Читать книгу "Фемистокл - Виктор Поротников"

- И это говорят мои друзья! - рассердился Фемистокл. - Верные сподвижники во всех моих начинаниях! Клянусь, я не ожидал от вас подобных слов и малодушия!

- Это не наша затея, Фемистокл, - ответил Демострат. - Мы передаём тебе то, о чём говорилось на последнем народном собрании. Только и всего. Что касается меня, то я против бегства. Я предпочитаю умереть у родных очагов, чем скитаться по чужим землям.

- Я согласен с Демостратом, - сказал Эпикрат. - Однако ни он, ни я не стоим у власти в Афинах. Что мы можем сделать?

- Вот именно, - пробурчал Евтихид. - Не Ксеркс решил участь Афин, но сам Аполлон! Никто из архонтов не осмелится спорить с богом, да ещё с таким мстительным!

- Оба оракула явственно велят афинянам уступить Аттику персам, что тут можно поделать, - пожал плечами Горгий.

- А разве оракулов было два? - обернулся к нему Фемистокл.

- Два, - кивнул Горгий. - А ты не знал? Зенодот зачитал в синедрионе только один.

Фемистокл тут же по памяти повторил вслух предсказание.

- Ну да, - опять кивнул Горгий. - Это первый оракул, но был ещё второй…

- Дело в том, что, получив столь грозное предречение Аполлона, наши феоры вышли из храма, сели на ступенях и разрыдались, не решаясь с таким оракулом возвращаться в Афины, - сделал пояснение Эпикрат. - Мимо проходил какой-то знатный дельфиец, который, узнав, в чём дело, посоветовал нашим феорам вновь принести жертвы Аполлону и опять вступить в храм уже с просьбой о защите. Феоры так и сделали. И получили второй оракул из уст пифии. Он показался им более милостивым, хотя в нём тоже нет ни слова о победе афинян над персами.

- Что же вы сразу не сказали мне об этом! - воскликнул Фемистокл. - Где второй оракул? Я должен ознакомиться с ним!

- Таблички с оракулами хранятся в пританее, - ответил Эпикрат. - Где же им ещё быть?

- Поверь нам, Фемистокл, - проговорил Горгий, - второй оракул ничем не лучше первого. Он написан более мягким слогом, но смысл его тот же. У афинян единственный выход - спасаться бегством!

День клонился к закату. У пританов было время обеда, когда пред ними предстал Фемистокл. Его появление оказалось как нельзя кстати, поскольку и за трапезой пританы вели разговоры о том неизбежном роке, какой обрушился на Афины в связи с получением двух несчастливых оракулов.

- Твоё счастье, Фемистокл, что тебя не было в Афинах в день, когда оракулы были оглашены в народном собрании, - сказал один из пританов. - Граждане рыдали и рвали на себе волосы от отчаяния. Скорбь и плач заполонили город! То было ужасное зрелище.

- Даже всего твоего красноречия не хватило бы, чтобы вдохнуть в афинян хоть каплю мужества, - добавил другой притан с тяжёлым вздохом. - Боги отвернулись от нас! Плохие настали времена!

Окружив Фемистокла, пританы стали жаловаться на злую судьбу, постигшую Афины. Они знали, сколько сил потратил Фемистокл на создание сильного флота и на объединение эллинов против персидской угрозы. Благодаря Фемистоклу Афины ныне готовы к войне, но пифия устами Аполлона повелевает им без сражения уступить варварам родную землю. Это ли не позор!

Узнав, что Фемистокл пришёл, дабы взглянуть на второй оракул, пританы гурьбой повели гостя в дальнюю комнату, где хранились священные предметы. Ему вручили навощённую табличку с оракулом. По лицам пританов было видно, что многие из них надеются на изворотливый ум Фемистокла. Быть может, ему удастся отыскать в этом оракуле некий тайный смысл, который послужит спасению Афин. Может, Фемистокл отыщет самое верное прочтение, докопается до сокровенной божественной сути! И тогда властям Афин не придётся принимать постыдных решений, бросая в беде своих союзников.

Всё это было написано на лицах пританов, когда они, толкаясь и наступая друг другу на ноги, скрылись за дверью и оставили Фемистокла одного. Ведь ему надо не просто прочитать предсказание Аполлона. Надо хорошенько поразмыслить над ним! Потому-то, уходя, пританы поставили стул, рядом на столе ими же был оставлен горящий светильник и чаша с вином.

С бьющимся сердцем Фемистокл раскрыл табличку и шагнул поближе к свету. В комнате не было ни одного окна.

Ровные строчки букв сами собой сложились в слова и предложения, образовав связный, наполненный глубоким смыслом стихотворный текст.

Оракул гласил:

Гнев Олимпийца смягчить не в силах Афина Паллада,

Как ни склоняй она Зевса - мольбами иль хитрым советом.

Всё ж изреку тебе вновь адамантовой крепости слово:

Если даже поля меж скалою Кекропа высокой

И Киферона долиной святой добычею вражеской станут,

Лишь деревянные стены даёт Зевес Тритогенее

Несокрушимо стоять во спасенье тебе и потомкам.

Конных спокойно не жди ты полков или рати пехотной

Мощно от суши грядущей, но, тыл обращая,

Всё ж отступай: ведь время придёт, и померишься силой!

Остров божественный, о Саламин, сыновей своих жён ты

погубишь

В пору ль посева Деметры даров, порою ли знойною

жатвы.

Не прошло и часа, как Фемистокл вновь появился в трапезной.

Полсотни пританов замерли, сидя за столами с яствами; наступила тишина. Все взоры устремились на вошедшего.

Фемистокл вышел на середину просторной комнаты.

- Я понял истинный смысл предсказания Аполлона. Фебпредлагает афинянам два пути к спасению. Первый самый лёгкий - бегство за моря и дали. Другой - самый достойный - сражаться и победить!

Пританы зашумели, многие из них вскочили со своих мест. Послышались голоса, что о сражении и тем более о победе над персами в оракуле нет ни слова. А вот о бегстве что в первом оракуле, что во втором сказано предельно ясно.

Фемистоклу с трудом удалось восстановить тишину.

Он поднял над головой табличку с текстом оракула и громко произнёс:

Лишь деревянные стены даёт Зевес Тритогенее

Несокрушимо стоять во спасенье тебе и потомкам.

- Ну и что из этого? - прозвучал чей-то голос. - Здесь говорится о деревянной стене Акрополя. Однако вершина Акрополя невелика, там не уместится всё население Афин. И значит, большинству людей всё равно придётся спасаться бегством.

Фемистокл обернулся на этот голос.

- Не о стене Акрополя говорится в предсказании, но о нашем флоте! - воскликнул он. - Наш флот и есть те самые «деревянные стены», которые будут несокрушимо стоять во спасенье афинян!

Вырывая табличку с оракулом друг у друга, пританы принялись спорить над смыслом текста, который уже не казался им столь несчастливым. Действительно, не может быть, чтобы Аполлон Пифийский совсем отвернулся от афинян, на деньги которых в недалёком прошлом был перестроен главный храм Дельфийского святилища. Большинство пританов стали склоняться к тому, чтобы принять толкование оракула, предложенное Фемистоклом.