Читать книгу "Легкий завтрак в тени Некрополя - Иржи Грошек"

Валерия…

И Брошенка пришел… Пришел Брошенка рано утром, едва я успела устроиться за своим столиком в кафе. От неожиданности я подавилась сигаретным дымом, закашлялась и опрокинула на скатерть бокал вина. «Что-нибудь не так?» – спросила у меня хозяйка заведения. «Теперь все хорошо, – ответила я и бросила сигарету в пепельницу, – теперь будет все хорошо», – вытащила из сумочки носовой платок и вытерла невольные слезы. Курение опасно для вашего здоровья, девочки и мальчики. Брошенка стоял на тротуаре спиною ко мне и нагло пялился на Кики, которая только-только вышла на балкон. Я ошибалась в одном – Брошенка нисколько не прятался. Он постоял еще немного, поковырялся в карманах, плюнул в сторону моего дома и не спеша побрел вниз по улице. Я выскочила из кафе как раз вовремя – Брошенка заворачивал в ближайший переулок. Почему-то я была уверена, что Брошенка не пользуется автотранспортом. И действительно, Брошенка передвигался по городу, как мышь в головке сыра – насквозь, по дырочкам. Он пользовался проходными дворами, как крот. Я слепо следовала за ним и слава богу, что Брошенка не оборачивался. Честно говоря, я и понятия не имела, что в Праге столько закоулков. В какой-то момент Брошенка взглянул на наручные часы и заторопился. Он вытащил руки из карманов и принялся размахивать ими, как веслами, ускоряя шаг. Я семенила за ним короткими перебежками, каждый раз останавливаясь, перед тем как повернуть за угол. Нежданно мы вынырнули на Староместской площади – Брошенка бодрым шагом поспешил к ратуше, возле которой уже топтались многочисленные туристы. Забравшись в самую середину толпы, Брошенка уставился на астрономические часы в ожидании, когда они пробьют восемь утра и фигурка старухи смерти прозвонит в колокольчик. Туристы тоже собираются перед ратушей – поглазеть, как открываются над часами окошки и старинный механизм крутит вереницу апостолов. Напоследок кричит петушок, и все расходятся до следующего часа. Но на этот раз неожиданно прокукарекал Брошенка. Хрипло и издевательски. Очень довольный собой, он рассмеялся, засунул руки в карманы и отправился дальше. Возле «дома Кафки» Брошенка притормозил на мгновение и с наслаждением высморкался. Надо ли говорить, что прогулка моя получилась на редкость приятной? По следам Брошенки… Мы еще поныряли немного по закоулкам и наконец-то Брошенка окончательно прочистил свой нос возле дома – Палаточная улица, номер пять. Через минуту Брошенка исчез в подъезде – мне оставалось только ждать…

Кики…

Как обычно, я вышла из дома ровно в девять часов. Через пару кварталов я оглянулась, но Валерии за собой не обнаружила. У меня появилось предчувствие чего-то гадкого, как будто я кошку на машине переехала. Нисколько не скрываясь, я принялась озираться по сторонам, вернулась обратно к дому, зашла в кафе – Валерия как сгинула. Наверное, из меня получился плохой сыщик, но я наплевала на все инструкции и принялась бегать, как курица, взад-вперед по улице, растерянно хлопая руками. Поднялась в квартиру и принялась расхаживать из кухни в комнату, из комнаты в кухню… Часа через три, когда я стала подвывать от беспокойства, Валерия позвонила мне из телефона-автомата. Я прокляла ее, прокляла ее затеи и прокляла себя, дуру, что послушала Валерию и… «Помолчи секундочку, – сказала Валерия, – а лучше приезжай на угол Палаточной улицы и…» Я не дослушала, схватила ключи от машины и выбежала из квартиры. Промчалась, как ведьма на помеле, нещадно сигналя и чертыхаясь, и на втором перекрестке Палаточной улицы услышала свист. Я резко затормозила, потому что так свистеть могла только Валерия. Она всегда умела свистеть, как разбойница, еще со школьных времен. Валерия открыла дверцу нашего потрепанного «форда» и плюхнулась рядом со мной на сиденье. «… И надо было мне, дуре, рассказать обо всем полиции!» – закончила я наш телефонный разговор. Валерия погладила меня по колену, и я моментально растаяла. «Уже все закончилось, – сказала Валерия. – Ее зовут Агриппина. Квартира на втором этаже. Имя и фамилия – на почтовом ящике. Тридцать пять минут назад она вернулась домой…»

Луций Цецилий Флор, прожил шестнадцать лет и семь месяцев. Кто здесь справит нужду малую или большую, пусть на того разгневаются боги всевышние и подземные. Землекоп, смотри не копай!

Надпись, найденная на могильном камне на Остийской дороге

Здесь похоронена Глава о том, как в 1425 году блистательный авантюрист Поджо Браччолини из Флоренции подделал рукописи античного писателя Корнелия Тацита… О том, как в эпоху Возрождения торговали древними манускриптами за баснословные деньги… Как, шаря по христианским монастырям, разыскивали свитки языческих авторов и душу закладывали диаволу за обладание неясными письменами… О том, как Поджо Браччолини хитростью выманил у монаха из монастыря Святого Галла полуистлевшую рукопись Корнелия Тацита, почти не поддающуюся прочтению… И о том, как Поджо Браччолини в результате переписал Историю заново: измыслил события, которых на самом деле не было, наделил античный сюжет христианским содержанием… А еще о том, что теперь мы читаем Историю, созданную Поджо Браччолини, думая, что это римский историк Корнелий Тацит…

* * *

«В июле тысяча… года я разыскивал следы Агриппины близ Неаполя. Покинув город, я неделями бродил по склонам Везувия, пугая окрестных пастухов своими неожиданными появлениями. Из темноты, под лай собак и блеяние овец, я выползал на пастушечий костер и присаживался у огня. Моя улыбка служила поводом для знакомства с местными жителями, мои вопросы заставляли их чесать затылки. «Какие древние развалины встречаются? Встречаются здесь? Но, синьор, развалины повсюду. Си! Си! Повсюду…» – и пастухи широко разводили руками. Пастухи удивлялись глупому иностранцу, который буквально ходит по развалинам и спрашивает, где можно их найти. Обычно мне указывали путь в сторону засыпанных Везувием Помпей, или Геркуланума, или Стабий. Местные жители давно привыкли к наплыву археологов, которые с энтузиазмом копались в их древней земле, но подобного дурака, вроде меня, видели впервые. Развалины в избытке лежали неподалеку, каждому желающему поиграть в песочек выдавали лопаточку, и только один глупый человек бродил по горам, среди козьего помета, и искал неизвестно чего. Приходилось объяснять. «Представьте себе стадо…» – говорил я пастухам. Пастухи помирали со смеху, указывая пальцами на собственных овец, и отвечали, мол, представляем. «О, синьор, это так тяжело представить себе стадо, но мы постараемся!» «Представьте себе, что от стада отбилась одна овца», – продолжал я. Пастухи проклинали меня за такие представления. «Где вы будете искать заблудшую овцу?» – спрашивал я. «В горах!» – без заминки отвечали пастухи. Я ждал. Пастухи думали. «В горах развалин нет», – наконец сообщали мне пастухи. Но я был уверен в обратном…

У Плиния Младшего, письма которого недавно обнаружили в архивах Ватиканской библиотеки, странный абзац привлек мое внимание. Привожу дословно: «Плиний Тациту привет…» Еще раз: «Плиний Тациту привет! Ты просишь описать гибель моего дяди… Он собирался выйти из дома, когда получил письмо от Агриппины. Обеспокоенная нависшей опасностью – вилла ее находилась на склоне горы, и спастись можно было только морем, – она просила дядю вывезти ее из этого ужасного положения. Дядя поспешил туда, откуда другие бегут… (Утрачена часть письма.) На корабли уже падал пепел… (Пропуск.) Площадка, с которой входили во флигель, была засыпана пеплом и кусками пемзы. Человеку, задержавшемуся в спальне, выйти было бы невозможно…»[15]Далее Плиний Младший, свидетель извержения Везувия, описывает гибель города Помпеи, и только благодаря этим письмам мы знаем теперь о бедствии, постигшем древнюю Италию. Меня же насторожило вот что… Страшное извержение Везувия произошло в 79 году нашей эры. Нерон умертвил свою мать в 59 году, то есть на двадцать лет раньше катастрофы. Боже мой! Кого собирался спасать дядя Плиния Младшего? Агриппину?!! Она была мертва уж двадцать лет. Или Нерон не убивал своей матери? Возможно ли это? Четыре года я провел среди пыльных библиотечных полок; четыре года я выискивал другие античные свидетельства, намеки, несоответствия… И наконец понял, что все возможно… История времен Нерона туманна, свидетельства разноречивы. Оставалось только отыскать таинственную виллу на склонах Везувия, вернее развалины виллы. Денежные средства мои были скудны, предмет изыскания несерьезен. Профессиональные антиковеды сомневались в возможности подобного факта, рассматривали письмо Плиния как гремучую змею на своем столе. Пришлось отправиться в экспедицию на собственный страх и риск. Армейская палатка, походный котелок, кусок овечьего сыра – что еще надо настоящему авантюристу?