Читать книгу "Уроки куртизанки - Дженна Питерсен"

Джастин вдыхал сладкий аромат волос Виктории. После дикого, животного совокупления они перебрались в более удобное место – на кровать. Она обнимала его, уткнувшись лицом в шею.

Впервые за долгое время он ощущал себя уютно и спокойно.

Виктория пошевелилась – отняла его руку от живота. Он посмотрел на нее – она внимательно разглядывала его ладонь в скудном свете угасающего в камине огня. У нее было очень серьезное, сосредоточенное лицо. Как будто она хотела увидеть его душу в линиях на ладони.

– Некоторые цыганки утверждают, что умеют читать будущее по руке, – тихо сказал он.

Она заглянула ему в глаза:

– Да?

Он улыбнулся:

– Говорят, линии на ладони рассказывают о жизненном пути человека тому, кто умеет их читать.

– Мне не хочется думать, что мое будущее предопределено судьбой или линиями на ладони, – ответила Виктория с грудным смехом, который неожиданно согрел Джастина.

Как уютно вот так валяться в постели с женой и болтать ни о чем. Давно, очень давно, он не задерживался с женщиной после оргазма дольше, чем на несколько минут.

– Предпочитаю считать, – продолжила Виктория, – что я сама могу как-то повлиять на то, что со мной случится или не случится.

Джастин вздохнул. Он очень хорошо понимал ее желание самой творить свою жизнь. После того как ее отец шантажом заставил его жениться на Виктории, он только и делал, что пытался контролировать в своей жизни все. Он очень боялся, что когда-нибудь его будущее вновь окажется в руках другого человека. И все же ему уже несколько раз пришлось переступить через волю Виктории. Неудивительно, что она так на него злится. Впрочем, в такие моменты, кажется, гнев исчезает, оставляя какое-то другое, нежное и теплое чувство.

Она поднесла его руку еще ближе к лицу.

– Нет, я определенно не могу прочесть твое будущее по ладони. Придется удовольствоваться прошлым.

Джастин напрягся. Ощущение уюта испарилось в мгновение ока. Она снова требует, чтобы он раскрыл ей свои тайны. А он не может этого сделать.

– А что у тебя в прошлом? – спросил он, в конце концов, и взял ее ладонь в свою. – Оно для меня такая же загадка, как и мое для тебя.

– Да, подозреваю, что так. Ты ведь знаешь моего отца только как сумасбродного пьяницу, – произнесла она задумчиво, уголки губ опустились вниз. – Но он не всегда пил.

Джастин наклонил голову. В его мозгу твердо закрепился образ Мартина Рида – мерзавца и подлеца, и он никогда не думал о нем как о чьем-то отце или муже. Как о человеке. Может быть, если Виктория расскажет подробнее, он лучше поймет своего врага. И будет лучше вооружен для следующего боя.

– А что с ним случилось?

Она пожала плечами и перекатилась на бок, положив подбородок ему на живот. Виктория взглянула на него, и у него перехватило дыхание: с волосами, рассыпавшимися по голым плечам, она такая красивая… Такая теплая и свежая, ни намека на обычную осторожность или злость.

Он хотел бы написать ее портрет, чтобы навсегда запечатлеть этот миг.

– Когда-то отец был очень добрым и веселым. – Ее улыбка потеплела. – Ох, как же он смешил нас с мамой…

Джастин молчал, пытаясь представит жену в роли маленькой беззаботной девочки. Нелегко это… Но от этого он только чувствовал ее ближе.

– Моя мама умерла, когда мне исполнилось восемь. Весь мир отца заключался в ней. Ее смерть убила в нем способность смеяться. – Ее лицо опечалилось. – Бутылка, которую он выбрал как средство забвения, убила все остальное.

Как Джастин ни старался сохранить спокойствие, он посочувствовал Виктории. Как, должно быть, она настрадалась в детстве – мама умерла, отец запил…

– Наверное, тебе трудно было видеть, как он менялся, – сказал он, чтобы поощрить ее к продолжению рассказа.

Она кивнула и заморгала, будто стараясь сдержать слезы. На секунду Джастину захотелось, чтобы она позволила себе расплакаться, доверила ему это более глубокое переживание. Но она этого не сделала. Она взяла себя в руки, прежде чем продолжить.

– Он превратился в человека, которого я не знала. Холодного, чужого. Я едва ли могу назвать его отцом. Нам больше не о чем говорить.

Ее лицо сделалось еще мрачнее. Он коснулся ее щеки – она вздрогнула. Джастин ожидал, что она отстранится, но вместо этого она прильнула к его ладони и мягко улыбнулась. Эта улыбка согрела его до глубины души. Он не стал задумываться, каким образом.

– А что насчет тебя? Я знаю, что ты и Калеб очень близки, и видела портреты твоих родных в Бэйбери, но слышала о них совсем мало – если не считать пьяного бреда отца, которому не всегда стоит верить.

Джастин глубоко вздохнул. Она пошла на откровенность, рассказала ему о своих болезненных отношениях с отцом. Он чувствовал, что остался в долгу. Может быть, есть способ рассказать ей о своем прошлом, не открывая всей правды?

– Я некогда был близок к ним, – признался он. – Теперь – нет.

Он замолчал. Говорил ли он кому-нибудь эти слова? Нет, вряд ли. Даже самые близкие его друзья знали о его разрыве с семьей крайне мало. Но, глядя в глаза Виктории, он чувствовал, что мог бы исповедаться ей.

– А что случилось? – спросила она.

Он покачал головой:

– Мы… мы отдалились друг от друга.

Она придвинулась ближе.

– А почему?

И снова он вгляделся в ее лицо. Если бы он знал, что у нее на сердце, возможно, он рассказал бы ей все, наконец-то разделил с кем-то бремя своей тайны. Но как бы ни хотелось ему поддаться минутной слабости, он не мог этого сделать. Этот зудящий вопрос, не дающее покоя сомнение никогда не оставляли его. Знала ли она о шантаже отца?

И пока он не выяснит этого, пока не удостоверится; что она не перескажет все отцу, который сможет любые сведения использовать против него, откровенность исключена.

Он молчал слишком долго. Виктория качнула головой:

– Если тебе трудно об этом говорить, не надо. Я не собиралась силой вытягивать из тебя доверительные признания.

Джастин подался назад. Если Виктория и играет, то она удивительно талантлива и терпелива.

– У меня есть еще вопрос, – сказала она. – Он не касается твоей семьи.

Джастин – кивнул. На любую другую тему он сможет говорить с ней честно.

– Мне всегда хотелось узнать… – Она замолчала, яркий румянец окрасил ее щеки. Она попыталась отвернуться, но Джастин взял ее за подбородок и удержал на месте.

– Спрашивай, Виктория.

Она с трудом проглотила ком в горле.

– Почему ты женился на мне?

Джастин отпустил ее, и Виктория отвернулась, но он ощущал ее напряжение. Она ждала его реакции.