Читать книгу "Воровской дозор - Евгений Сухов"

Так что свою работу Луана Стеварт просто обожала и отказывалась от всяких выгодных предложений, которые поступали к ней в последнее время. Конечно, зачастую она выглядела монотонной и даже нудной, едва ли не ежедневно требовалось просматривать сотни каталогов, чтобы выявить пропавшие ценности, но когда все-таки удавалось установить местонахождение украденного артефакта, сразу приходило осознание того, что время было потрачено не впустую.

В этот раз предложение о сотрудничестве поступило от русских.

Как следовало из письма, был ограблен крупнейший коллекционер России, чье собрание значилось во многих европейских каталогах. Только по самым скромным подсчетам, цена его коллекции приближалась к ста миллионам долларов. Оставалось только удивляться, что он до сих пор жив. Обычно преступники, если им предоставлялась такая возможность, убивали и хозяина, как нежелательного свидетеля. Здесь же какой-то особый случай. И вообще, в этом ограблении было много непонятного.

Еще через неделю Луана Стеварт ввела данные всех украденных предметов в базу поиска. Их оказалось немало, более трехсот. Выглядело очень странно, что до сих пор ни один из предметов не был опознан. После регистрации оставалось пройтись расширенным поиском по аукционным домам, включая Африку и Южную Америку, что само по себе займет немало времени. Преступники, зная о блестящей работе «ART LOSS», старались делать все возможное, чтобы упрятать ворованное как можно подальше. В какой-то степени деятельность «ART LOSS» являлась для них серьезным сдерживающим фактором. Кроме того, в последние годы служба получила значительные полномочия – достаточно было лишь подозрения о краже или темном происхождении выставленного лота, как его тотчас снимали с аукциона и придерживали до тщательнейшего расследования. Если же выяснялось, что лот находится в незаконной собственности, его немедленно возвращали владельцу.

Устроившись за компьютером, Луана Стеварт перелистывала страницу за страницей вышедших каталогов. Тонкость работы подразумевала, что одного внешнего сходства недостаточно – художники нередко грешили тем, что наиболее удачные свои произведения копировали, и счет им переваливал за несколько десятков. Случалось и такое, что выставленная на продажу копия во многом совпадала с украденным артефактом. Важно было не ошибиться, а потому требовалось подмечать у похищенных артефактов мельчайшие детали, что помогут в дальнейшем поиске.

В последнее время украденные вещи редко выставляли на центральных аукционах, пользовавшихся большой популярностью. Чаще всего продажи происходили в странах, расположенных за тысячи километров от места преступления: в аукционных домах, не имеющих столь большого авторитета и популярности, как «Сотбис» или «Кристи», например, в Южной Африке. Выручка от продажи произведения искусства, естественно, значительно меньше, зато появлялась вероятность, что выставленный лот пройдет незамеченным от всевидящего ока «ART LOSS».

Луана Стеварт взяла на себя правило особенно внимательно следить за каталогами менее известных аукционных домов, находящихся в Африке, в Азии, в Южной Америке. Особенно неблагополучной в этом отношении считалась Боливия, где едва ли не ежедневно аукционные дома выставляли похищенные ценности, и, как правило, с возвращением украденных предметов искусства всегда возникали значительные сложности. Придирчиво, до боли в глазах, она всматривалась в каталоги, надеясь отыскать пропавшие предметы. Выбрав одну страну, просматривала все имеющиеся материалы, все каталоги и не успокаивалась до тех пор, пока не была изучена и сверена последняя страница. После чего бралась за следующую страну. Следующий континент…

Удача улыбнулась только на шестой день, когда Луана стала просматривать аукционные дома Британского королевства. Только за последние годы число их возросло в несколько раз, и следовало быть настоящим специалистом, чтобы разобраться в каждом из них. На окраине Лондона, в районе Хакни, функционировал аукционный дом под названием «Козерог», открывшийся два года назад. В этом сравнительно небольшом аукционном доме продавали произведения искусства и разного рода артефакты, которым порой мог позавидовать знаменитый «Сотбис». Его клиентами были исключительно состоятельные люди, и оставалось удивляться, какая именно нужда заставляет их обращаться в малоизвестный «Козерог», пренебрегая авторитетом и репутацией ведущих аукционных домов. Правда выяснилась с год назад, когда «Козерог» был уличен в продаже двух краденых картин. Стало понятно, что на этом аукционе продавали вещи весьма сомнительного происхождения. Но все еще оставалось неясным, кто именно стоит за этим домом, а то, что владелец подставная фигура, не вызывало сомнений.

Продажных каталогов они не выпускали, имелся лишь скромный сайт, обновлявшийся раз в месяц, на котором можно было посмотреть вещи, подготовленные к продаже. Безо всякой надежды на успех Луана пролистывала страницу за страницей, пока вдруг не наткнулась на французскую эмалевую портретную миниатюру восемнадцатого века, на которой была запечатлена герцогиня Луиза де Лавальер, одна из фавориток Людовика XIV. Ей и прежде приходилось встречать подобные миниатюры, выполненные французскими ювелирами, в значительном количестве. Очевидно, король просто раздаривал их дворянам в знак особого расположения. Нередко они продавались на многих аукционах Европы. Но эта миниатюра отличалась тем, что герцогиня держала в правой руке наливное красное яблоко. Некоторое время Луана пыталась вспомнить, где именно видела эту фаянсовую миниатюру, а потом открыла папку с пропавшей коллекцией Феоктистова. Под тридцать первым номером значилась точно такая же миниатюра. Увеличив изображение, Луана увидела, что миниатюры всецело совпадают, вплоть до небольших царапинок на нежно-белой фаянсовой поверхности.

Что ж, теперь нужно смотреть дальше, – опыт подсказывал ей, что там, где находится одна украденная вещь, нередко отыскивается и вторая. Так и произошло. Через несколько минут поисков она натолкнулась на скульптурную миниатюру – древнерусский витязь, поднявший на дыбы жеребца. Конь был сделан из серебра, а всадник в боевом облачении – из золота. Луана почувствовала, как ее охватило волнение, подобное состояние она испытывала всегда, когда отыскивала похищенную вещь. Девушка менялась даже внешне: на щеках проступал тревожный румянец, в глазах появился лихорадочный блеск, а дыхание становилось прерывистым. От прежней флегматичности, какая нередко сопутствовала ей во время работы, не оставалось и следа. Скорее всего, она напоминала гончую, идущую по заячьему следу. Именно из-за этих острых моментов Луана и любила свою работу.

Пролистав сообщения за прошедшие дни, она обнаружила еще две миниатюры – одну живописную, работы Андриана ван Остаде, и другую графическую, неизвестного мастера, явно принадлежавшего к фламандской школе, – на ней была запечатлена сидящая обнаженная женщина, спрятавшая лицо в узких ладонях. По сгорбленной спине и по опущенным плечам было видно, что она невероятно страдает. На миниатюре, кроме черного цвета, в виде штрихов, пятен и точек, имелись и вспомогательные линии, подчеркивающие ее грацию. Что же должно было произойти с бедняжкой, чтобы она так убивалась? Для такой миниатюры вполне подошло бы название «Скорбь».

Засмотревшись на нее, Луана в какой-то момент даже позабыла о времени, всецело окунувшись в творение художника. А потом подняла трубку и сообщила начальнику отдела: