Читать книгу "В плену любви - Шелли Брэдли"

Когда Дрейк подошел к девушке, уголки его рта приподнимались в лукавой усмешке.

– Пусть Мердок делает выводы…

Эверил потупилась, скрывая приступ горечи. Он считает ее настолько нежеланной, что ему легче пролить собственную кровь, чем исполнить супружеский долг. Сердце ее сжалось от возмущения. Все еще усмехаясь, Дрейк перевязал руку носовым платком, подхватил поклажу. Они вышли из комнаты и спустились по черной лестнице на улицу, прочь от грязных ругательств Мердока.

Возвращение на остров заняло почти целый день. И когда они, наконец, оказались в отсыревшей хижине, сгустились сумерки. Вместе с ними на Дрейка нахлынули воспоминания о нежном теле Эверил и ее страстных стонах.

Только переступив порог жилища, Дрейк плеснул эля в жестяную кружку. Ему хотелось привести мысли в порядок. Взгляд ее зеленых глаз теребил его совесть. Он понимал, что обидел Эверил прошлой ночью. Поднеся кружку к губам, Торнтон одним махом проглотил хмельной напиток и налил еще. В течение нескольких секунд он повторил эту процедуру дважды, надеясь утопить свою похоть и чувство вины.

Как же он хочет ее! Просто сгорает от желания. Собственно, его прямой долг овладеть ею сегодня же ночью – можно сказать, сейчас, – дабы закрепить их брачные узы. Но он не в силах заставить себя сделать что-либо, что причинило бы ей боль.

И все же одно предполагает другое. Кровь Христова, ей, видите ли, нужна любовь – эта дурацкая выдумка о сердечной преданности и рыцарской галантности, которых не существует на свете!

Дрейк бросил осторожный взгляд на Эверил, примостившуюся на краешке кровати. Ее зеленые глаза все еще негодующе сверкали. Может, она просто не понимает, что такое любовь на самом деле, не знает, что она творит с человеком? Да и откуда ей знать? Едва ли ей доводилось видеть губительные последствия любви в том защищенном мирке, где она выросла.

Дрейк сделал солидный глоток из кружки. Он мог бы просветить ее. Вот только вопрос, поймет ли она?

А может, проблема в нем? Да, Эверил ждет от брака любви, но и она никогда не говорила, что любит его, Дрейка. Вполне возможно, что он принял желаемое за действительное.

Дрейк снова наполнил кружку и опустошил ее залпом.

– Она чуть не погубила моего отца.

Эверил нахмурила лоб.

– Кто?

– Моя мать. – Дрейк сузил глаза и отвернулся, горько хмыкнув. – Ее вероломство нанесло ему глубокую рану. А остальное, – он покачал головой, – лишило его воли к жизни.

Когда Торнтон снова повернулся к Эверил, на ее лице отражалось такое искреннее участие, что по его телу прокатилась необыкновенно теплая волна чувств.

– Остальное? – сдавленно произнесла она. – Ты уже говорил, что твоя мать связалась с Мердоком. Что еще могло случиться?

Дрейк сделал очередной глоток, крепко обхватив пальцами кружку.

– Ребенок.

– Ребенок? Твоя мать зачала от любовника?

Дрейк кивнул и отвернулся, чтобы она не могла видеть его лица. Сдерживая эмоции, он ждал неизбежного вопроса.

– От кого?..

В комнате повисла тишина. Дрейк стиснул зубы, благодарный, что она избавила его от унизительного ответа.

– Это был ребенок Мердока? – В каждом произнесенном ею слове звучал неподдельный ужас.

Дрейк повернулся к ней лицом:

– Да.

Побледнев как полотно, она прижала к губам дрожащую ладонь.

– Что произошло потом? Твой отец, наверное, был…

– В бешенстве, – невнятно произнес Дрейк. – Смертельно ранен. Потрясен до глубины души. – Он опрокинул в себя остатки эля. – Выбирай что хочешь. Любое подходит. – Он широко взмахнул рукой в приглашающем жесте. – Но и это не самое худшее. Даже наполовину.

Заглянув в свою пустую кружку, Дрейк нетвердо шагнул к кувшину с элем и налил себе еще.

– Мать понимала, что ей придется поплатиться за свою неверность. – Он мрачно уставился в кружку, словно видел в ней прошлое. – Она попыталась избавиться от ребенка и умерла.

Эверил машинально прикрыла руками живот. Этот неосознанный жест согрел и в то же время раздосадовал Дрейка. У него двоилось в глазах, но тем не менее он не мог не заметить, какое впечатление его слова произвели на Эверил. На лице девушки отразился гнев, сменившийся выражением шока, которое уступило место сочувствию. Непривычная мягкость разлилась в груди Дрейка.

– Отец был гордым человеком. Непобедимым воином, вселявшим страх в сердца врагов на поле битвы. Но мать своим предательством лишила его силы. Он не выпускал ее из объятий, пока она истекала кровью. Он плакал, как ребенок, снова и снова повторяя слова любви, словно какой-то заговор против смерти. – Дрейк помолчал, чувствуя, как скорбь опалила его внутренности. – Прежде чем испустить последний вздох, она пожелала ему сгнить в аду.

– О, Дрейк! Как это ужасно, – прошептала Эверил.

Ее тихий голос, словно утешающий бальзам, пролился на его обожженную душу. Пол внезапно накренился, и Дрейк закрыл глаза, пытаясь удержаться на ногах.

– Да, – сказал он. – Все было достаточно скверно и до того, как Мердок обвинил меня в убийстве, которого я не совершал. В убийстве человека, которого я так любил.

Вся дрожа, Эверил подошла к Дрейку и положила руку на его напряженное предплечье. Он взглянул на нее. В его глазах отражалось страдание. Рука Эверил скользнула ниже и сжала его теплую ладонь. Сердце ее скорбело. Теперь она понимала, какой страшной угрозой представлялась ему любовь.

Мрачная история Дунели убедила Эверил в том, что гадалка на ярмарке сказала правду об узах, связывающих двух мужчин. По всей вероятности, отец Дрейка был одним из воинов Лохлана Макдугала, возможно, даже членом его клана. Бедняге не только пришлось смириться с тем, что могущественный Лохлан сделал его жену своей любовницей, скорее всего он знал, что она также побывала в постели сына вождя. Воистину ужасная трагедия, порожденная амбициями Дайры и человеческими страстями.

Эверил успокаивающе погладила судорожно стиснутый кулак Дрейка.

– Мне очень жаль.

– Все это в прошлом, и я не нуждаюсь в твоем сочувствии, – огрызнулся он. – В данный момент мне требуется твое тело и супружеская покорность, которую ты демонстрировала вчера вечером.

Мрачный тон Торнтона вполне соответствовал выражению его лица. Положив теплую ладонь ей на плечо, он скользнул вниз по покрывшейся мурашками руке и сжал локоть. Эверил задрожала, недоумевая, почему она всегда реагирует на Дрейка таким образом – даже в тех случаях, когда он превращается в пьяного незнакомца или набрасывается на нее с упреками, чтобы заглушить собственную боль.

– Ты хочешь мести, а не меня.

– Я хочу тебя. – Дрейк горько засмеялся.