Читать книгу "Темные отражения - Алексей Калугин"

– Я говорю тебе, что это Глумз! – настойчиво повторил Павел. – Из-за него как раз и идет война между Глорами. Все центурионы, которым удается проникнуть через наши посты, рвутся к Мертвому берегу, потому что им нужен Глумз!

– Ладно, со стариком разберемся потом, – не стал спорить Шайха. – А кто тот наемник, который скрылся вместе с ним?

– Его имя Гайно Тон, – ответил Павел. – Он бывший центурион и ненавидит Хана Глора.

– Он знает, кто ты такой? – настороженно спросил Шайха.

– Да, – быстро кивнул Павел.

– Ты очень неосмотрителен. – Шайха неодобрительно поцокал языком.

– Зато вы с герцогом бдительны сверх всякой меры, – язвительно заметил Павел.

Шайха пропустил его колкость мимо ушей.

– Тебе надо скрыться, и как можно скорее, – сказал он. – Хан Глор уже давно идет по твоему следу. А теперь, кто бы ни был тот старик с Мертвого берега, ты и младшему Глору насолил. Если ты прав в том, что Глоры сцепились между собой из-за этого пленника, тогда в случае обнаружения беглецов в ближайшее время родственники заключат перемирие. И всю свою энергию они обратят на тебя. Кстати, где собираются укрыться беглецы?

– В стране Тер, – ответил Павел.

– Глупая затея, – безнадежно махнул рукой Шайха. – Их схватят прежде, чем они туда доберутся.

– Пока еще не схватили, – несогласно буркнул Павел. Ему не нравилась безапелляционность суждений, изрекаемых Шайхой. – Полковник только что сказал, что в ближайшее время отправит меня на формирование нового взвода.

– Ждать некогда. – Шайха поднялся на ноги и стал расстегивать свою куртку. – Раздевайся.

– Зачем? – не понял Павел.

– Есть определенная польза в том, что все наемники на одно лицо. Мы просто поменяемся куртками, и ты станешь мною, а я – тобой. – Шайха отдал Павлу свою куртку. – Завтра у меня увольнение. Я останусь в лагере вместо тебя, а ты поедешь в город. В районе Старой Крепости найдешь постоялый двор «Али Бакир». Спросишь Понтия Пилата.

– Понтия Пилата? – удивился Павел.

– Да, а что? Ты его знаешь?

– У нас в Реальном мире тоже был Понтий Пилат, правда, очень давно. Он был римским прокуратором в Иудее.

– Нет, это не он. Наш Пилат – контрабандист. Он знает дороги Мира сна как никто другой. Дашь ему денег. – Шайха протянул Павлу туго набитый бумажник. – Дашь столько, сколько он попросит, не торгуйся. Он отведет тебя в Катнар.

– Мне нужно в Тер, – уверенно заявил Павел.

– Тебя ждут в Катнаре, – не менее уверенно возразил Шайха.

– В Тере меня тоже ждут, – стоял на своем Павел.

– Твой старик и наемник? – спросил Шайха и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Уверяю тебя, они туда не доберутся. Попасть в Тер, минуя заставы Глора, может, наверное, только один Понтий Пилат.

– Вот пусть он и отведет меня туда, – сказал Павел.

– Послушай меня ты, чужеземец, – голос Шайхи задрожал от с трудом сдерживаемого негодования. – Судьба Мира сна – моего Мира – зависит сейчас от тебя. Если Глор получит доступ к знаниям Глумза, сдержать его будет практически невозможно. Герцог занимается твоим спасением, в то время как, на мой взгляд, проще и вернее было бы тебя убить.

– Но при чем здесь я? – удивленно воззрился на него Павел. – Книга находится у ди Катнара.

– Книга хранится в твоей памяти, – Шайха пальцем постучал Павлу по лбу. – И Хан Глор знает об этом.

– Я совершенно ничего в ней не понял, – честно признался Павел.

– Но ты ведь листал книгу?

– И что с того?

– Каждая страница, на которую хотя бы мельком упал твой взгляд, навсегда запечатлена в твоей памяти и выплывет на поверхность при сканировании.

– Но… – Павел на мгновение замялся, не зная, стоит ли говорить дальше. – Мне уже делали сканирование памяти.

– Где? – звук был такой, словно невидимая рука сдавила Шайхе горло.

– Бандиты, напавшие на меня в Вавилоне, приняли меня за своего бывшего сообщника, укравшего у них что-то, – объяснил он. – Они хотели узнать, где я, то есть – он, спрятал добро.

Напряжение Шайхи несколько спало.

– Ну, это не так страшно, – с явным облегчением произнес он. – Их интересовало совсем другое. Но все равно расскажи об этом герцогу.

– Я пойду в страну Тер или не пойду никуда, – настойчиво повторил Павел.

– Я плохо объяснил тебе? – снова стал заводиться Шайха.

– Да пойми же, наконец! – Павел отчаянно взмахнул руками перед лицом Шайхи. – Старик с Мертвого берега – это Гельфульд Глумз! Ты хочешь, чтобы он снова оказался в руках Глора?

– Глумз мертв, – с непоколебимой уверенностью стоял на своем Шайха.

– А я тебе говорю: он жив! – Павел решительно стянул с себя куртку Шайхи. – Снимай мою куртку, я не пойду ни к какому Понтию Пилату!

– Здесь тебе оставаться нельзя, – сказал Шайха несколько растерянно.

– Это уж мне решать!

– Ты хочешь погубить наш Мир? – набычился Шайха.

– Я хочу спасти его, и именно поэтому пойду в Тер, – неожиданно спокойно произнес Павел. – Независимо от того, поведет меня туда этот твой Понтий Пилат или же мне самому придется искать дорогу.

– Ну ты и упертый, – не то с осуждением, не то с уважением произнес, прищурив глаз, Шайха. – Ладно, пусть Понтий Пилат ведет тебя в Тер. Но оттуда сразу же, найдешь ты там своих приятелей или нет, – в Катнар. Обещаешь?

– Обещаю, – улыбнулся Павел.

– При возможности приобрети себе новое тело, – с серьезным видом продолжил свое наставление Шайха. – А то это слишком уж приметное, когда не стоит в строю. Потребуй от Пилата, чтобы в путь отправлялись немедленно. Тебя начнут искать, как только ты не вернешься из увольнения.

– Понял, – кивнул Павел. – А как же ты здесь?

– Я здесь тоже долго не задержусь, – ответил Шайха и, прощаясь, протянул Павлу руку. – Ну, удачи тебе, Павел Гардин. Будь внимателен и осторожен.

– Спасибо, Шайха, – пожал протянутую руку Павел. – Буду рад снова увидеть тебя в прежнем виде.

Шайха усмехнулся, сверкнув искорками карих глаз.

– В прежнем виде я напоминал тебе батон колбасы, – сказал он с затаенной обидой.

– Откуда ты знаешь? – удивился и одновременно смутился Павел.

– Ты так явственно представлял его себе, что трудно было не понять, – ответил Шайха.

Глава 22

Гайно и Глумз ехали весь день, не останавливаясь и не давая отдыха ни себе, ни пауку. После расставания с Павлом они почти все время подавленно молчали, не зная, что сказать друг другу, как объяснить случившееся.