Читать книгу "Защита - Станислав Хабаров"

– Как тебе наш гард? – спрашиваю.

– Красивая.

Хочется возразить.

– В юности я прочёл одну тайскую легенду и помню её до сих пор.

Не знаю, настроен ли слушать мои стариковские сентенции. Он молчит.

– Так вот. Си Ши была знаменитой красавицей древности. Пятый век до новой эры. По преданию, правитель княжества Юэ, желая отомстить правителю княжества У и зная его неравнодушие к женщинам, послал в подарок ему двух красавиц. Вскоре князь У забросил государственные дела и отдался любовным утехам с Си Ши. Тем временем войска княжества Юэ легко завладели княжеством У. После гибели своего повелителя Си Ши вернулась в Юэ, но по приказу Фань Ли, советника правителя Юэ, желавшего избавить княжество от несчастий, была утоплена в Янцзы. Запомни, женщины нам к счастью и несчастью.

Ему, конечно, это всё до фонаря, но он из вежливости не проявляет безразличия.

– Печальная история, – замечает Борис.

Я понимаю, что притча моя пролетела мимо его ушей, не задерживаясь, но добавляю, возвращаясь к гарду:

– И уже поздно выбирать. Теперь-то она красавица и выглядит как надо, а в детстве, возможно, препротивной девчонкой была. Если посмотреть на её мать – это она в будущем. Причём важны матримониальные успехи матери.

– Ну, что же. Выросла и изменилась к лучшему, – возражает Борис.

– Не изменилась, просто научилась скрывать. И теперь поди разбери.

– Выходит, невесту нужно узнавать в юности?

– В детстве, в младенчестве, когда у неё всё на виду. И курам на смех эти знакомства в «Давай поженимся». Поздно уже.

– Так лучше поздно…

– Совсем не лучше. Ты уж поверь.

4

Мы с гардом как-то разом засимпатизировали друг другу и даже несколько раз славно побеседовали, пока в соседнем с Claridge House оптовом магазине я не увидел её вместе с Римкой, в непосредственной близости. Ну, что твои мать и дочь! Похожи, и я при случае её спросил. На что она страшно растерялась, призналась, что она – дочь, и всё бы ничего, но видно задумано было что-то нехорошее. На следующий день она вообще исчезла с горизонта, а парень серб, появившийся вместо неё, объяснил, что Стаси далеко ездить и лучше работать ближе, в другом бассейне. Мол, нашла она другое место, удобное для неё. Мать и дочь, казалось бы, и что с того? Но был ещё один подобный случай, и это наталкивало на размышления.

Случилась странная, можно сказать, загадочная история, связанная с соседним Education Центром. В нём в основном учили приезжих английскому языку, но были и прочие курсы, и среди них джаз, кулинария и фотодело разного уровня: от фотоликбеза до фотофорума с привлечением профессионалов журналистики. И как-то, гуляя вблизи знакомого здания напротив Whole Foods, я не удержался и записался на фотокурс с изучением цифровой аппаратуры и программ фотообработки, который вёл педагог с немецкой фамилией Мюллер. Преподавателем оказался не старый немец, а хорошенькая женщина в миниюбке и рискованных шляпках, которые она надевала, выходя со слушателями на практическую съёмку вблизи здания Центра. Занятия проводились по вечерам с семи до девяти часов.

В первый день, явившись на занятия, я не мог отыскать нужную аудиторию и кружил по сквозному коридору. В одном месте его стоял временный стол и сидели очередные ожидающие. И среди них молодая особа, с удивлением взглянувшая на меня. Оказалось, она сидела как раз напротив нужной аудитории, ожидая начала тех же самых курсов, которые искал я. Потом, когда нужную комнату открыли, и все расселись за столами, я оказался напротив неё и в первом задании, состоявшем в разглядывании альбомов с фото, даже в паре с ней. Её звали Джессика, и когда разбились на пары, она выбрала меня. Отчего меня? Наша разница в возрасте составляла не менее полусотни лет, и мой английский был на первобытном уровне, так что объяснялись мы даже не фразами, а мимикой и набором вступительных слов.

Вечерние занятия заканчивались разом, и из массы аудиторий довольный поток заполнял лестницу и вываливался на площадь рядом с мексиканским кафе. Стояли, шумели, прощались до следующего вечера. И я специально быстро ушёл в сторону, потому что язык не давал мне свободы общения и ставил в дурацкое положение. Поток отзанимавшихся хлынул в обе стороны бульвара Кларендон, растекаясь по пристыкованным к обочине бульвара машинам и в направлении равноудалённых в противоположные стороны станций метро.

Я видел, что Джессика пошла в ту же сторону по противоположной стороне бульвара, а затем потерял её из виду. Моя дорога до дома занимала пятнадцать минут. Когда я вошёл в наш великолепный вестибюль и сначала подошёл к почтовым ящикам, кто-то меня окликнул. Я с удивлением увидел Джессику. «Это чудо», – произнёс я, и больше её в своём доме ни разу не видел. Она затем ещё появилась пару раз на фотокурсах, хотя за полный курс было уплачено заранее сполна, а у американцев не принято попусту тратить деньги, и совсем пропала с горизонта. Ни в вестибюле дома, ни летом на крыше в бассейне среди загоравших обитателей я больше её не встречал. И эти внезапные её появление и исчезновение озадачивали.

Исчезновению Анастасии и вовсе не было причины, и поневоле приходила на ум мысль о коварном умысле. Впрочем, вскоре всё это вылетело из головы.

Глава 15

1

По утрам я плаваю один. Я к этому привык, и временами бассейн мне даже кажется моей собственностью. Ревниво отношусь к другим посетителям. Сегодня бассейн сначала показался пустым, однако в воде уже развлекались две чёрные туши. Они плавали, а больше ходили в бассейне, как дети, вдоль и поперёк. Хотя и плаванием это было трудно назвать. Лежали в воде, погрузив головы, и что было сил били с брызгами ногами по воде, гоготали, вынырнув, искренне, в полную силу легких. Сверкали зубы. По-видимому, они прибыли из Центральной Африки, были черны как ночь и со стороны смотрелись разжиревшими тушами бегемотов.

В субботу нужно приходить с открытием. Спустя пару минут уже плавает загорелая ВИП-пловчиха. Она плавает подолгу и злит меня. «Долго ещё будет плавать передо мной эта кобыла, – думаю я, – выучившая правильные движения ногами?» Эти движения ногами в брассе мало кому удаются вполне. Но у неё это получается, и со стороны смотреть любо-дорого, хотя не в этот раз: дылда мешает мне и злит. Мешающих я не терпел по определению. Я не могу идти за кем-то в затылок следом, стараюсь обогнать, за кем-то плыть, двигаться в толпе. Я не терплю навязанный мне кем-о темп, везде обходился без дублёра и не согласен был что-то повторять.

Мы встречаемся в лифте. Ко мне она ноль внимания. Даже не здоровается. Теперь она выглядит иначе: моложе, стройнее, в красивом наряде, и всё при ней.

Я обращаю внимание только на определённых женщин. Остальные вне моего внимания. Мой гендерный выбор, его судьба, возможно, записанная в генах, это худенькая женщина с большой грудью, достаточно рослая и при всём том, что может поразить в женщине: с привлекательным открытым лицом, волнующими прямыми ногами. Она будет всплывать минутами в памяти, как улыбка чеширского кота, не мешая в остальном, просто напоминая, ничего не требуя и помогая уверенностью, что так, мол, и надо, что всё в жизни получится и выйдет хорошо, что это подобие талисмана.