Читать книгу "Земля без людей - Алан Вейсман"

При наличии такого количества угля в покрышках их можно было бы сжечь, но при этом высвободится столько энергии и такое невероятное количество жирной сажи, содержащей некоторые вредные компоненты, изобретенные во время Второй мировой войны, что этот метод уничтожения перестает быть привлекательным. После вторжения в Юго-Восточную Азию Япония контролировала общемировые поставки резины. Понимая, что их военная техника на кожаных прокладках или деревянных колесах далеко не уедет, как Германия, так и США подрядили своих лучших представителей промышленности найти замену.

В США в год выбрасывается по одной покрышке на одного жителя – а это треть миллиарда, и только за один год.

Крупнейший в мире завод по производству синтетической резины находится в Техасе. Он принадлежит Goodyear Tire & Rubber Company и был построен в 1942 году, вскоре после того, как ученые открыли способ ее производства. Вместо живых тропических деревьев они использовали мертвые морские растения: фитопланктон, погибший между 300 и 350 миллионами лет назад и легший на морское дно. Со временем – так гласит теория, процесс до конца не изучен, и иногда его описание вызывает сомнения – фитопланктон был покрыт таким количеством осадочных пород и сжат настолько сильно, что превратился в вязкую жидкость. Из этой грубой нефти ученые уже умели получать несколько видов полезных углеводородов. Два из них – стирол, исходное вещество пенополистирола, и бутадиен, взрывчатый и в высокой степени канцерогенный жидкий углеводород, – обеспечили сырье для синтетической резины.

Шестьдесят лет спустя Goodyear Rubber производит то же самое; на одном и том же оборудовании изготавливается основа как для покрышек автомобилей – участников гонок NASCAR[31], так и для жевательной резинки. Каким бы крупным ни был завод, он поглощен своим окружением – одной из монументальнейших построек, которые люди нагромоздили на поверхности планеты. Промышленный мегакомплекс, начинающийся на восточной стороне Хьюстона и продолжающийся беспрерывно до Мексиканского залива в 80 километрах от него, – крупнейшее объединение нефтеперерабатывающих заводов, нефтехимических компаний и складских помещений на Земле.

Здесь есть, к примеру, нефтехранилище, огороженное спиралями из колючей проволоки, расположенное через автостраду от Goodyear – скопление цилиндрических баков для сырой нефти диаметром в длину футбольного поля каждое, настолько широкие, что кажутся карликами. Соединяющие их вездесущие трубопроводы разбегаются во все стороны, а также вверх и вниз – белые, синие, желтые и зеленые трубы, самые крупные почти в 1,2 метра диаметром. На заводах, подобных этому, трубопроводы образуют арки, под которыми могут проезжать грузовики.

И это только видимые трубы. Компьютерный рентгеновский томограф, установленный на спутнике, пролетающем над Хьюстоном, покажет огромную переплетенную кровеносную систему из углеродистой стали примерно в метре под поверхностью. Как в любом городе в развитом мире, тонкие капилляры бегут по центру каждой улицы, ответвляясь в каждый дом. Это линии газоснабжения, содержащие так много железа, что удивительно, почему игла компаса не показывает на землю. Но в Хьюстоне газопровод – просто штрих, небольшое украшение. Трубопровод нефтеперерабатывающего завода свернулся вокруг города плотно, как прутья в корзине. По нему подается сырье, именуемое легкими фракциями, дистиллированная или каталитически очищенная сырая нефть, поступающее на сотни химических заводов Хьюстона – таких как Texas Petrochemical, обеспечивающий своего соседа Goodyear бутадиеном, а также производящий сходную субстанцию, заставляющую пластиковую обертку прилипать. А еще на нем изготавливается бутан – исходное сырье для полиэтиленовых и полипропиленовых шариков гранулята.

Сотни других труб, заполненных свежеочищенным бензином, маслом для обогрева домов и самолетным топливом, подключены к пращуру трубопроводов, Колониальному трубопроводу – 5800 километров длиной, с самыми толстыми трубами до 1 метра диаметром, магистраль которого начинается в хьюстонском пригороде Пасадена. Он собирает продукты из Луизианы, Миссисипи и Алабамы и движется на север к восточному побережью, где-то над землей, где-то под. Как правило, Колониальный трубопровод заправляется различными видами топлива, которое прокачивается по нему со скоростью около 6,5 километра в час до пункта назначения в Линдене, Нью-Джерси, терминале чуть южнее Нью-Йоркской гавани – путешествие занимает около 20 дней, если не происходит ураганов или перерывов в подаче.

Представьте будущих археологов, простукивающих путь вдоль всех этих труб. Как они объяснят назначение старых стальных котлов и многочисленных вытяжных труб позади Texas Petrochemical? (Правда, если люди продержатся еще несколько лет, все это старье, построенное с большим запасом в те времена, когда компьютеры не могли точно рассчитать необходимые допуски, будет разобрано и продано в Китай, покупающий металлолом из Америки с целями, вызывающими тревогу у историков Второй мировой войны.)

Если археологи проследуют по трубам на несколько сотен метров вниз, они обнаружат артефакт, который будет одним из самых долгоживущих из всех созданных людьми. Под побережьем Техасского залива в результате подъема сквозь слои осадочных пород легких солей из соляных источников в 8 километрах под поверхностью образовалось около 500 соляных куполов. Несколько таких образований находятся под Хьюстоном. Они имеют форму пули и могут быть до 1,6 километра в поперечнике. Если пробурить соляной купол и заполнить его водой, можно растворить внутренности и использовать под склады.

Некоторые соляные купольные пещеры, используемые под склады под городом, достигают 180 метров в ширину и более 2,5 километра в высоту, в два раза превышая объем купола Хьюстонской обсерватории. Поскольку стены из соляных кристаллов считаются непроницаемыми, они используются для хранения газов, включая отдельные наиболее легковзрывчатые, такие как этилен. Закачиваемый по трубам напрямую в подземное соляное образование, этилен хранится под давлением в 680 килограммов, пока не приходит пора использовать его для изготовления пластмасс. Поскольку этилен весьма летуч, он может быстро разложиться и взорвать трубу прямо под землей. Возможно, археологам будущего лучше оставить соляные пещеры в покое, а то остатки давно погибшей цивилизации могут взорваться прямо на их глазах. Но как им об этом догадаться?

На поверхности, подобно механистической версии мечети и минаретов, украшающих берега Босфора в Стамбуле, нефтяной ландшафт Хьюстона представляет собой купольные белые нефтехранилища и серебристые ректификационные колоны, стоящие по берегам Хьюстонского подходного канала. Плоские резервуары, в которых хранится жидкое топливо при атмосферной температуре, заземляются, чтобы собирающиеся под крышкой пары не взорвались от молний. В мире без людей, проверяющих и красящих двухслойные резервуары и заменяющие отслужившие свой 20-летний срок, непонятно, что произойдет раньше: либо их днища проржавеют и содержимое выльется в почву, либо придет в негодность заземление – в этом случае взрывы ускорят разрушение оставшихся металлических частей.