Читать книгу "ИГИЛ. Зловещая тень Халифата - Андрей Кемаль"

В духе обычного лицемерия, сопровождающего войну с терроризмом, когда национально-освободительные движения имитируют жестокость государства, они всегда получают ярлык террористов. Оджалан сам описывает этот позорный период как деятельность «группировок внутри нашей организации и открытый бандитизм, [который] привел к ненужным, бессистемным операциям, посылая молодых людей на смерть в большом количестве».

Анархистские течения в борьбе

Еще одним знаком того, что РПК отказывается от своего марксистско-ленинского пути, стали ее недавние действия, а именно явные реверансы в сторону анархистского интернационализма, партия даже провела семинар на встрече Сент-Имьенского анархистского Интернационала в Швейцарии в 2012 году, что привело к путанице, смятению и дебатам в интернете, но осталось в значительной степени незамеченным для широкой анархистской прессы.

Джанет Бил, вдова Букчина, является одним из немногих западных анархистов, которые занимаются изучением РПК на месте. Она подробно описала свой опыт на сайте New Compass, делясь беседами с курдскими радикалами, участвующими в повседневной деятельности демократических собраний и федеральных структур, а также работая над переводом и изданием первого анархистского исследования книжного формата на тему: «Демократическая автономия в Северном Курдистане: движение советов, гендерное освобождение и экология (2013) (Democratic Autonomy in North Kurdistan: The Council Movement, Gender Liberation, and Ecology (2013)).

Вторым и последним англоязычным голосом анархистов является Форум анархистов Курдистана (ФАК), группа пацифистов, состоящая из иракских курдов, проживающих в Европе, которые утверждают, что «не имеют никаких отношений с другими левыми группами». Поддерживая федеративный Курдистан, ФАК заявляет, что будет «поддерживать РПК только тогда, когда партия полностью откажется от вооруженной борьбы, будет участвовать в организации общественных движений с целью выполнения социальных требований народа, будет осуждать и откажется от централизованной и иерархической модели борьбы, и вместо этого обратится к федеративным автономным локальным группам, прекратит все отношения и сделки с государствами Ближнего Востока и Запада, будет осуждать харизматическую политику силы и примет идеи антигосударственничества и антиавторитаризма, только тогда мы будем рады сотрудничеству с ней в полной мере».

Следуя Букчину дословно, этот день (минус пацифизм) не за горами. РПК/СОК, очевидно, наследует социальную экологию Букчина по книге, почти полностью, включая их противоречивое участие в государственном аппарате путем выборов, как это описано в книге.

Как пишут Йост Йонгерден и Ахмед Аккая: «Букчин различает две идеи политики – эллинскую и римскую модель», то есть, прямую и представительную демократию. Букчин видит свою форму неоанархизма в качестве практического возрождения древней афинской революции. «Афинская модель существует в виде контр– и нелегального течения, находя своё проявление в Парижской Коммуне 1871 года, советах на раннем этапе революции России в 1917 году и испанской революции в 1936 году».

* * *

Коммунализм Букчина основывается на подходе, состоящем из пяти этапов:

1. Предоставление законных полномочий существующим муниципалитетам с целью локализации принятия решений.

2. Демократизация этих муниципалитетов посредством общих народных собраний на местном уровне.

3. Объединение населенных пунктов «в региональные сети и более широкие конфедерации, работающие над постепенной заменой национальных государств на муниципальные конфедерации», при этом удостоверяясь, что «более высокие уровни конфедерации имеют в основном координационные и административные функции».

4. «Объединение прогрессивных социальных движений» для укрепления гражданского общества и установления «общего основного направления для всех инициатив и движений граждан»: народные собрания. Это сотрудничество «не [рассматривается внимательно] потому, что мы ожидаем непременного гармоничного консенсуса, а, напротив, потому что мы верим в несогласие и обсуждение. Общество развивается благодаря дебатам и конфликтам». Кроме того, народные собрания должны быть отделены от церкви, «борясь с религиозным воздействием на политику и правительство» и «представляя собой арену для классовой борьбы».

5. Для достижения своей идеи «бесклассового общества, основанного на коллективном политическом контроле над социально значимыми средствами производства», они призывают к «муниципализации экономики» и «конфедеральному распределению ресурсов для обеспечения равновесия между регионами». Говоря простым языком, это означает сочетание рабочего самоуправления и планирования на основе участия для удовлетворения общественных нужд: классическая анархистская экономика.

Как говорит Эйрик Эйглэд, бывший редактор Букчина и аналитик Союза Общин Курдистана:

«Особо важной является необходимость сочетания аналитических выводов прогрессивных феминистских и экологических движений и новых урбанистических движений и инициатив граждан, а также профсоюзов и местных кооперативов и коллективов… Мы верим, что идеи коммунализма, заключающиеся в демократии на основе народных собраний, помогут сделать этот прогрессивный обмен идеями возможным на более регулярной основе и с более прямыми политическими последствиями. Тем не менее, коммунализм – это не просто тактический метод объединения этих радикальных движений. Наш призыв к муниципальной демократии представляет собой попытку вывести разум и этику на первый план при общественных обсуждениях».

Для Оджалана демократический конфедерализм означает «демократическое, экологическое общество без половых предрассудков» или просто «демократию без государства». Он открыто противопоставляет «капиталистическую современность» «демократической современности», в которой бывшие «три базовых элемента: капитализм, национальное государство и индустриализм» заменяются на «демократическую нацию, общественную экономику и экологическую промышленность». Это приводит к возникновению «трех проектов: одного для демократической республики, одного для демократического конфедерализма и одного для демократической автономии».

Концепция «демократической республики» обязательно ссылается на получение гражданства и гражданских прав для курдов, в которых им долгое время отказывали, включая возможность свободно говорить и преподавать на их родном языке. Демократическая автономия и демократический конфедерализм ссылаются на «автономные возможности народа, более прямую и менее представительную форму политического устройства».

При этом Джонгерден и Аккая отмечают, что «модель свободного муниципализма стремится к созданию административного органа на основе участия, идущего снизу вверх, от местного до провинциального уровня». «Концепция свободного гражданина (ozgur yarttas) является точкой отсчета», которая «включает в себя основные гражданские свободы, такие как свобода слова и организации». Основой этой модели является местное народное собрание или «советы», которые, по сути, являются взаимозаменяемыми понятиями.

В советах участвует народ, включая людей, которые не являются курдами, и, в то время как местные народные собрания имею большой вес в разных провинциях, «в Диярбакыре, самом большом городе в турецком Курдистане, собрания есть практически везде». В других местах, «в провинциях Хаккари и Ширнак… существует две параллельных ветви власти (Союз общин Курдистана и государство), в которых демократическое конфедеральное устройство на практике обладает большей властью». Союз общин Курдистана в Турции «организован на уровне деревень (köy), городских поселений (mahalle), районов (ilçe), городов (kent) и регионов (bölge), которые называются «Северный Курдистан».