Читать книгу "Контакт первой степени тяжести - Андрей Горюнов"

– Куда?!

– Сюда! Тут все вам объяснят.

Белов слегка метнулся, порываясь на пробежку, но…

Милиционер ел его двуединым глазом – не мигающим, желтым с вертикальной прорезью зрачка. Глаза змеи, и взгляд змеиный.

В дверях же, выводящих на перрон, маячили пятнистые зеленые фигуры с черными дубинами.

Идти на рывок было глупостью.

Да и с чего, собственно?

Сейчас разберутся – побыстрей бы – и бегом. Еще пятнадцать минут до отправления.

Его вывели на воздух и повели, к счастью, как раз в сторону нужного поезда, ко второму пути.

К дежурному отделению милиции Ярославского вокзала.

* * *

В дежурке к нему тут же подошел кто-то в штатском, шляпе, опущенной на лицо, протянул руку:

– Билет ваш, пожалуйста!

– Вот билет! – Белов достал и предъявил билет. – Издевательство просто какое-то! Пожалуйста, все, что желаете – документы, паспорт, билет! Я еду в Вологду, а не в Монако! Чего вам надо, понять не могу!

– Ваш билет нужен нам, – ответил Калачев, поднимая лицо и сдвигая слегка назад шляпу. – И не просто билет, а вот при понятых, при свидетелях, – повернувшись, Калачев указал на стоящих тут же приглашенных, видимо, с перрона свидетелей.

– Вы… вы… – начал узнавать Белов. – Мы с вами где-то виделись.

– Ха-ха, – промолвил сухо Иван Петрович. – Вы, думаю, не портретист… а?

– Я пейзажист. Немного скульптор, график…

– Вот то-то и оно! Мы сегодня с вами виделись. Утром. В прокуратуре.

– Точно! Вы Калачев Иван Петрович из угрозыска!

– Ну! Именно! – С улыбкой кивнул Иван Петрович и, обращаясь к милиционеру, приказал: – Свидетелей оформишь – все, как полагается. А вы, – он посмотрел на двух пятнистых с дубинами: – Художника ко мне в машину. – Он снова глянул на Белова: – Просто анекдот!

* * *

Его повели в сторону универмага «Московский», к стоянке.

Возле памятника Ленину, несмотря на все перемены в стране, по-прежнему торчавшего посередине небольшого газончика, весело гужевался табор.

В середине людского круга лихо отплясывала та самая цыганка, что напророчила Белову сорок минут назад казенный дом вместо дальней дороги, личного счастья и большого успеха под ноги.

Трясясь как заводная, звеня серьгами, бусами, монистами, браслетами и даже золотыми коронками во рту, цыганка еще успевала к тому же и петь, развевая свои многочисленные юбки по всей площади, сметая напрочь с рож остолбенелых москвичей и гостей столицы выражение последней надежды на улучшение экономической ситуации в стране. Рядом с ней, в качестве партнера, неуклюже топтался на месте лох – громадный, как металлургический комбинат, и пьяный, как таксист на поминках у напарника.

Пыль стояла вокруг них столбом, маскируя наподобие дымовой завесы серебристый силуэт дедушки Ленина, тускло поблескивающий на фоне звездного неба.

«Боже, вот картина! – мелькнуло вдруг в голове у Белова. – Какой страшноватый металлизированный блеск на Ленине! Он так и просит бортовой номер. Бортовой – на пиджак, башенный – на лоб. Внизу – цыгане, пьяные, народ… Почище Комара и Маломеда. Те не застали демократию. Когда все кончится, попробовать бы это написать…»

– Смотри! – сказал один зеленый с дубиной, сопровождавший Белова, своему коллеге. – Цыгане пляшут!

– Да, вижу, – ответил тот.

– А знаешь – почему?

– Весело им.

– Нет. Толпу собирают, зевак, привлекают внимание… А в это время другие работают. Одни карманы чистят, другие – углы крутят.

– Углы?

– Ну. Чемоданы воруют. Вон, вон – смотри: видишь, тот, в кепке? Правой рукой лицо чешет, а левой бабе в сумку полез – примечаешь?

– Да вижу я, вижу!

Оба сопровождавших Белова охранника остановились как вкопанные, следя за интересной, развивающейся на их глазах ситуацией и совершенно забыв про Белова.

– Взял, взял! Во, ловкач-то! Мастер! Бумажник добыл, ты заметил?

– А то! Да и толстый какой!

– Ну – с деньгами – прикинь!

– Дальше пошел. Глянь, наплечную сумку у мужика подрезал.

Белов осторожно дал малый задний, пытаясь замешаться в толпе.

– Тянет, тянет…

– Годится, вытянул!

– Ну, это ерунда. В ней денег нет. Это такая штука специальная, для визитных карточек…

– Ну, тоже дело. Адреса. Да и саму ее задвинуть можно: кожаная, дорогая…

Белов уже отдалился от охранников метров на десять-пятнадцать. Теперь отвернуться, пять шагов вправо – и ищи его свищи!

Внезапно справа раздалось глухое рычание…

Ох, ты!

Та же собака, что спасла его от цыганки!

– Вы бы вернулись к своим сопровождающим… – сухо заметил владелец собаки, немного прибирая поводок.

– А… – Белов даже растерялся. – Вы… Вам… Вы что, работаете здесь? – задал он глупейший вопрос.

– Нет, отдыхаю, – совершенно серьезно ответил седой. – Работать я начну, когда стрелять прикажут.

– Понятно, – кивнул Белов. – Все предельно ясно.

– Вон он где! – спохватились зеленые с дубинами, внезапно обнаружив Белова далеко сзади. – Чуть не потерялись!

– Да, засмотрелись.

– Ну, пошли!

По дороге к машине они уже больше не щелкали варежками по сторонам, а только сосредоточенно обсуждали друг с другом тонкости ловкой работы различных признанных мастеров карманной тяги.

«Ну, точно болельщики после интересного матча», – подумал Белов, садясь в машину.

* * *

– На каком основании вы меня задержали и привезли сюда? – Белов молчал всю дорогу для того, видно, чтобы накопить сил к решительному бою здесь, в прокуратуре.

– Имеем право, – пояснил Власов спокойно. – Держать вас тридцать суток – просто по подозрению. Да что там говорить: у вас же мера пресечения. Подписочку давали о невыезде?

– Допустим, что давал.

– Так что ж тогда? Подписочку нам дали, а сами через десяточек часов – попыточку предприняли. От следствия сокрыться. В Вологде.

– Нет. Я ехал в Инту. Через Вологду. На тот разъезд – 1952-й километр. Искать Бориса.

– Так надо было с нами согласовать этот шаг? Мы, если вы еще не забыли, тоже его ищем.

– Вы ищете не там. Да и не так.

– Ага, вы все еще продолжаете ту самую линию? От сцепщика идущую? Понятно.

– Простите, перебью, – вмешался Калачев. – Вот тут показания обеих проводниц. Белова и Тренихина они, ни секунды не сомневаясь, опознали. Причем опознали уверенно, без малейших колебаний. А вот что кто-то посторонний заходил в купе к ним, обе отрицают. Категорически. Не то чтоб «не видали», а «нет, никто не заходил». Кроме начальника поезда и бригадира в одном лице: этот обходил состав с плановой проверкой. То есть никакой речи о выпивке в компании с пассажирами. – Калачев извлек бумагу у себя из папки: – Их показания, координаты, подписи.