Читать книгу "Зарисовки на запотевшем стекле - Дмитрий Вощинин"

– Во-о-сси-и-яй… бла-го-ода-ать… Тво-я… Го-спо-ди…

Во-о-сси-и-яй… про-све-е-ще-е-ние… ду-ш-и… мо-о-ей.

Се… вре-м-я… бла-го-при-ят-ное…

Се… вре-м-я… по-ка-я-ния-я.

Отло-о-жим… дела-а… тем-на-ая…

И обле-ки-и-ся… во-о-руже-ям… све-е-та…

Во… мно-о-жест-ве… милости-и… Тво-е-я…

Во-о-све-ти… мою-ю… ду-шу-у…

Ко… сла-а-ви… е-дине-е…

Челове-ко… лю-юб-ч-е.

Неповторимое чувство собственного счастья в бесконечном окружающем мире… Детский сад еще закрыт из-за раннего часа, и вокруг ни души… Дедушка подсаживает нас с братом на невысокий забор…и мы во дворе сада. Брат тут же залезает на яблоню и трясет ее…. Я с широко разведенными руками гляжу в небо, как сверху медленно падают небесные яблочки».

Эпилог

В декабре 2004-го умер последний самый младший сын Петра Александровича – Александр.

Андрей ехал на похороны в неизвестную для него московскую больницу, долго ее искал по названному адресу и на несколько минут опоздал к началу церемонии прощания. Войдя в поминальный зал, он неожиданно оказался в окружении большого числа незнакомых людей, и ему даже показалось, что он ошибся дверью. Увидев у гроба дочь Александра Петровича, он успокоился, однако неловкость от большого количества людей оставалось.

Церемония прощания с участием священника уже началась, и, не решаясь нарушить торжественности происходящего, Андрей остался стоять в стороне у входа.

Батюшка объяснял присутствующим, что момент смерти является расставанием с бренным телом и одновременно рождением нового состояния духа ушедшего в иной мир человека. И каждое благое воспоминание о нем здесь – на этом свете, поможет ему обрести себя в вечной жизни.

Когда наступил черед последних прощальных слов, Андрей понял, что все окружающие его сейчас люди – сослуживцы Александра Петровича по институту, в котором он проработал почти всю свою жизнь. Казалось бы, прошло не менее десятка лет, как он ушел на пенсию, но люди помнили о нем, пришли…в последний час…и говорили не шаблонно…искренно,… не скрывая своей печали.

Много было сказано о скромности трудолюбии, самоотверженности Александра Петровича, его постоянной наполненности интересными и на первый взгляд несуразными идеями, которые часто приводили к реальным результатам. Всегда мечтатель и… творец интересующего дела. Помощь и неподдельное сочувствие – самый правдивый его образ. Многие отметили, что сегодняшние жизненные «идеалы» алчности, стяжательства и публичности совершенно не сродни усопшему.

И не это ли главное? Что о тебе помнят, не за то, что ты занимал большой служебный пост и даже добился немалых результатов в жизни, а просто…ты…со своими мыслями, добрый и отзывчивый человек.

А для Андрея это был жизнерадостный, всегда улыбающийся «дядя Алик», который как младший был более молчалив и мало заметен в разговорах и суждениях среди своих старших братьев и сестер.

Когда он в последний раз подошел к гробу, не узнал своего дядю, настолько неестественен он был не живым, но сразу бросился в глаза огромный орлиный треугольником нос, которым когда-то, была удивлена маленькая Надя, глядя на умершую свою любимую бабушку.

* * *

Стоит и сейчас Спасский монастырь все на том же несказанно красивом месте в городе. Он засветился новыми куполами, восстанавливаются внутренние церкви и постройки, мостятся просторные подходы к храмовым зданиям.

В солнечные дни озаряются его вороненые купола, отражающие золото восстанавливаемых в городе церквей.

По-прежнему строг его взгляд и вряд ли сегодня довольна его душа: он вне внимания большинства горожан.

Озабоченные нуждой и заботами люди, опустив голову, спешат к центру города свести концы с концами и многие не замечают его лика, который все настойчивее призывает к гражданственности.

Печально он смотрит на названия все тех же улиц: Ленина, Маркса, Свердлова… вместо старых,… таких красивых исконно русских… Троицкая, Рождественская, Успенская…

На бывшем здании Реального училища висит мемориальная доска «Здесь в 1918 году находился штаб высшего военного совета под руководством Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича».

Непонятно ему, что потомки – теперешние российские люди, голосуют за олигархический капитализм, который и был основной причиной недовольства в России в начале прошлого века. А уж чего проще было на основе социальных завоеваний создать сначала уничтоженный в 20-тые годы средний класс, а уж потом, если кто талантливо проявит себя…

Ведь по-другому все это откровенное воровство народного достояния.

Руководителей гложет единственная осмеянная в начале прошлого века Ильфом и Петровым мысль: «Запад нам поможет»!

Странно непонимание, что самый лучший и надежный инвестор – собственный гражданин.

Остап Бендер уже многолик: постоянно с экранов и рекламных щитов учит нас, как получить богатство не работая.

Даже на рынке города невозможно найти местный товар или ремесленнические поделки: один беспробудный «привоз».

Среди современных политиков нет людей готовых к самопожертвованию. А ведь русские цари и другие царские государственные мужи именно через него рассматривали свое участие в управлении страной, и духовенство постоянно напоминало им об этом высшем долге.

Стыдно за последнего президента СССР и первого России. Один постоянно несет какую-то инородную популистскую ахинею, и очень обиделся, что кто-то из народа после очередной его пространной речи плюнул ему в лицо. Второй за похлопывание по плечу (или ниже) из-за океана сначала приложил немало сил и тщеславия для развала страны, потом предал своих граждан, оставшихся за пределами России, затем русских в Чечне, а далее…родных по крови сербов,… и еще бы кого-нибудь предал, пока болезнь не сковала затмевающее желание власти и неоправданную гордыню.

В начале века Россия была на карте авантюристов, а в его конце оказалась «на теннисном корте».

Теперешнее руководство страны просто слабо.

Стратегия явно ориентирована на обеспечение безбедной жизни иностранного производителя. Развитие собственных производственных сил пущено на самотек.

Казавшиеся трудолюбивыми муравьями молодые реформаторы с лозунгами и активной позицией Льва Давидовича оказались голубыми стрекозами.

За последнее время законодательно значительно ограничило права граждан. Пока социальная система, включая медицину и образование, существенно снизила свою ответственность перед обществом. Протесты и демонстрации по разрешению. Жалобы на производстве равносильны увольнению. Референдум стал несбыточной мечтой. На выборах нередки случаи подтасовок. Выдвижением людей занимаются политтехнологи.

Экономика создается, но за счет рабства людей.