Читать книгу "Тринадцать ведьм - Инна Бачинская"

— Она покончила самоубийством. Все члены благородного семейства подтолкнули ее к смерти жестокостью, подлостью, равнодушием, они неподсудны, но тем не менее виновны. А что, если здесь похожая история?

Монах задумался. Пропустил через кулак бороду и сказал:

— А что… вполне. Сколько гуляет неподсудных, на которых клейма негде ставить. Но… — Он снова задумался. — Но уж очень разношерстная компания, случайная, в известной степени, не вижу точек соприкосновения и общей жертвы. Можешь представить себе жертву, которую обидели Виктория Шепель и все ее гости? Домработница? Жертва ДТП, а в машине сидели Виктория Шепель и ее приятельницы? Я, скорее, готов поверить, что у присутствующих были причины от души приложить друг дружку, но пока не вижу общей жертвы. Но это не значит, Леша, что твоя версия не заслуживает внимания. Все может быть. — Он покивал задумчиво и спросил: — Значит, сатанистов мы больше не рассматриваем в качестве убийц? Или ведьм? Знаки тут каким боком?

Добродеев не успел ответить, так как обозначился неприятным скрежетом его мобильник.

— Да, привет, Коляныч! И тебе. Что? Что?! Когда? Кто слил?

Еще с минуту он слушал молча, потом сказал:

— Спасибо, буду должен. Бывай.

Он положил телефон на стол, выразительно взглянул на Монаха.

— Новое убийство?

— Сегодня утром арестован руководитель клуба «Руна», Никита Гурский. Я тебе о нем рассказывал. У них нашли инструкции по жертвоприношениям, всякие признательные документы об убийствах, тексты клятв и магии, рисунки…

— Инструкции по жертвоприношениям? Интересно! А кто звонил? Твой графоман?

— Звонил Коля Немченко, мой коллега, тоже журналист. У нас с ним договор о сотрудничестве. Насчет инструкций подробностей пока нет.

— Что представляет собой Никита Гурский? Тянет на роль Чернокнижника?

— Да ничего он собой не представляет и ни на что не тянет! Сорокалетний инфантил, бывший учитель географии, живет в мире фэнтези, носит черное, весь в серебряных цепях и серьгах. Помнишь Эрика, который тебя вырубил?[4]Этот в том же духе.

— Эрик не убийца, Леша.

— Никита тоже безобидный. Ничего не понимаю, Христофорыч. Такие зверские убийства — и Никита… черт его знает! В прошлом году я брал у него интервью, у него в голове страшная каша из вещих волков, старцев, колец и Гарри Поттера. Он живет в этом мире, понимаешь? Ему там комфортно, а в реальном мире ему плохо. Он вообще малый со странностями, над ним смеялись и ученики, и коллеги, потому он и школу бросил.

— Чем он зарабатывает на жизнь?

— Занимается аэрографией, рисует всякие картинки и продает на базаре. Еще раскрашивает автомобили и сочиняет картинки на футболки. Видел раскрашенные машины? Тигры, драконы, волки… никогда не понимал! Живет в собственном доме с бабкой, в основном на ее пенсию. Подобрал кружок таких же «фантастов», собираются, играют, общаются. Зла в нем я не почувствовал. Неадекватность, неприспособленность, инфантилизм, но не зло. Таких спокон веков называли блаженными.

— Не факт, что он убийца. Но с другой стороны, никогда не знаешь, что такой блаженный выкинет. Тем более всякая закрытая группа постоянно развивается, придумывает новые ритуалы, легенды, символы, то есть чем дальше, тем интереснее, и никогда не знаешь, до чего дело дойдет. Помнишь, мы обсуждали возможный ритуал посвящения в члены некой секты, для чего необходимо жертвоприношение, то ли виртуальное, то ли реальное. Тем более, ты говоришь, нашли какие-то материалы.

— Помню, но это… как-то слишком сложно и кровожадно для них.

— Возможно, твой Никита безобиден, но кто-то из членов клуба не так уж безобиден, нахватался плодотворных идей и стал действовать. А кроме того, убийство для них не преступление, а ритуал. Они живут в своем мире, как автор манускрипта Войнича, и видят все по-другому. Сколько их?

— Человек тридцать, я думаю.

— Если тридцать, то тайну сохранить трудно, были бы слухи. Клуб публичный, не тайный, трудно представить себе, что они настолько потеряли связь с реальностью, что стали убивать и оставлять на месте убийства фирменные знаки. Классический неуловимый убийца действует в одиночку, а здесь какой-то клуб самоубийц получается. Разве что есть тайный актив из двух-трех участников. Один сочиняет, другой или другие приводят в исполнение. Нетрудно просчитать шаги обычного человека, а тут тридцать людей необычных. Я надеюсь на Пояркова. А кроме того…

— Ты думаешь, это не конец?

— Не знаю, Леша. Честное слово, не знаю. Мне нужны фотки из спальни Виктории Шепель. Хотелось бы также посмотреть на остальных участников юбилея. И еще, пожалуй, нужен адрес Никиты Гурского, интересно было бы взглянуть на логово лидера «Руны». И еще крутится у меня некая мыслишка… — Монах снова почесал в затылке; смотрел на Добродеева прищурившись, словно решая или прикидывая нечто. — Если повезет, мы обнаружим новые кусочки пазла, Леша. И тогда, возможно, масса достигнет критической отметки и бомба рванет. В смысле, проявится картинка.

Глава 25. Удар

Ида проснулась от громких голосов в коридоре, звука шагов, жужжания пылесоса. Больничное утро. Серые сумерки за окном. Еще один день вычеркнут из жизни. Теперь только дождаться доктора Мэкса и попытаться отпроситься домой.

Надеждам Иды не суждено было сбыться. Мэд Мэкс, по своему обыкновению, подпрыгивая, балагуря и распространяя вокруг себя запах дорогого лосьона, заявил, что еще денечек. Один малюсенький денечек и малюсенькая капельничка утром… и вечером повторить. А вот послезавтра — домой. И носик кверху! А то глазки печальные, и синячки, плохо спала? Нужно было попросить у дежурной сестрички таблеточку.

— Все будет хорошо! Обещаю! — с этими словами Мэд Мэкс захлопал крыльями и улетел.

Ида включила телевизор и тут же выключила. Неинтересно. Свернулась калачиком, закрыла глаза. Сунула руку под подушку, вытащила мобильный телефон и задумалась. Потом пощелкала кнопками. Толя не ответил. Он молчит со вчерашнего вечера. Не хочет с ней разговаривать. Это конец…

Она положила трубку рядом с собой и слушала длинные сигналы. Телефон вдруг замолчал, словно захлебнулся. Толя снова не ответил. Ида набрала заместителя мужа Игоря. Тот откликнулся сразу. Где Толя, он не знал, но предположил, что за городом, на складах. Там бетонные стены и плохая связь. Обещал разыскать и доложить, что звонила супруга. Спросил, как дела. Ида хотела расспросить о невыплаченном кредите, но постеснялась — Игорь подумает, что она проверяет Толю.

Светка откликнулась сразу, словно ожидала звонка.

— Ну что, домой? Собираешься?

— Нет. — Голос Иды дрогнул. — Доктор сказал, может, завтра.

— Ну и ладушки, — поспешила Светка. — Подумаешь, завтра! Ночь переспать — и дома. Отдыхай, набирайся сил, все равно погода дерьмо, ветрище сбивает с ног, и крупа в морду. Я забегу после обеда, не скучай. Что захватить? Хочешь мороженого?