Читать книгу "Зной - Полина Поплавская"

Внизу маска раздваивалась, словно раскрытая пасть крокодила, и в этой пасти болтались длинные зубы, подвешенные к носу Тин-Тин. Сквозь узкие щелки, обведенные черными кругами, поблескивали глаза. К покрытой пластинами груди была привязана острая деревянная грудь, заканчивающаяся сосками-иглами с наколотыми на них какими-то ярко-оранжевыми плодами.

Тин-Тин сидела внутри круга из воткнутых в землю длинных тонких палочек, которые сверху были скручены в спирали и украшены листьями бамбука. В руках она держала такое же огромное яйцо, какое лежало посреди хижины. Словно не замечая вошедших, «мать» гладила яйцо ладонью. Потом она глубоко вдохнула запах своей ладони и начала то ли петь, то ли что-то бормотать на одном тоне – странным, клокочущим голосом.

Дэн наклонился к Арабелле и прошептал:

– Садись. – Вслед за ним она опустилась на циновки. – Не повторяй то, что она будет показывать. А лучше делай все в другом, неправильном порядке и ни в коем случае не повторяй одно движение дважды.

Тин-Тин, видимо, закончив молитву, поднялась на ноги и вышла из круга. Подойдя к Арабелле, она опустилась перед ней на корточки и поднесла яйцо к ее уху. Арабелла прислушалась: внутри что-то булькало и щелкало. И вдруг Тин-Тин приложила яйцо к своей груди и сжала его обеими руками – раздался громкий хруст, потом какое-то поквакивание, по чешуе наряда Тин-Тин полилась мутная слизь – и вдруг на ее коленях что-то громко запищало. Арабелла опустила глаза и с трудом подавила крик: на коленях Тин-Тин копошился крошечный, тощий, сморщенный крокодильчик.

Тин-Тин взяла его в руки и поднесла почти к самым губам Арабеллы, которая, не в силах сдерживать отвращение, резко отпрянула и отвернулась.

Дэн умоляюще взглянул на нее и прошептал:

– Пожалуйста, потерпи еще немного.

Усилием воли Арабелла заставила себя снова повернуться лицом к Тин-Тин. Та сняла маску и недоуменно смотрела на нее, прижав квакающее создание к своей деревянной груди, словно желая накормить его своим молоком – сок из наколотых на иглы плодов капал прямо на циновки. И тогда Арабелла почти неожиданно для себя наклонилась и припала губами к одному из сосков Тин-Тин. Когда она подняла лицо – плода на соске уже не было, а по губам и подбородку Арабеллы стекал густой оранжевый сок. Тин-Тин замерла.

Потом, вспоминая свой странный поступок, Арабелла не могла понять, почему она его совершила… Но впечатление, которое он произвел на Тин-Тин, говорило о том, что интуиция подсказала ей правильный выход.

Тин-Тин отпрянула от нее, а потом стремительно закружилась на месте, после чего буквально упала у ног Арабеллы. Крокодильчик, которого она по-прежнему держала в руках, верещал и каркал, придавленный ее тяжестью, но Тин-Тин будто не слышала этого. И тогда Арабелла совершила второй гениальный поступок – она положила руку на покрытое сеткой темя Тин-Тин и быстро затараторила знакомую ей с детства считалку-белиберду, повторяя ее без конца и утрированно артикулируя:

– Сниддл-ти и сниддл-ту, ники-наки-э, тили-пули-уруру дики-даки-де!

Арабелла видела, что Дэн, потрясенный той переменой, которая произошла с ней на его глазах, теперь, после того, как напряжение немного ослабло, с трудом сдерживает смех – и она в свою очередь прошептала ему, довольная собой:

– Дорогой, потерпи еще немного… Тин-Тин, не чувствуя больше на своей голове руки Арабеллы, поднялась с пола и что-то сказала Дэну, а тот, отвернувшись от нее, состроил гримасу, чтобы не рассмеяться, и сказал Арабелле:

– Она поверила в твою силу. Потом объясню, что это значит. Теперь она хочет в знак дружбы жевать с тобой бетель.

– Я, дух крокодила, не знаю, что такое «бетель».

– Извини меня, Дабау, но я скажу ей, что ты знаешь. И даже расскажу ей легенду о крокодилах и бетелевой пальме, чтобы окончательно убедить ее в том, что ты крокодил. Говори что угодно по-английски, а я буду «переводить».

– Переведи мне сначала, как ты меня теперь будешь звать.

– Дабау. Это одно из имен священного крокодила. А теперь приготовься.

Взяв в руки новорожденного, Тин-Тин села на пеструю циновку напротив своих гостей. Дэн что-то сказал ей, и она отрешенно закрыла глаза. Арабелла уже успела заметить – туземцы закрывают глаза, давая этим понять, что слышат собеседника.

Она поняла, что может начинать. Ровным голосом, не повышая тона, делая остановки, чтобы Дэн мог «перевести» ее слова для Тин-Тин, она сообщила ему, что любит его, несмотря на то, что он чуть не отправил ее на съедение крокодилам, а потом посоветовала ему не забыть про мешок, который он, войдя в хижину, незаметно поставил за дверь. Дэн в это время рассказывал Тин-Тин одну из немногих известных науке священных легенд покомо о происхождении бетелевой пальмы, а Тин-Тин слушала и сворачивала быстрыми пальцами бетелевые трубочки из кокосового листа, извести и кусочков бетелевого ореха, которые они все стали молча жевать после того, как Дэн замолчал. В пронзенной единственным солнечным лучом тьме Арабелле казалось, что все происходящее – страшный и прекрасный сон без конца и начала.

…Через час, утомленные событиями этого бурного африканского дня, с кружившимися от бетелевого дурмана головами, они лежали в своей хижине на покрывалах, которые Дэн бросил прямо на землю. Сладко замерев от прикосновения его пальцев, Арабелла легла на спину и попросила:

– А теперь расскажи мне сказку, которую я рассказала Тин-Тин.

И глядя на ее утопающее в красных, желтых и черных складках ярких покрывал золотистое тело, Дэн начал тихо рассказывать, поглаживая ее тяжелые, как лианы, густые, как джунгли, и ароматные, как плоды маракуйи, волосы. А она слушала – и знойный африканский сон продолжался.

«В старые времена демоны как-то устроили свиной праздник. Об этом услыхал крокодил-демон и вместе с женой отправился туда, чтобы получить свою долю свинины и заодно с другими мужчинами принять участие в пляске.

Возле самой деревни им встретилась девушка в возрасте цветка. Она оглядела крокодила и нашла его кожу слишком шероховатой. Поэтому она предложила демону, прежде чем идти на праздник, смазать кожу маслом и сделать ее помягче. Тогда, сказала она, он тоже станет красивым.

Пока девушка со своими подругами натирала крокодила маслом и разминала ему кожу, змей-демон увидел его красавицу-жену и соблазнил ее.

Но затем, испугавшись, что крокодил-демон будет ему мстить, змей решил опередить его. Он взял свою палицу, подобрался к крокодилу сзади и убил его мощным ударом. А сам сбежал.

Убитого завернули в мягкую кору эвкалипта и с громким плачем похоронили. На следующее утро на могиле выросло какое-то неизвестное пальмовое дерево со странными корявыми плодами, напоминающими кожу крокодила. Это была первая бетелевая пальма.

Люди попробовали ее плоды и нашли, что они приятно возбуждают. Только зубы у всех сделались черными, а слюна – кроваво-красной. Все больше народу подходило к пальме, и каждому хотелось поесть вкусных орехов. Наконец на дереве остался один-единственный маленький орешек.