библиотеку, чтобы почитать, однако не успела.

Раздался звук, больше всего похожий на тихое рычание, и в следующий момент Антония, протестующе пискнув, оказалась в крепких и жарких объятиях мужа, прижатая к его груди. А он ещё и придавил её бёдра коленом, почти полностью обездвижив Тони.

— Спи уже, несносное создание! — фыркнул он ей на ухо со смесью веселья и раздражения. — И уйми сумбур в своих эмоциях, я тебя умоляю, я зверски устал за эти дни и хочу просто отдохнуть… — последние слова он уже пробормотал ей в затылок, щекоча дыханием и снова пробуждая непонятную дрожь где-то в глубине.

Почти сразу Антония почувствовала, как отяжелело тело Ива, практически навалившись на неё, но как ни странно, неудобства девушка не испытывала. Наоборот, как и тогда, на постоялом дворе прошлой ночью, стало уютно, тепло и напряжённые мышцы сразу расслабились, как по невидимой команде. В гнезде из сильных рук и одеяла, ощущая ровный стук сердца спиной, Тони с удивлением поняла, что волнение уходит, жар потихоньку затихает, и веки неудержимо закрываются — незаметно и очень быстро подкрался сон. И она ему не сопротивлялась.

Ив снова проснулся раньше, привычный к быстрому отдыху, и опёршись на локоть, с задумчивым видом глядел на спящую супругу, разметавшуюся во сне по подушке. Она явно любила поспать — правильно, домашней девочке незачем вставать слишком рано. Домашняя девочка, да уж, лучше не скажешь. Ив едва слышно хмыкнул, его взгляд медленно скользил по расслабленному личику с приоткрытыми губами сочного розового цвета, по чуть вздёрнутому носику, подрагивавшим ресницам. Толстая коса иссиня-чёрного цвета, уже слегка растрепавшаяся, лежала рядом, несколько прядей упали Антонии на лоб и щёки. Глаза Ива спустились ниже, вдоль изящного изгиба шеи, немного задержались на синеватой жилке и остановились на ямочке между ключицами. Такая тонкая кожа, светлая, наверняка нежная и бархатистая на ощупь. Ив склонил голову, с удивлением поймав себя на том, что не может отвести взгляда от супруги. Трогательная, беззащитная, и… соблазнительная в своей невинности, осознал Ранкур, почувствовав, что его собственное тело откликнулось на Антонию совершенно однозначным образом.

Сердце в груди застучало быстрее, разгоняя кровь по венам, низ живота стремительно наливался знакомой тяжестью, а член становился с каждым мгновением твёрже, требуя уже активных действий по соблазнению собственной жены. Тем более, Ив имеет на это полное право. И как раз она пока спит, можно воспользоваться… Тогда удастся избежать долгих уговоров и совершенно ненужного сейчас стеснения. В Ранкуре вдруг проснулась настоятельная потребность сделать эту девочку своей вот прямо сейчас, не откладывая больше, не делая снисхождения. В конце концов, она его жена. И раз у неё огненная магия, скорее всего, и темперамент под стать, да и характер об этом говорил. Тем более, её можно стольким интересным вещам научить, и это будет весьма увлекательный процесс, как подсказывало Иву чутьё. Вспомнив, как разволновалась малышка вечером всего лишь от того, что он лёг с ней рядом в постель обнажённым, Ранкур чуть шумно не сглотнул, а член стал просто каменным. Он хотел её, эту вредную девчонку, у которой в голове творилось ррыхр знает, что. Взгляд Ива опустился ниже, на едва прикрытую сорочкой аппетитную грудь. Лямка сползла с плеча Тони, сквозь тонкое кружево просвечивал тёмный сосок, и герцог не удержался от искушения.

Не сводя со спящей супруги взгляда, он протянул руку и осторожно погладил сквозь ткань заманчивую вершинку. Антония пошевелилась, с её приоткрытого рта сорвался лёгкий вздох, но глаза по-прежнему оставались закрытыми. Она продолжала пребывать в своих девичьих снах. Голубые глаза Ива вспыхнули, губы медленно раздвинулись в чувственной, предвкушающей улыбке, и он осторожно потянул ткань, освобождая соблазнительное розовое полушарие. Несколько мгновений полюбовался на открывшуюся картину, потом снова погладил, и ещё раз, пока тёмно-розовая горошина не стала твёрдой и чувствительной. Антония задышала чаще, но всё ещё не проснулась, чему Ив только обрадовался. Он не был уверен, что его выдержки хватит надолго, и очень надеялся, что к моменту, когда Тони всё же раскроет глаза, осознав, что происходит, останавливаться будет уже поздно. Приподнявшись, Ив опёрся ладонью с другой стороны от девушки, наклонился и прихватил губами вершинку, слегка втянув её в рот и нежно пощекотав языком. Наградой ему послужил тихий возглас и хриплый со сна, не слишком уверенный голос Тони:

— И-ив, ч-что ты делаешь?.. — пробормотала она, видимо, ещё не до конца проснувшись.

Ранкур, на мгновение отвлёкшись от своего приятного занятия, встретился с ней взглядом: в затуманенных глазах супруги, сейчас ставших красивого тёмно-серого цвета, плескалось сонное удивление, но к удовольствию Ива, возражать против его действий она не спешила. Широко ухмыльнувшись, он ответил:

— Глупый вопрос, Огонёчек.

И вернулся к призывно торчавшему шарику, словно просившему продолжить ласку.

…Антония спала, и ей снился чудесный сон. Что-то нежное, приятное, откуда категорически не хотелось возвращаться в реальность. Кто-то прикасался к ней осторожно и едва ощутимо, и желания отстраниться не возникало. Словно бабочки порхали по ставшей очень чувствительной коже, щекоча лапками, и Тони не сдержалась, тихо вздохнула. Вот одна бабочка мазнула крылом по груди, задев сосок, и тело отозвалось вспышкой ярких ощущений, новых и оттого не совсем понятных. И снова прикосновение, только теперь из воздуха соткался лепесток и плавно опустился на грудь, скользнув по уже напрягшейся вершинке и одарив очередной россыпью ощущений. Где-то на границе сознания зашевелилось смутное понимание, что происходящее с ней — не совсем сон. Слишком уж сильными были эмоции, да и, кажется, прикосновения тоже не совсем принадлежали бабочкам и лепесткам…