Читать книгу "«Личная гвардия» Сталина. Главное управление НКВД - Петр Дерябин"

Чтобы прокормить эту прожорливую, ненасытную свору, первому сектору приходилось связываться напрямую с подмосковными земледельческими хозяйствами и бойнями, совхозами, разводившими в прудах и озерах рыбу, и располагавшимися на юге колхозами. (Некоторые из таких южных колхозов находились в Абхазии, славящейся на весь мир долгожителями, которые, вероятно, благодаря тому обстоятельству, что они исправно поставляли продукты питания к столам Сталина и его прихвостней, имели все шансы еще прожить бог знает сколько.)

Центральный распределитель первого сектора находился на Бережковской набережной, неподалеку от Киевского вокзала. Именно здесь начальник охраны при резиденции иерарха, а отнюдь не жена сановной особы или кто-то еще из его домочадцев, получал все необходимые продукты питания. Отметим, кстати, что семьям иерархов запрещалось производить закупки в государственных магазинах и на рынках, как делали это рядовые граждане — «хозяева страны». Тем не менее отдельные гурманы, не знавшие предела в своих гастрономических устремлениях, не могли удержаться от соблазна купить в обычных магазинах что-либо из провизии. Но это им мало что давало: в подобных случаях сотрудники Охраны, действуя строго по инструкции, внимательно следили за тем, чтобы подобные покупки никогда не попадали на стол.

Еще одна «точка», находившаяся в ведении первого сектора и именовавшаяся «Кремлем», представляла собой своего рода диетический ресторан, располагавшийся, впрочем, не за стенами древней крепости, как можно было бы подумать, учитывая его название, а на Калининском проспекте, неподалеку от многоквартирных домов на улице Грановского, где проживали менее значимые советские руководители. Если у «слуги народа» и его супруги возникало желание воспользоваться услугами «Кремля», им тотчас же доставляли прямо на дом заказанные блюда, приготовленные в соответствии с предписаниями персонального врача из сотрудников Охраны, приставленного к данному вельможе. Иерархи, которые хотели бы пообедать на сей раз где-то вне дома или просто принять гостей, отправлялись в «Кремль». Довольно часто в этот ресторан заходили, чтобы отобедать вместе, члены Политбюро, министры и даже их заместители, и когда такое случалось, каждому клиенту подавались предписанные ему диетические блюда.

«Кремль» имел все, что было необходимо, чтобы обслуживать на самом высоком уровне столь специфическую, капризную клиентуру. Он располагал огромным помещением, имел многочисленный персонал. Одних только поваров, одновременно дежуривших на кухне, насчитывалось не менее тридцати человек. У всех них имелись описания диетологических особенностей питания иерархов, и еженедельно составлялись меню для каждой сановной особы. Если в том возникала нужда, то в любой момент можно было позвонить в ресторан по телефону и попросить внести в меню соответствующие изменения. Что же касается сотрудников Охраны, то и о них позаботились: они имели возможность питаться бесплатно в столовых и ресторанах, размещавшихся в различных офисах и штабах.

Чтобы, не дай бог, в бездонные желудки иерархов не попало ничего такого, что могло бы привести к нежелательным последствиям, включая и летальный исход, в распоряжении первого сектора имелся многочисленный штат микробиологов, химиков и токсикологов, располагавших на Кузнецком мосту собственной лабораторией, где образцы всего того, что предназначалось для высших сановных лиц, подвергались анализу или испытывались на морских свинках и других животных. Ни одна долька фрукта, ни одна бутылка вина, ни один кусочек мяса или хлеба не попадали на стол Сталина или его прихвостней до тех пор, пока специалисты по ядам не убеждались окончательно, после тщательной проверки, в том, что все это абсолютно безвредно.

Как и можно было ожидать, начальник этого исключительно важного первого сектора был близким другом Власика и Поскребышева. Одного он обеспечивал горячительными напитками, поступавшими к тому нескончаемым потоком, а другого, обладавшего более тонким вкусом и с большим вниманием относившегося к своему пищеварительному тракту, — различными деликатесами. И они не оставались у него в долгу, делая все возможное, чтобы не дать никому усомниться в его соответствии «высоким партийным принципам» и в якобы отличавшем его «высоком моральном уровне», хотя тот был уже трижды женат и, как говорится, не пропускал ни одной юбки. Однако, как ни обидно было этой парочке, в 1949 году им все же пришлось расстаться со своим приятелем после того, как у него обнаружили сифилис и, естественно, отстранили сию «достойнейшую» личность от любых контактов с продуктами питания, предназначавшимися для иерархов, а затем и вовсе сослали в провинцию, где он стал заместителем начальника местного органа государственной безопасности. Подобное перемещение его никак не устраивало: жизнь вдали от ярких огней столичного града — вовсе не то, что ему хотелось. Но тут уже ничего нельзя было поделать: даже после того, как Власик с Поскребышевым по личной просьбе своего приятеля взяли его обратно в Охрану, Поскребышев не позволил ему работать в Москве или Сочи, компенсируя свой запрет тем, что назначил его заместителем коменданта предназначавшегося для Сталина оздоровительного центра в Крыму, который, однако, сам диктатор так и не удосужился посетить. На своем новом посту бывший «провиантмейстер», пользовавшийся некогда всеобщим почитанием, оставался еще долгое время и после кончины «верховного правителя».

* * *

На протяжении не одного года второй сектор представлялся многим сказочной сокровищницей, из которой как из рога изобилия сыпались на иерархов «звонкие монеты», отпускавшиеся им на личные расходы из нелимитированных денежных фондов. Однако после ужесточения системы контроля за финансовой дисциплиной, что было осуществлено весной 1952 года, размер подобных «вспомоществований» в денежной форме был «сокращен» до «каких-то» тридцати тысяч рублей в месяц, предназначавшихся официально для покрытия «непредвиденных» расходов прикрепленных к этой кормушке персон, а в действительности представлявших собой самые обычные «карманные» деньги. И это в то время, как рядовой советский гражданин зарабатывал в среднем от семидесяти до девяноста рублей в месяц, не имея при этом никаких дополнительных источников существования. Отметим также, что подобное сокращение размеров денежных «пособий», отпускавшихся на пресловутые «непредвиденные» расходы, не слишком уж ощутимо ударило по карманам иерархов, поскольку на их личные банковские счета переводились все денежные средства, вырученные от продажи их «литературных трудов», — занудных речей и пропагандистских книжек и брошюр, издававшихся миллионными тиражами. Кроме того, они не платили подоходного налога и, в отличие от рядовых советских граждан, были освобождены от необходимости подписываться на систематически выпускавшиеся режимом «чрезвычайные займы» для покрытия государственных расходов. Нельзя забывать и о том, что государство и так совершенно бесплатно обеспечивало иерархов буквально всем, в чем они нуждались или что им хотелось бы иметь: закрытого типа спецшколами, где могли учиться только их дети, продуктами питания, одеждой, квартирами, дачами, автомобилями, медицинским обслуживанием, курортами и прочим, и прочим. И, конечно же, всякий раз, когда они проводили отпуск на Кавказе или в Крыму, Охрана обеспечивала их дополнительной прислугой и телохранителями, чтобы они и там продолжали пользоваться всевозможным комфортом и вообще жить в условиях, которые могли бы позволить себе разве что герцоги и прочая великосветская знать.