Читать книгу "Елизавета. В сети интриг - Мария Романова"

Ветерок, вновь влетевший к Елизавете, похоже, попытался девушке помочь. Во всяком случае, он подсказал, что неплохо было бы на плечи накинуть шелковую шаль – и декольте недурно прикрыть, и вечер все-таки весенний, скорее холодный, чем прохладный.

Цесаревна выскользнула из комнаты, привидением прошмыгнула по бесценным дворцовым полам, невидимкой вылетела из калитки для челяди и затерялась в толпе на городской площади. К удивлению девушки, с приходом вечера горожане вовсе не прятались в своих домах за толстыми стенами и тяжелыми ставнями. На площади звучала музыка – бродячие музыканты веселили гуляющих. Дамы смеялись, мужчины беседовали, кто степенно и спокойно, кто громко и вызывающе. У фонтана играли дети, как любые дети любого времени и любой страны, не обращая никакого внимания на окрики взрослых и считая себя умными, взрослыми и бесстрашными.

Эта прекрасная, такая обыденная и такая непринужденная жизнь вокруг лучше всяких уговоров успокоила цесаревну.

– Будь что будет! Я должна появиться в этой часовне… Хотя бы для того, чтобы убедиться в искренности слов принца. Или чтобы доказать, что меня пересудами или подозрениями не запугать!

Часовня Валентина стояла совсем рядом с дворцом курфюрста, но все же не на главной улице. Высокие узкие двери были распахнуты настежь, теплый желтый свет заливал мостовую и крошечный садик у стен обители, вполголоса пел орган, то ли призывая горожан к мессе, то ли напоминая о присутствии Всевышнего везде и во всякий час.

Цесаревна вошла в храм. Она ожидала чего угодно, но только не того, что открылось ее взору. Сотни свечей, цветы в вазах и на алтарном приделе, парадное облачение священника и… принц Фридрих, стоящий по правую руку от него.

«Неужели все это не сон? Не злой розыгрыш, отвратительная шутка или спесивая насмешка? Неужели сказка оказалась самой что ни есть правдой? И этот юноша в самом деле ждет меня, чтобы назвать своей женой перед Богом и людьми до того часа, пока смерть не разлучит нас?»

Елизавета шла по проходу между двумя рядами скамей. Сердце ее стучало так громко, что она не слышала, как запел орган, призывая гостей ликовать при появлении новобрачной. Да и не было никаких гостей. Вот до Фридриха остался десяток шагов, вот пять, вот один. Вот цесаревна вложила свои прохладные пальцы в его теплую руку.

– Я не чаял тебя здесь увидеть… Не верю собственным глазам…

– Но ты же сам позвал меня, мой принц. Как же я могла не прийти, не ответить на твой призыв?

Священник откашлялся.

– Дети мои, вы ли припадаете к престолу творца нашего, дабы соединил он вас навеки, дав вам одну жизнь на двои? Вы ли ищете его мудрого совета и защиты?

– Да, отец, – кивнул Фридрих.

Голос принца дрожал, но Елизавета поразилась тому, каким глубоким и проникновенным он стал. В руке Фридриха было так спокойно ее руке, его волнение казалось отражением ее нервной дрожи. «Неужели это правда? Неужели он и в самом деле готов назвать меня своей женой и спутницей своих дней? Неужели это не сон?» Наученная горьким опытом, увы, Елизавета уже не могла поверить в искренность чьих-то чувств, в их чистоту, в первую очередь все так же выискивая в каждом поступке второй смысл, подлость, насмешку или упрек.

Священник раскрыл Библию, поднял глаза на стоящих перед ним юношу и девушку. Быть может, он догадывался о неожиданности этого союза, быть может, знал, что он тайна от всех вокруг. Однако виду не подал – сейчас он был тем, кто соединит две жизни в одну и передаст эту жизнь под защиту Творца всего сущего.

– Карл-Фридрих из рода Гогенцоллернов, сын Фридриха Вильгельма. Согласен ли ты взять в жены сию деву, стоящую передо мной и рядом с тобой? Согласен ли беречь ее, опекать и наставлять, как это положено мужу, защищать во всякий час дня и ночи, соблюдая обеты, которые вы дадите друг другу в этом святом месте?

– Да, отец, я согласен. Я мечтаю об этом!

Священник, чуть улыбнувшись горячности будущего супруга, кивнул и обернулся к Елизавете.

– А ты, девица Анна из рода Орзель, сог…

– Нет, отец мой.

– Что «нет»? – священник опешил.

– Я не Анна Орзель.

Елизавета почувствовала, что не следовало этого говорить. Но сочетаться тайным браком, да еще и назвав себя чужим именем, – это было просто абсурдом!

– Не Анна? – вскричал Фридрих.

– Нет, мой принц. – Цесаревна покачала головой. – Я Елизавета, дочь русского царя Петра, любящая вас всем сердцем Елизавета.

– Какая еще Елизавета? Та самая? Внебрачная дочь? Дурная кровь портомои?

Цесаревна похолодела. «Вот оно, начинается. Так это графиня Анна и с ним, и со мной сыграла не просто злую шутку! Она убила нас обоих, выставив дураками перед всем светом!»

Елизавета вновь кивнула, гордо выпрямившись, взгляд ее стал тверже и холоднее.

– Я та самая дочь царя Петра и его жены Екатерины, которая имеет все права на российский престол и которую лишь невежи и напыщенные снобы из бедных, как церковные крысы, правящих домов рискуют называть незаконной и внебрачной!

Принц Фридрих без сил опустился на пол и закрыл голову руками. Стоящий с раскрытой Библией в руках священник окаменел. Перед ним разворачивалась трагедия, действующими лицами которой были дети великих домов Европы, – и он благодарил небо за то, что не успел заключить этот брак.

Принц раскачивался из стороны в сторону и что-то невнятно бормотал. Цесаревна присела и положила руку ему на плечо, но Фридрих дернулся как от ожога.

– Пошла прочь, дрянь! Ненавижу! Не смей меня трогать!

– Фридрих, что с вами?

– Предательница! Все вы ничтожные лгуньи, отвратительные грязные лживые твари! Не зря же батюшка столь строго наставлял меня – только Анна, только Анна… Зачем ты назвалась ее именем, ничтожная?

О, такие слова были куда привычнее, и они подействовали на Елизавету лучше всяких уговоров.

– Я никем не называлась! Я всегда была самой собой, – отчеканила она. – Если вы, юный глупец, изволили принять меня за кого-то другого, то это ваша вина! Моя совесть чиста!

– Твоя совесть не чиста! Она так же грязна, как совесть всех женщин и всякой женщины. Ты так же презренна, как все вы! Все ваше племя ни на что не годится, кроме одного… Отныне я… Отныне никогда…

Фридрих вскочил и, спотыкаясь, побежал прочь из часовни. Елизавета слышала, как он раз за разом повторял «Никогда… Больше ни одна…»

Алексей перевернулся на бок и всхрапнул. Елизавета, все та же цесаревна Елизавета, вернувшаяся из прошлого, погладила милого друга по плечу, успокаивая. «О да, то было незабываемое, воистину необыкновенное путешествие!»

Глава 18. Наследница подлинная и наследница мнимая

Такое, конечно, забыть было невозможно, но Елизавета никогда и не забывала Фридриха. Ни его пылкой страсти, ни его последних слов, так и сочащихся гневом. С тех пор прошел не один год, но связь своей души с душой этого необыкновенного человека Елизавета ощущала до сих пор. И пусть доброхоты доносили до нее нелицеприятные, а порой и откровенно издевательские слова, которые Фридрих, ставший к этому времени королем Пруссии, позволял себе произносить в адрес женщин, – она всегда была уверена, что при всем пренебрежении, что питал Фридрих Второй, он не способен будет на подлое деяние или на откровенное злодейство в отношении нее, цесаревны Елизаветы, так и не ставшей его женой. Не ставшей ничьей женой, словно хранящей себя для него…