Читать книгу "Клич стаи - Юрий Вольнов"

Но сейчас… Именно сейчас, когда он уже и не вспоминал тот провал высокородных, ему явился самородок. Юнец со всплеском силы, ради которой пролилось немало крови и чей секрет оказался утерян во тьме веков.

Прошедшие годы многому научили. От молодого воина, привыкшего все решать силой и нахрапом, осталось очень мало. Вместе с возрастом к нему пришла мудрость и терпение. В этот раз он будет действовать без огласки и лишнего шума. Он возьмется за обучение мальчишки, но… и сам будет изучать самородок со всех сторон. И неизвестно, кто кого еще чему научит. Может, ему удастся приобщиться к учению тех, кто мог смотреть за кромку невидимого?

Улыбнувшись получившемуся каламбуру, старик приступил к составлению плана занятий для новоиспеченного ученика.

Глава 16

Вынырнув на поверхность озера, серебристая фигура облаченного в скафандр человека растерянно заозиралась.

Водяная гладь бурлила илом, исходила клубами пара, щерилась множеством коряг и останками поваленных деревьев.

Лесное озеро, принявшее объятую огнем спасательную капсулу, после столкновения превратилось в огромную грязную лужу. Поднятый ударом столб воды взметнулся на десятки метров, огромная волна выплеснулась на окружающий лес девятым валом. Смывая прибрежные деревья, как частокол чахлого забора, разъяренная стихия повалила вековых великанов в десятках метров от берега, и только там вал потерял разрушительную силу и вернулся обратно в озеро, неся с собой кучи мусора, обломки деревьев и потоки размытой грязи.

– Вот это я понимаю, вот это по-нашему, – ругаясь сквозь зубы, пилот оттирал стекло шлема от тины. Определившись с направлением, медленно двинулся в сторону ближнего берега.

Работая маневровыми двигателями, уклоняясь от коряг и сучьев, норовивших воткнуться в исключительно мягкие места скафандра, пилот недовольно ругался.

– Вот это по-тихому! Настоящая скрытая посадка, мать твою за ногу! Типа хрен, кто догадается, где приземлился незваный гость?!

Спустя полчаса упорной работы руками и легкой коррекции пневматическими двигателями пилот выбрался на берег. Оставляя в иле глубокие борозды и проламываясь сквозь бурелом из кустов и водорослей, человек выбрался на относительно свободный участок прибрежного леса.

Очистив место от подпрыгивающих на траве рыб, пилот превратился сам в большую рыбину. Раскинув руки и рассматривая сквозь грязное стекло синеву неба, только сейчас смог расслабиться и эмоционально выдохнуть:

– Выбрался, черт побери. Реально выбрался!

Всем смертям назло, вот это я понимаю, родиться в рубашке… Напряжение последних часов сейчас выходило потоком глупостей, вперемешку с матом и истерическим смехом. Спустя еще полчаса простого созерцания неба пилот смог прийти в себя от эйфории, и голове стали мелькать более-менее трезвые мысли.

Неизвестная планета, неизвестно где и неизвестно кем населена. Нет, конечно, ясно, что все человеки братья, но вот насколько тут действительно человеки? И вдруг они нам совсем не братья? А это значит, что паранойя опять оказалась права, и пора принимать некоторые действия, как говорится, на всякий подлый случай.

Аккумуляторов скафандра хватило как раз на то, чтобы связаться с капсулой, заложить координаты на маячок и выдать команду на отстрел грузового модуля. Запаса одноразовых двигателей должно хватить, чтобы грузовой сегмент вынесло как можно ближе к берегу. Иначе придется сооружать плот и плыть к болтающемуся на поверхности модулю в окружении ярких буйков. А в условиях, когда инструментов под рукой нет, перспектива сооружения плота из бурелома не радовала.

Закончив последовательность для дуркующей бортовой автоматики, пилот откинулся на спину. Покосившись на анализатор химического состава окружавшей атмосферы, глубоко вдохнул и одним рывком снял шлем.

Глубоко вдохнув аромат болотной тины и рыбы, сдобренный свежестью густого леса, человек закашлялся. Свежий воздух ворвался в легкие оглушительным букетом прохлады и свежести. И только сейчас пилот понял, какой выхолощенной гадостью он дышал все это время. Никакие ароматизаторы и химические добавки не смогут повторить аромат свежей природы.

Хлопок – и короткий вой сирены вырвал Косяка из состояния слияния с природой. Тяжело вздохнув, он нахлобучил обратно шлем скафандра и смело шагнул в мутную жижу. Активно работая руками и уверенно ступая по мясистому дну, он двигался в сторону сигнальных буйков.

Спустя полчаса он притащил сегмент капсулы к берегу. Почерневшая от окалины часть сферы заскребла по дну, и счастливый обладатель грузового контейнера стал нетерпеливо сбивать оплавленные крепления.

– Класс, – довольно промурлыкал Косяк, вглядываясь в полумрак контейнера, – а теперь, родная паранойя, посмотрим, ради чего тебя вскармливал все эти годы… Хотя нет, вначале шептуны.

Оставив запечатанные контейнеры с разными мелочами и полезностями, Косяк склонился над тем, что втолкнул в трюм, едва успевая перед самым отстрелом.

Размотав зеркальные тюки на траве, расправив ткань, Косяк долго проковырялся со спинными утолщениями шептунов. Массивный наплыв энергетического отсека и резервуаров с наполнителем за прошедшее время покрылся налетом какой-то вязкой субстанции, успевшей отвердеть и ни в какую не желавшей дать открыться принимающей ячейке. Изматерившись и содрав пальцы в кровь, он всё-таки расковырял ножом нужные щели и сумел запустить механику самораскрытия.

Бережно извлекая цилиндры реакторов, Косяк аккуратно утопил каждый в распахнутом провале на спине шептунов. И забывая, как дышать, стал ждать.

Секунда-другая тишины, и сердце ухнуло на самое дно грудной клетки. Самые паршивые мысли пронеслись в голове табунами, с гадкими кривляниями и возгласами, но Косяк мужественно ждал.

Через восемь секунд ожидания на панелях мигнул один тестовый огонек, за ним другой. И вскоре узор тестовых индикаторов окрасился зеленой гирляндой, и диафрагмы служебных панелей закрылись, и лючок панели управления захлопнула броневая заслонка.

Получив доступ к источнику энергии, информационная матрица принялась за постройку скелета. Подчиняясь заложенной информации и черпая энергию из проснувшегося реактора, внутренний наполнитель выстраивал каркас, в считанные мгновения придавший безвольному вороху ткани четкую форму. А следом за зеркальной фигурой двухметрового монстра, опирающегося на четыре конечности, тело ожившего кошмара покрылось красным маревом, а спустя еще несколько минут, необходимых внутренним системам для включения блока мимикрии, Черныш предстал перед другом во всей свой красе черного, лоснящегося на солнце кошмара, принявшего форму рогатого пса-переростка.

– И я тебя рад видеть, дружище, – едва не упав от толчка массивного черепа в грудь, Косяк обнял и, отстранившись, потрепал монстра по бронированному лбу. – И конечно же тебе, Белка, я тоже очень рад. Ну все, тише-тише, чугунные задницы, раздавите же к ядрене фене.

Но шептуны словно не слышали человека и продолжали ластиться, еще немного и забрались бы своими трехсоткилограммовыми тушами ему на голову. Стукнув себя по лбу, человек надел на шею тяжелый полумесяц и счастливо заулыбался.